Властитель ее души - Александра Айви Страница 38

— Запах… незабываемый, — нашла слово Харли.

— И главное, не выветривается целую вечность.

— Что? — недоуменно спросила Харли, но вместо ответа Сальваторе показал рукой: — Сюда.

Впереди была галерея с рядом больших двустворчатых дверей, у которых стояли охранники-вампиры.

Но какие это были вампиры!

Они показались Харли самим совершенством с их точеными чертами лица, гладкой смуглой кожей, какую, наверное, можно было видеть у древних египтян, и, конечно же, эбонитово-черными волосами, спускающимися на затылке пучком длинных тонких косичек. У них были изумительные высокие скулы, хищные носы и благородные брови. Подойдя ближе, Харли с удивлением поняла, что их кожу украшают густые перевязи татуировок, а приблизившись еще, оценила миндалевидные глаза и полные губы с едва заметным намеком на цвет.

Неужели такая ошеломляющая красота не была самодостаточна? На вампирах-охранниках были крошечные шорты, стилизованные под набедренные повязки, так что, оторвавшись от лиц, Харли увидела то, что привело бы в восхищение саму Клеопатру.

Харли и Сальваторе были уже у самых дверей, которые бесшумно распахнула перед ними пара вампиров-охранников. Харли поймала на себе восхищенный пристальный взгляд одного из них, и ей вдруг стало смешно.

Сальваторе же провел Харли мимо демонов, словно не видел их, и начал спускаться по широким каменным ступеням, которые вели куда-то в подвал. Внезапно Сальваторе остановился.

— Вы уверены, что хотите идти дальше? — спросил он, и Харли отчетливо почувствовала, как рука Сальваторе сжала ее ладонь, когда они услышали гул толпы и ощутили густую смесь ароматов.

— Я тридцать лет общалась со всякими оборотнями. Сейчас меня, наверное, ничего не удивит, — заявила Харли, но ее бравада слетела, как только они ступили на последнюю ступеньку.

Сальваторе толкнул еще одну дверь, на сей раз обитую железом, и перед Харли открылось все разноцветье оборотней.

— Ну хорошо, — замялась Харли, — возможно, я немного преувеличила.

— Вы хотите уйти?

Харли едва ли услышала вопрос Сальваторе. Она зачарованно стояла, не сводя глаз с картины, открывшейся перед ней.

Если там, наверху, их окружала атмосфера возвышенной воздушности, то здесь был отделанный черным мрамором круглый зал, который террасами спускался еще ниже. И на каждом уровне террасы располагался ряд вполне современных стальных столов и табуреток, закрепленных к черному мрамору пола. Вниз вели несколько лестниц, а на самом нижнем уровне был виден верх огромной клетки.

Над всем этим нависали тяжелые люстры, освещавшие бескрайнее море пришедших. Не сказать, чтобы люстры освещали весь зал. У стен было достаточно темно, чтобы те, кто не хотел известности, мог оставаться в тени.

В целом же все это больше напоминало «Сандердом» [8], чем привычный ночной клуб.

Шум толпы был почти оглушающим, и Сальваторе пришлось наклониться и прокричать в самое ухо Харли:

— Вы хотите уйти?

Харли пристальным взглядом скользила по демонам всех мастей, чувствуя, как пересыхает ее рот. Старомодный и надежный здравый смысл сейчас боролся в ней с желанием пощекотать себе нервы. Единственное, что роднило всех этих тварей, было чувство насилия, которое ощущалось почти физически.

Она всегда хотела увидеть мир за пределами конуры Каина. И здесь это было во всем великолепии. Или, вернее сказать, уродстве.

— И это ваш мир? — спросила Харли самым решительным тоном, хотя сейчас она была далека от решительности.

— Его часть, — осторожно ответил Сальваторе, не сводя взгляда с парочки грузных троллей, которые посматривали на Харли так, словно она была аппетитной закуской.

Красивая чертовка в мини-платье из лайкры со светло-рыжими волосами и бледным личиком заметила их и игриво махнула тонкой рукой.

Ревность заныла в душе Харли, но Сальваторе, к счастью, не отреагировал на столь вызывающее поведение.

— Кабинет, — деловито распорядился он. — И подальше от арены.

— Конечно, — кивнула чертовка, ядовито посматривая на Харли.

Она провела их мимо столиков верхней веранды к затененному алькову, за которым действительно был небольшой кабинет. Харли устроилась на железной многоместной скамье, а Сальваторе расположился напротив. Однако смотрел не на чертовку, которая вертелась перед ним, а на толпу, вернее, на ту ее часть, которая открывалась его взору.

— Что пить будете? — спросила чертовка.

— «Кровавую Мэри», — ответила Харли таким тоном, будто это не единственная кровавая вещь, которую она закажет, если та не уберется.

Сальваторе смотрел на ее раскрасневшееся, с самодовольной улыбкой лицо, и в его взгляде чувствовалась напряженность, словно он что-то уловил в воздухе.

— «Хеннесси», — рассеянно заказал он.

Чертовка развернулась на месте и исчезла в галдящей толпе, отделявшей их от бара.

Харли откинулась на спинку скамьи, не без удовольствия размышляя о том, что Сальваторе даже не попытался оценить соблазнительные формы официантки.

— Разве «Хеннесси» не напиток снобов?

Сальваторе похлопал Харли по лежавшей на столе руке:

— У меня всегда был необычный вкус.

Харли хотела ответить остроумно, но спустя мгновение за раскрытыми дверьми толпа взревела в шумном приветствии.

Подняв взгляд, Харли видела, как с потолка спускают четыре небольшие золотые клетки. Клетки зависли в нескольких футах от пола огороженной арены.

— Святые угодники! — сказала Харли, всматриваясь то в одну, то в другую клетку. — Те самые девицы?

— Это лишь часть представления, — поморщился Сальваторе.

Не веря своим глазам, Харли всмотрелась вновь. Действительно, в клетке были две женщины и двое мужчин. Из одежды на них были только тяжелые стальные воротники.

— И что они будут делать? — спросила Харли.

— Покажут демоническую версию «Дейтинг геймс» [9], — пожал плечами Сальваторе.

Харли покачала головой. Сама она обожала смотреть Джи-эс-эн [10], но ни разу не видела шоу с голыми чертями в клетках.