Безумное пари - Ли Гринвуд Страница 38

— Я никогда ни за кем не ухаживала, — сказала Кейт, которая скрепя сердце смирилась с неизбежным, — но я постараюсь, если вы мне объясните, что именно я должна делать.

Доктор окинул ее внимательным взглядом, отметив про себя ее умные глаза и волевой подбородок.

— Вы подойдете, — резко сказал он. — Хотя выбирать в общем-то не из кого. Я запишу, что надо делать, если состояние больного резко ухудшится, но в основном вам придется запомнить мои указания, потому что мне легче объяснить все на словах, чем на бумаге. Первым делом необходимо приготовить травяную припарку, чтобы вытянуть гной. Ее надо менять по крайней мере три раза в день. Тщательно промывайте рану теплой водой с небольшим количеством бренди и после этого обязательно накладывайте чистую повязку. До раны должно дотрагиваться как можно меньше людей. Возможно, понадобится вычистить гной, но этим я сам займусь.

Я надеюсь, он будет лежать спокойно, но у него уже началась легкая лихорадка, и, думаю, в последующие дни она усилится. Постарайтесь, чтобы он получал как можно больше жидкости. Можете обтирать ему лицо или даже все тело до пояса, но лучшее, что вы можете для него сделать, это заставить его лежать смирно. Его организм сам будет бороться с болезнью.

Рану нужно регулярно осматривать, потому что инфекция может распространиться дальше. Я приду, если в этом будет необходимость, но я слишком стар, чтобы бегать туда-сюда целый день, и я не сиделка. Есть вопросы?

Валентина была так расстроена, что едва нашла в себе силы покачать головой, но Кейт держала себя в руках. Теперь она знала, что делать, и могла с этим справиться. Ее способность спокойно принять эти обязанности и выполнять их была единственной надеждой Бретта. Кейт попыталась улыбнуться, но ее лицо словно одеревенело.

— Я буду сидеть с ним ночью, а Валентина и Чарлз — днем. Таким образом, вам надо будет давать указания только одному из нас. Пожалуйста, расскажите мне как можно точнее, чего мне ждать и как это лечить. Я справлюсь лучше, если буду знать, что вижу, даже если это что-то опасное. — Внезапно она замялась. — Пожалуйста, доктор, скажите мне, как он на самом деле. Он поправится? Он будет жить? — спросила она сдавленным голосом.

— Хороший уход плюс удача — вот залог его полного выздоровления. О его ранении будут напоминать только маленький шрам в том месте, куда вошла пуля, и шрам побольше там, откуда я ее вытащил. Плечо может слегка утратить подвижность. Пуля задела кость, и я удалил осколки, но она прошла мимо легкого. Ему повезло, что он вообще остался жив, так что, возможно, удача по-прежнему будет на его стороне. Мы узнаем это через сорок восемь часов. Просто сохраняйте спокойствие и не теряйте головы, и вы справитесь с обязанностями сиделки не хуже других.

Кейт была так благодарна ему за добрые слова, что ей захотелось плакать, но она сказала себе, что не может тратить время на слезы. Теперь все зависело от нее, и если даже от пары добрых слов у нее глаза наполняются слезами, то она никогда не сможет сохранить самообладание, если Бретту станет по-настоящему плохо.

— Вы умеете готовить припарку? — спросила Валентину Кейт.

— Mais non! [27]Ноги моей не будет на кухне, но толстушка Нэнси может ее приготовить, а я заставлю служанок делать бинты. Merde! [28]А я так старалась, покупая самое лучшее постельное белье! Если бы я не любила Бретта, как родного брата, я бы не стала превращать гостиницу в больницу и отдавать свои простыни на растерзание и не позволила бы, чтобы в моих кастрюлях готовили припарки. В Париже со мной никогда такого не приключалось, а там ни дня не обходилось без стрельбы!

— Замолчи, бесстыдница, — приказал доктор, но в его упреке не было должной строгости. — Ты обожаешь любое волнующее событие, которое способна вынести твоя мелкая душонка.

— Quelle horreur! [29]Как вы можете говорить такие веши о себе спёге [30]Валентине? Bete noire! [31]

Кейт переводила взгляд с доктора на Валентину, ожидая, что мадам Маркюль запустит в него чем-нибудь. Но она просто стояла и испытующе смотрела на доктора, и Кейт подумала, что если Валентина являет собой образец рядовой француженки, то она никогда не поймет этих женщин, и чем скорее она вернется в Англию, тем лучше.

— Валентина, ты будешь заниматься всем, что касается кухни и домашнего хозяйства. Чарлз будет присматривать за Бреттом, пока я сплю, но он не должен отлучаться из гостиницы. Если тебе что-нибудь понадобится, попроси об этом Марка. В доме найдется место, где он может спать?

— Certainement [32]. Он может спать в соседней комнате. Так он услышит Бретта в любую минуту.

— Хорошо. А теперь я хочу позавтракать! Я два дня почти ничего не ела и теперь умираю с голоду. Я проведу с Бреттом все утро, а днем лягу спать. Вы с Чарлзом можете поделить между собой время дежурства, как вам будет удобнее. Я сменю вас после ужина.

— Доктор Бертон, не могли бы вы еще раз взглянуть на мистера Уэстбрука? Вы сможете сказать мне, как его дела и что я должна делать ночью. И пожалуйста, приходите утром как можно раньше. К тому времени я, наверное, буду в отчаянии, не зная, всели я сделала правильно. Валентина, если Нэнси приготовит припарку прямо сейчас, то, может быть, доктор покажет мне, как ее прикладывать, пока он не ушел.

Доктор с восхищением слушал, как Кейт отдает распоряжения. Было очевидно, что она все еще напугана, но девушка поборола свой страх и уже распределяла обязанности между окружавшими ее людьми. Он ласково улыбнулся.

— Хорошо, мисс. Я с превеликим удовольствием помогу вам, если вы нальете мне еще чашечку чаю.

— А эта девушка с лицом ангела быстро взяла себя в руки, — заметила Валентина, впечатленная не меньше доктора. — Она не даст ему умереть. Я? Я пойду на кухню и потолкую с Нэнси. Ха! Она такая толстая, что не знает, сколько у нее ног — одна или две. Припарки, — проворчала она. — Какая мерзость! Подумать только, я променяла Париж на это! — Она с удрученным видом повернулась к двери. — Видел бы меня сейчас Жак! Mon Dieu, он бы умер со смеху. Хм! — фыркнула она. Ее глаза воинственно вспыхнули. — Я перережу этому крысенку горло. Никто не смеет смеяться над Валентиной!

Ее семенящая походка снова стала твердой, и, закрыв за собой дверь, мадам Маркюль поплыла по коридору, чтобы сразиться с владычицей кухни.