Пик Ангела - Кэт Мартин Страница 38

Первым оказался почти девяностолетний старик, с которым справилась бы даже шестилетняя Молли. Вторым – низенький седовласый и бородатый школьный учитель механики, который совсем не походил на блондина из сна. Последний владелец больше не жил по своему адресу в Тамуотере – в обветшалом арендованном доме недалеко от старой пивоварни Миллера.

– Давай поговорим с парнем, который купил машину, – предложил Бен. – Он живет в Олимпии, нам как раз по дороге. Может, мужчина на рисунке окажется прежним владельцем машины, и он его узнает.

Подъехав к дому, выстроенному в стиле ранчо, они сразу заметили «шевроле», припаркованный под навесом во дворе. Однако эта машина была не белой, а желтой с открывающимся верхом черного цвета.

– Похоже, в нашем списке ошибка, – сказал Бен.

– Но это «шевроле», и мы уже здесь, – ответила Отем.

Они вылезли из машины и направились к входу в дом. Хозяин, Райли Перкинс, оказался агентом по страхованию, который в 2002 году вышел на пенсию, переехал на северо-западное тихоокеанское побережье и купил эту машину. Очень толстый и почти облысевший, он явно гордился своей классической моделью автомобиля и рассказывал о ней с широкой улыбкой.

– Но по документам ваша машина должна быть белой, – заметил Бен.

– Ну, так она и была белой, когда я ее купил. Настоящий хлам, зато цена была подходящей. Я купил ее у парня, с которым познакомился на толкучке. Он сказал, что продает ее, потому что хочет мотоцикл. Собирался купить «Харлей». И сказал, что собирается переехать в другой штат.

– Это он? – Бен протянул ему рисунок.

– Не, он совсем по-другому выглядел. – Перкинс принялся читать подпись к портрету. – Ну да, он блондин, но такой тощий и страшный, как атомная война. И глаза у него были странные – знаете, как у наркоманов.

По описанию продавец совсем не походил на мужчину, забравшего Молли, и Бен выглядел потерявшим надежду.

– Спасибо вам, мистер Перкинс. – Отем крепко взяла Бена под руку. – Вы нам очень помогли.

– Да не за что.

Отем не отпускала руку Бена до самой машины.

– Давай теперь я поведу? – предложила она. – Нечасто девушке выпадает шанс посидеть за рулем стильного «мерседеса».

Бен не стал возражать, и это еще больше указывало на то, как он расстроен. Он попытался улыбнуться:

– Ты уверена, что справишься?

– Думаю, у меня получится.

Всю дорогу от Олимпии до Сиэтла они молчали. Отем собиралась отвезти Бена домой и оттуда пойти пешком, однако он выглядел таким убитым, что она решила поехать сразу к себе.

– Тебе сегодня повезло, Маккензи.

Он обратил на нее взгляд коньячного цвета глаз, впервые за последний час оторвавшись от своих мрачных мыслей:

– О чем ты?

– Я намерена приготовить тебе ужин. У меня есть все для лазаньи. Если ты, конечно, не против домашнего сыра вместо рикотты. Справишься?

Бен почти улыбнулся.

– Думаю, у меня получится, – повторил он ее недавнюю фразу.

Они не произнесли больше ни слова. Отем припарковалась на гостевой парковке у своего здания, и они выбрались из модной машины Бена. Когда он направлялся к лифту, Отем заметила, что его плечи расправлены меньше обычного и в походке нет больше целеустремленности.

– Это последнее место, где мы сегодня были… Дом находится в горах… Когда я увидел, что машина перекрашена, я был практически уверен… – Он оборвал фразу. Отем заметила столько боли в его глазах, и у нее сжалось сердце.

– Может быть, Пит что-нибудь найдет, – тихо сказала она. – В списке еще много машин.

– Да, но белых больше нет.

– Может быть, они раньше были белыми, как эта, последняя.

– Ну, может быть.

Однако Отем видела, что он не верит. Бен считал, что их поиски провалились. И к сожалению, она и сама начинала чувствовать что-то подобное.

Выполняя обещание, Отем приготовила для Бена ужин: лазанью и салат, заправленный легким бальзамическим уксусом. Она подала к столу бутылку кьянти, надеясь, что это хоть чуть-чуть поднимет Бену настроение. Во время ужина Отем старательно обходила тему поисков Молли и того, что они с Беном будут делать, если информация о машине окончательно окажется бесполезной.

После ужина Бен помог Отем убрать грязную посуду в посудомойку и поднял куртку со спинки стула.

– Думаю, мне лучше уйти. Спасибо за ужин. Это было здорово – домашний сыр и все остальное.

– Спасибо, – отозвалась Отем.

– Завтра пятница. Увидимся утром на занятии.

Он направился к выходу, и Отем впервые увидела его плечи устало ссутулившимися. Она представила себе, как он проведет остаток вечера, думая о Молли, о том, жива ли она, а если жива, не страдает ли. Следя глазами за его заторможенными движениями, Отем внезапно поняла, что не может больше позволить ему так страдать. И взяла его за руку:

– Ты уверен, что хочешь уйти? Мы не допили вино. Можем посидеть, посмотреть телевизор.

Бен медленно повернулся и пристально посмотрел ей в лицо. Отем поймала напряжение в его карих глазах и почувствовала разгорающийся в них жар.

– Если я останусь, мы не будем смотреть телевизор.

Ее сердце колотилось, чуть не выскакивая из груди. Уже касаясь его руки, Отем знала, что это случится, знала, что, несмотря на тупую боль, окутавшую все существо Бена, его продолжало томить желание.

– Бен, останься… Пожалуйста.

Он помедлил всего лишь секунду, вопросительно шаря тяжелым взглядом по ее лицу, а потом шагнул вперед и заключил Отем в объятия. Его поцелуй оказался неистовым и горячим, жадным и пронизанным страстью. Бен хотел Отем и раньше, однако сегодня каждый его поцелуй, каждое пылкое прикосновение говорили о том, насколько отчаянно он в ней нуждается.

К тому времени, как Бен начал избавляться от своей и ее одежды, Отем изнемогала от желания. Она не протестовала, когда Бен поднял ее на руки, отнес в спальню и уложил в самую середину кровати под балдахином. Он снял остатки одежды и замер, обнаженный, чувствуя, как каждая мышца его тела напряжена от страсти. Глядя на Отем так, словно она была самой красивой женщиной на свете. Отем уже знала, какой его член большой, и сейчас, когда Бен возбужденно напрягся, он требовательно выступал вперед.

Бен подошел ближе, опустился на кровать и склонился над Отем, устроившись между ее ног. Его губы захватили ее влажный и горячий рот, язык скользнул глубоко внутрь. Он целовал и целовал ее, постепенно сдвигаясь все ниже, пока не нашел ее грудь. Его язык обводил кончиком ее соски, заставляя их твердеть и пульсировать. Заставляя ее все больше распаляться от желания.

Она стала влажной, невероятно влажной. И горячей. На ка кой-то миг Отем подумала о том, что нужно остановиться, однако они зашли слишком далеко, и теперь это будет несправедливо по отношению к Бену. И когда ее тело с готовностью выгнулось под ним, она подумала о том, что это будет несправедливо по отношению и к ней самой. Она хотела этого, хотела Бена. Так сильно, как никогда никого еще не хотела.