Остров мечты - Джози Литтон Страница 38

– Нам надо поговорить, – сказала она. Ее голос звучал словно издалека.

Даркурт коротко кивнул. Они молча подошли к его покоям. Там было прохладнее – морской ветерок проникал в комнаты сквозь высокие окна. В комнатах никого. В наступившей на миг тишине Джоанна слышала, как журчит вода в водяных часах.

Время течет.

– Ройс жив, – сказала она.

Алекс повернулся и посмотрел на нее. Черный локон упал ему на лоб, взгляд голубых глаз внезапно потеплел.

– Я знаю, что вам очень этого хочется, – промолвил Даркурт.

– Нет, не это. Послушайте меня. – Джоанна сжала губы, раздумывая над тем, как убедить его в своих словах. – У Кассандры есть дар, а может… проклятие. В вашем роду были еще женщины, обладающие какими-то уникальными способностями?

– Несколько, – ответил Алекс удивленно.

– В моей семье тоже. Но только несколько – за много веков существования рода. Мы привыкли к этому. – Она усмехнулась. – А как иначе?

Еще один вздох, вселивший, однако, в Джоанну уверенность. Она сможет. У нее должно получиться.

– Я готова биться об заклад. Если вы внимательно изучите историю вашей семьи, то обнаружите, что необычные способности проявлялись у ваших женщин не раньше семи веков назад.

– Я не понимаю, – помолчав мгновение, вымолвил принц Акоры.

Он не сказал ей, что она ошибается! Значит, она права, и он знает, что права. Джоанна испытала невероятное облегчение.

– Да, именно так, – продолжила она уже увереннее, – потому что именно тогда мои предки приехали сюда. И, по крайней мере, несколько из них тут остались. Познакомившись с Кассандрой, я спросила себя, что же они привезли с собой в вашу страну.

– Этот дар…

– Да, этот дар. Он проявлялся не в каждом поколении, но непременно, и всегда у женщин, не у мужчин. Возможно, он проявляется именно тогда, когда в нем возникает особая нужда. Хотя возникает это как бы само собой, неизвестно откуда. Как бы там ни было, я – одна из таких женщин, хотя, конечно, мой дар слабее и не столь искусен, как у Кассандры. – Джоанна сосредоточилась и прошептала про себя молитву: «Господи, пусть он поверит мне. Пусть поймет. Пусть начнет действовать». – Я могу находить предметы, – продолжала она. – Это началось, когда я была маленькой девочкой. Я находила потерянную игрушку, щенка, заснувшего в буфете, положенную не на место шляпку. Сначала это были просто вещи. А потом, когда мне исполнилось шесть лет, пропал сын мельника. Все сходили с ума. Мальчика искали два дня и две ночи. Я его знала – мы вместе играли. И мне так хотелось, чтобы он нашелся… Вдруг что-то во мне… шевельнулось. Не знаю, какими еще словами описать мое состояние. Я… чувствовала, что с ним происходит. Он замерз и очень боялся, он находился где-то в глубине, как бы под землей, но я поняла, где именно. Поняла! В водосточном колодце, расположенном в миле от Хоукфорта. Он там часто гулял. И провалился. Слава Создателю, никто не счел меня сумасшедшей. Люди в Хоукфорте слыхали о таких вещах, и мой дар они оценили. Были благодарны мне. А мои родители… – Она замолчала: боль потери еще не утихла после нескольких лет. – Мои родители были замечательными людьми. Отец помнил легенды, ходившие о моей прапрабабушке. И он помог мне понять себя, справиться…

Джоанна развела руки в сторону, заглянула Даркурту в глаза.

– Поверьте мне, пожалуйста, – прошептала она. – Ройс жив, но он в тюрьме и… слабеет с каждым часом. Его надо найти как можно скорее.

Александрос долго молчал. Его разрывали противоречивые чувства: с одной стороны, он жаждал обладать Джоанной и убеждал себя в необходимости поверить ей. Без сомнения, она искренна с ним, верит в то, что говорит. С другой стороны, может ли и он поверить ей? Может ли быть, чтобы Ройс Хоукфорт все еще оставался жив?

– Джоанна… – наконец заговорил Даркурт. – О вашем брате до сих пор нет никаких известий. Вам известно, какой политики мы придерживаемся в отношении ксенок-сов, иностранцев. Если бы Ройс действительно попал в Акору, то власти знали бы об этом. А уж на английского лорда тем более бы обратили внимание. Мы следим за ним с тех пор, как Ройс сказал мне о своем желании посетить Акору. Но ведь никто не сообщал, что он прибыл сюда. – Принц говорил как мог ласково, опасаясь своими словами ранить Джоанну. Даже если она обладает даром, о котором говорит (а Даркурт был готов поверить ей), вероятность того, что она права, чрезвычайно мала.

– Ройс здесь, – невозмутимо сказала леди Хоукфорт очень ровным голосом. – Я абсолютно уверена в этом.

– Но мы должны были знать… – попытался возразить Александрос.

– Должны были и знаете – не одно и то же. – Джоанна нахмурилась. – Но вот почему вы не знаете – очень странно.

Даркурт невольно напрягся и с уважением посмотрел на женщину. Англичанка, бесспорно, очень умна. И он только сейчас начинал понимать, что это действительно так.

– Ройс здесь, он в Акоре, – повторила Джоанна. – Но ванакс об этом не знает. Кто-то скрывает это от него – возможно, именно тот человек, что держит Ройса в заключении. Почему? С какой целью? – Она, прищурившись, посмотрела на Даркурта. – Кто осмелится на такое?

– Но почему вы думаете, что…

Джоанна остановила Алекса взмахом руки.

– Не надо! На это нет времени. Прошу вас, пожалуйста, будьте честны со мной.

На него подействовало ее «пожалуйста». И еще тоскующий взгляд. Она тосковала по брату, по правде и, как осмеливался надеяться Даркурт, даже по нему.

– Акора переживает нелегкие времена, – медленно проговорил он.

– Потому что вы верите, будто Британия нападет на Акору?

– Отчасти…

Принцу захотелось принять душ и переодеться. Затем он должен сосредоточиться и подумать в уединении, надо, наконец, решить, как вести себя с этой женщиной, которая оказалась куда более сложной, чем он предполагал вначале.

– Оставайтесь здесь, – приказал он. – Никуда не ходите, ничего не предпринимайте. Вы меня поняли?

Джоанна кивнула. Даркурту показалось, что она недовольна его нерешительностью, но, похоже, готова его послушаться. Вынув из сундука свежие вещи, он отправился в бассейн.

Едва за ним закрылась дверь, Джоанна перевела дыхание и села на край кровати. Ноги ее дрожали, взглянув на них, она вспомнила о бараньем желе, которое Малридж заставляла ее есть, когда малышка Джоанна плохо себя чувствовала. Голова слегка кружилась, в ушах звенело, словно рядом поднялся в воздух потревоженный рой пчел.

Но что странно, ее груди вдруг стали каменно-тяжелыми, соски – чувствительными, а самое укромное место ее тела внезапно как-то странно увлажнилось.

Дышать, надо дышать… Вдох-выдох, вдох-выдох…

Джоанна слышала, как рядом в бассейне плещется и льется вода. Она потоками стекает по его тугим мышцам, ласкает его великолепное тело, играет на упругой бронзовой коже.