Жена незнакомца - Мэгги Осборн Страница 38

— Она не твоя жена, Куинн.

— Ты сам предложил играть и на людях, и наедине. Не переступай границы, Пол. Занимайся предвыборной кампанией, а со своей женой я разберусь сам.

Когда Пол, распрощавшись, ушел, Лили поставила на столик кофейную чашку и взглянула на Куинна. Тот ходил взад-вперед перед камином, и она чувствовала, что между друзьями произошел какой-то неприятный разговор, который вывел обоих из себя.

— Я бы хотела немного пройтись. Составишь мне компанию?

— Сейчас? — Нахмурившись, Куинн достал из кармана золотые часы. — Уже очень поздно.

— В пустыне я мечтала о снеге.

— Принести муфту и плащ, мадам? — Неслышно ступая, Крэнстон подошел к столику, чтобы унести серебряный кофейный сервиз.

Лили вскочила. Она и не подозревала, что дворецкий находится совсем рядом. Пол тысячу раз прав: даже наедине они с Куинном должны вести себя как муж и жена, иначе дело может плохо кончиться.

— Ну пожалуйста, — умоляюще сказала она, понимая, что при Крэнстоне Куинн не сможет ей отказать. Ни один джентльмен не позволит жене гулять одной.

— Принесите мне куртку, шляпу и трость, — приказал Куинн.

Выйдя из дома, Лили накинула капюшон и вдохнула холодный воздух. Был именно такой белоснежный поздний вечер, о котором она мечтала, лежа на жесткой тюремной койке и с тоской вспоминая ферму тети Эдны.

Куинн помог ей сойти по ступенькам. Он прижимал ее руку к своему телу, и Лили чувствовала контраст между его теплом и холодом на щеках. При каждом шаге плащ и юбки касались длинных ног Куинна, вызывая в ней странное, трепетное чувство.

— Может, ты скажешь, из-за чего вы с Полом ссорились? Из-за политики?

— Пол считает, что я должен завести любовницу.

Она тихонько ахнула, горло сжала внезапная острая ревность. У Лили потемнело в глазах при одной мысли, что Куинн будет заниматься любовью с другой женщиной.

— И ты намерен последовать его совету? — наконец спросила она.

— Я его обдумываю, — признался Куинн.

Лили представила, как он целует ту женщину, ласкает ее тело, грудь… Нет, она этого не перенесет!

К тому же если Куинн обдумывает, завести ли ему любовницу, значит, ее он отвергает. Лили поглубже натянула капюшон, чтобы скрыть залитое румянцем лицо.

Остановившись под молоденьким вязом с покрытыми снегом ветвями, Куинн повернул ее к себе, приподнял ей голову, вынудив смотреть на него.

— Я думаю о тебе каждую минуту, — прошептал он, — словно ты завладела моей душой. Если так пойдет и дальше, ты сама знаешь, Лили, чем это кончится. Я не смогу удержаться.

Они пристально взглянули друг другу в глаза.

— Может, все не так уж плохо?

— Нам с тобой недолго быть вместе, поэтому я не хочу, чтобы при расставании ты чувствовала себя так, будто тебя использовали и бросили. Хватит и того, что тебя заставляют изображать Мириам.

Интересно, будет ли она чувствовать себя брошенной? Кажется, она сумела убедить себя, что с удовольствием играет роль Мириам, поскольку тем самым зарабатывает возможность потом жить в достатке. И если они с Куинном поддадутся влечению, появится ли у нее после всего случившегося ощущение, что он просто грубо ее использовал для удовлетворения физических потребностей? Или она будет вспоминать, как страстно он ее хотел? Как от его взгляда у нее подкашивались ноги, а от малейшего прикосновения ее кидало в дрожь? Или вспомнит эту заснеженную ночь, когда она готова предложить себя ему?

— Это единственная причина? — спросила Лили.

Куинн задумался, и сердце у нее упало. Он не может решить, сказать правду или солгать.

— Пол считает, что ты ищешь способ продлить срок пребывания в моем доме на неопределенное время.

— Он думает, я пытаюсь тебя использовать? — недоверчиво спросила она. — И ты веришь?

— Не знаю, но в одном я совершенно уверен. Наша с тобой близость вызовет многочисленные проблемы и осложнения.

— Ты бы предпочел завести любовницу! — бросила Лили, отступая. — Так заводи! А сейчас давай лучше поговорим о Мириам.

Это всегда действовало на нее отрезвляюще. Лили сразу вспоминала, что именно Мириам, а не ее Куинн видит в гостиной, в спальне, за столом. Да и кого же ему видеть, если она, Лили, носит одежду его жены, ее украшения, пользуется ее духами?..

А от нее он предпочитает держаться подальше, чтобы не создавать себе лишнего беспокойства.

— Мириам… — повторил Куинн.

Взбешенная тем, что они с Полом так плохо о ней думали, Лили пошла по аллее, обсаженной вязами. Да как они смели предполагать, будто она из корыстных побуждений собирается лечь к Куинну в постель? Ведь не она им навязалась, они сами нашли ее, заставив играть роль Мириам. Ей захотелось отплатить Куинну, и единственный для этого способ — поговорить с ним о его жене.

— Я знаю, Мириам была против того, чтобы ты участвовал в выборах. Значит, ей претила твоя деятельность?

Пусть Куинн притворяется, что исчезновение жены ему безразлично. Нет, Мириам нанесла сильнейший удар по его самолюбию, причинила ему острую боль. Теперь он не хотел ни думать, ни разговаривать о ней.

— Мириам хотела, чтобы я был судьей, как ее отец, — сказал Куинн, догоняя Лили. — Она терпеть не могла политику и наверняка уклонялась бы от мероприятий, требующих ее присутствия в качестве жены губернатора.

— Значит, она не поддерживала твою кандидатуру. — В данный момент Лили так ее ненавидела, что отдала бы все на свете, только бы не быть на нее похожей. — И отсутствие этой поддержки сильно помешало бы твоей предвыборной кампании?

— Да, — признался Куинн.

— Следовательно, она исчезла вовремя, да?

— На что ты намекаешь?

— Ни на что я не намекаю! — Лили от возмущения топнула ногой. — Я говорю то, что есть.

Куинн схватил ее за руку и потащил к дому, а она семенила рядом, стараясь понять, что вывело его из себя. Впрочем, не важно. Хорошо, что она это сказала.

— В ближайшие несколько дней мы практически не будем видеться, — заявил Куинн, подходя к крыльцу, освещенному газовыми фонарями. — Вся неделя у меня расписана по часам. Я буду уходить из дома рано утром, пока ты еще в постели, а возвращаться поздно вечером, когда ты уже будешь спать. Передай Крэнстону, что я буду ужинать в клубе.

— Как тебе угодно!

В дом они вошли в отчужденном молчании. Как Лили и предполагала, разговор о Мириам охладил обоих. Куинн на нее больше не смотрел, а она больше не трепетала от его близости.

Но в сущности ничего не изменилось. Тяга, которую они испытывали друг к другу, лишь слегка поутихла, а не исчезла, и судя по прощальному взгляду Куинна, он подумал то же самое.