Любовная горячка - Карен Мари Монинг Страница 38

– Внутри самая современная система сигнализации, две дюжины охранников и убежище на случай нападения террористов. – Бэрронс говорил так, словно наслаждался перечислением фактов, принимая неозвученный вызов.

– И как ты планируешь туда пробраться? – сухо спросила я.

– Думаю, судьба будет к нам благосклонна. Охранники для нас не проблема. Но не обольщайтесь, мисс Лейн, это будет нелегко. Сигнализацию нам придется отключить, кроме того, между нами и стариком окажется не менее шести решеток, которые нужно будет взломать. Подозреваю, что он носит амулет при себе. Так что на это уйдет некоторое время.

Мы спустились с холма и подошли практически к самому дому, когда я наткнулась на первое тело, почти скрытое густым кустарником. Несколько секунд я даже не понимала, обо что именно я споткнулась. А потом не могла поверить в то, что вижу. Прижав руку ко рту, я отшатнулась.

Это был один из охранников, и он был не просто мертв, он был зверски изувечен.

– Черт, – ругнулся Бэрронс.

А потом его рука подсекла мои колени, он забросил меня на плечо, словно рюкзак, и помчался, унося меня прочь от дома. И не остановился, пока мы не оказались в тени одного из домиков для гостей.

Там Бэрронс поставил меня на ноги и толкнул спиной вперед в тень деревьев.

– До тех пор пока я не вернусь за вами, мисс Лейн, – не двигайтесь.

– Скажи мне, что это не та благосклонность судьбы, на которую ты рассчитывал, Бэрронс, – тихо и осторожно произнесла я.

Если это все-таки была она, то для меня это уже чересчур. Я знала, конечно, что Бэрронс действует не вполне честными способами, но такая дикая жестокость, по-моему, ему никогда не была свойственна.

– Предполагалось, что они просто окажутся без сознания. – В лунном свете его лицо казалось еще мрачнее.

Когда я снова попыталась заговорить, он прижал палец к моим губам, призывая к молчанию, и опять исчез в ночи.

Мне казалось, что я уже целую вечность прячусь в тени гостевого домика, однако, когда Бэрронс вернулся, мои часы показали, что прошло всего лишь десять минут.

Его слова опередили его появление.

– Кто бы ни сделал это, мисс Лейн, сейчас его здесь нет. – Бэрронс шагнул ближе, и я подавила вздох облегчения.

Если и есть вещи, которые я ненавижу больше темноты, так это – одиночество в темноте. Я не привыкла к этому чувству, но оно появилось и день ото дня делалось все более сильным.

– Охранники мертвы уже несколько часов, – сказал он. – Сигнализация отключена, дом открыт нараспашку. Пойдемте.

Мы зашагали прямо к главному входу, больше не беспокоясь о том, что нас могут засечь. По дороге нам попались еще четыре трупа. Входная дверь была распахнута, за ней виднелось пышное круглое фойе, обрамленное двумя изящными лестницами, сходящимися, словно крылья, к площадке под разрисованным куполом, из-под которого спускался замысловатый канделябр. Я смотрела прямо перед собой. Когда-то мраморный пол сиял отполированным перламутром. Теперь он был залит красным и усеян телами. Некоторые из них были женскими. Обслуживающий персонал тоже не пощадили…

– Вы чувствуете амулет, мисс Лейн? Что-нибудь ощущаете?

Я закрыла глаза, чтобы не смотреть на следы побоища, и напрягла свои чувства ши-видящей, но осторожно, очень осторожно. Я больше не думала, что моя способность чувствовать ОС является благом. Прошлой ночью, закончив читать очередную книгу о паранормальном – «Экстрасенсорные способности: правда или вымысел?» – я долго не могла заснуть, размышляя о том, кто я такая, что это означает, откуда у меня взялись эти возможности, откуда они вообще берутся у одних людей и почему их нет у других. Я думала, что такого особенного во мне и в Алине. Авторы утверждали, что за экстрасенсорные способности отвечают те части мозга, которые у нормальных людей не задействованы.

Я раздумывала над тем, правда ли это и что могло повлиять на незадействованные раньше части мозга – поскольку ночное телевидение на все мозги влияет не лучшим образом. В процессе размышлений я достала копье и начала постукивать себя по голове.

Нетрудно было заметить, что я отличалась от других, хоть я и не могла поверить, что умудрилась прожить двадцать два года, ни разу не обратив на это внимания. В моей голове было некое местечко, которое помнило себя с тех пор, как была создана Земля, древнее, как само время, всегда настороженное, осторожное. Когда я фокусировалась на этой части сознания, она начинала пульсировать жаром, словно в моем черепе мерцали тлеющие угольки. Мне стало интересно, и я немного поиграла с ней. Мне нравилось, что я могу контролировать это пламя, заставлять его вспыхнуть, заполнить мой череп изнутри и выплескиваться наружу. Эта часть сознания была именно элементом – она не знала морали, не понимала слов. Земля, вода, огонь и воздух – вот чем была эта часть меня. Силой. В лучшем случае – индифферентной. В худшем – разрушительной. Я придавала ей форму. Контролировала ее. Но не всегда.

Огонь ведь не бывает злым или добрым. Он просто горит.

Теперь же я искала неспокойное местечко на поверхности этой внутренней силы. Черное море неизвестных возможностей оставалось неподвижным. Как бы я ни старалась, ни малейшего колебания этой поверхности мне так и не удалось рассмотреть.

Я открыла глаза.

– Если он и здесь, то я не могу его почувствовать.

– Может ли быть так, что амулет в доме, но вы недостаточно близко подошли, чтобы ощутить его присутствие?

Я пожала плечами.

– Я не знаю, Бэрронс, – грустно сказала я. – Это огромное имение. Сколько здесь комнат? Какова толщина стен?

– Сто девять комнат с толстыми стенами. – На его скулах заходили желваки. – Я должен знать, здесь ли амулет, мисс Лейн.

– А почему ты в этом сомневаешься?

– Здесь произошло нечто странное. Возможно, все эти убийства стали результатом неудачной попытки ограбления.

На его лице определенно проступала злость. И не просто злость – неконтролируемая, нечеловеческая ярость.

Я сказала ему правду, хотя и знала, к чему это приведет, и меньше всего на свете хотела делать то, к чему вели мои слова.

– Я не могла обнаружить камень Мэллиса до тех пор, пока не оказалась с ним в одной комнате. Я не ощутила копья, пока не подошла к нему вплотную, и почувствовала амулет только тогда, когда очутилась возле него в бомбоубежище. – Я закрыла глаза.

– Мне жаль, мисс Лейн, но…

– Знаю, ты хочешь, чтобы я обследовала дом, – закончила я за него.

Открыв глаза, я вздернула подбородок. Если есть хоть малейший шанс, что амулет до сих пор в доме, мы должны его найти.

А я еще думала, что хуже прогулки по кладбищу ничего быть не может. На кладбище покойники хотя бы не истекали кровью и лежали себе спокойно в приличных позах.