Цена за ее свободу, или Во имя денег - Юлия Шилова Страница 38

В приемном покое я обратилась к дежурномуврачу. Открыв журнал, он долго перелистывал страницы и наконец сказал:

– Силиверстов Александр… Сегодняпереведен из реанимации в хирургическое отделение.

– Вы хотите сказать, что он жив? –не поверила я своим ушам.

– Вообще-то, мы мертвых в отделения непереводим. У них одна дорога – в морг.

– А я могу его проведать?

– Пожалуйста. Третий этаж, седьмаяпалата.

– Спасибо, – крикнула я и бросиласьк лестнице.

Дверь в седьмую палату была приоткрыта.

Толкнув ее, я вошла внутрь. Две кровати былиаккуратно застелены, на третьей сидел молодой парень с загипсованной ногой ичитал газету, а на четвертой под капельницей лежал смутно знакомый мне человек.Он? Да, пожалуй, он. Вьющиеся волосы, слегка тронутые сединой, грустные серыеглаза, опушенные густыми ресницами…

– Здравствуйте, – робко сказала я,прижимая букет к груди, – вы меня помните?

– Конечно, вы та самая девушка, котораяпыталась сигануть с моста…

– Точно, это я… – Улыбка у меняполучилась грустной. – Как вы себя чувствуете?

– Расслабься и называй меня на «ты». Каквидишь, выкарабкался. Потихоньку восстанавливаюсь. Правда, врачи говорят, чтозагорать тут мне придется еще долго.

– Главное, что ты остался жив…

– А ты как, больше с моста не сигала?

– Нет. Я очень благодарна тебе за то, чтоты вовремя меня остановил. Я твоя должница. Скажи, не нашли того, кто тебясбил?

– Да кто ж его найдет. Это все равно чтоискать иголку в стоге, сена.

– Да уж… Ты скажи, может, тебе что-нибудьпринести? Может, сок или какие-нибудь фрукты?

– Ты лучше сама приходи, а то здесьскукотища страшная. Я вообще впервые в жизни попал в больницу. Как хоть тебязовут?

– Катя…

– А меня Саша.

– Приятно познакомиться, – сказалая, покраснев.

– Да уж, знакомство, у нас получилосьприятное… Послушай, а ты почему с моста решила сигануть? Что, все так хреново?

– Хуже некуда, – вздохнула я иуставилась в окно.

– Тогда исповедуйся, – тихозасмеялся Саша.

– А ты что, поп, что ли?

– Не поп, но исповедь выслушать смогу. Тыцветы мне принесла? Спасибо! Поставь их в банку, вон на окне стоит, а тозавянут, жалко.

– Да мне и исповедоваться-то особонечего.

Понимаешь, мой муж сбежал за границу смолоденькой манекенщицей, прихватив с собой полмиллиона долларов, а нас с сыномоставил в качестве заложников…

– Круто… Кать, а может, он вернется?

– Нет, он уже никогда не вернется,никогда…

Он за границу уехал, в Париж.

– Да, он у тебя мужик башковитый, всерассчитал.

– Башковитее не бывает, – тяжеловздохнула я. – Я сейчас в бегах. В моей квартире сидят его бывшие друзья.

– А ребенок?

– Ребенок с родителями на даче.

– Да уж, ситуация у тебя хреновая… Чем бытебе помочь? Если тебе негде жить, можешь расположиться у меня. От меня,понимаешь, ушла жена…

– Ну и что? Она может вернуться.

– Не думаю…

– Не теряй надежды. Она же ушла, а несбежала. Улавливаешь разницу? Завтра я улетаю в Париж. Как вернусь, обязательнозайду.

– Мужа хочешь отыскать?

– Да, я узнала его адрес. Оказывается, онкупил дом с бассейном. Я и сама не знаю, зачем еду.

Наверное, по-глупому надеюсь на то, что мнеудастся уговорить его продать дом и вернуть деньги…

– Хочешь, Катя, дам тебе дельный совет? Неторопись. Обдумай все хорошенько. Жизнь такая непредсказуемая штука. Вот я,например, проезжая по мосту, случайно увидел девчонку, которая чуть было неслетела вниз. Остановился, спас ее, а сам под машиной оказался. Да тут ещементы стали мой «мерседес» шмонать, а у меня под передним сиденьемнезарегистрированный пистолет лежал… Хорошо еще, что я о нем вовремя вспомнил.Очнулся в реанимации и попросил сестричку, чтобы она от моего имени заявлениенаписала.

Мол, был на вокзале, провожал друга, увиделсверток, поднял, развернул, а там пистолет. Теперь вот иду сдавать. Подписькое-как изобразил… Как только менты ко мне сунулись, я им сразу эту ксиву поднос. Они от удивления рты пооткрывали, а по закону сделать ничего не могут. Яже не виноват, что до отделения не доехал – под машину попал…

– А зачем тебе пистолет?

– Глупый вопрос! Я же не спрашиваю тебя,зачем ты носишь нижнее белье.

– Ну и сравнил: белье и пистолет…

– Нормальное сравнение… Я же не могувыйти на улицу без трусов и без пистолета тоже не могу.

– Так ты, выходит, бандит?

– Бандит, – улыбнулся Саша. – Ачто, в нашей стране есть такая профессия?

– К сожалению, она считаетсяпрестижной, – вздохнула я и посмотрела на часы. – Ну ладно, не будутебя утомлять. Ты еще слишком слаб. Тебе нужно спать побольше.

– Иди. Когда ты придешь в следующий раз?

– Как вернусь из Парижа, так и приду. Ядумаю, ты еще здесь будешь. Ты же сам сказал, что тебе тут долго придетсязагорать.

– Кать, а ты уверена, что ты оттудавернешься?

– Я постараюсь… Как получится…

– Тогда запиши номер телефона. Возможно,он тебе пригодится. По крайней мере, крышу над головой и вкусный обед ты тамполучишь.

– И кто же этот добрыйсамаритянин? – удивилась.

– Это моя бабушка. В молодости она вышлазамуж за француза, уехала в Париж и прижилась там.

– Тогда какого черта ты делаешь в России?

– Я здесь родился. Моя мать училась вМГУ, нашла здесь свою любовь и осталась в Москве. Так что я москвич, Катя, вПариже мне делать нечего.

– И все же в тебе течет французскаякровь.

– Иногда я ее чувствую, – улыбнулсяСаша. – В Париже я, конечно, был. Красивый город, что и говорить, но вМоскве лучше.

Положив клочок с номером телефона в сумку, ясказала: