Лавандовый сад - Люсинда Райли Страница 38

– Спасибо, – поблагодарила Конни, заметно нервничая.

– В вашем голосе прорывается страх, Констанция, и лично мне этот страх вполне понятен. Но верьте мне! На сей раз фортуна действительно улыбнулась вам, и вы сейчас оказались, пожалуй, в самом безопасном месте во всем Париже, – постаралась, как могла, успокоить ее Сара. – Но ваше неожиданное появление в нашем доме подвергает всех нас серьезнейшей опасности. Конечно, откуда вам было знать, что именно сегодня тут соберутся… гости и будут развлекаться. Но так уж вышло. А потому Эдуард сказал, что мы должны постараться максимально разрядить ситуацию. Словом, Констанция, сегодня вечером, в первый же вечер вашего нахождения в Париже, вы должны сыграть лучшую роль в своей жизни. Эдуард предложил такой план. Вы – его кузина, приехали с Юга. Эдуард сказал, у вас там родственники?

– Да, моя тетя, баронесса де Монтень. У нее замок в Сен-Рафаэлль.

– А у моего хозяина замок в Гасси. Совсем рядом. Так что, вполне возможно, вы даже состоите с ним в каком-то дальнем родстве. А потому за ужином вы станете рассказывать, что приехали в Париж, чтобы повидаться со своими дорогими кузеном и кузиной, а заодно и сообщить им печальную новость о смерти вашего общего родственника, дорогого дядюшки Альберта.

– Понятно.

– Констанция, говорить будет главным образом сам Эдуард, а вы ему не мешайте. Вообще старайтесь говорить поменьше, особенно если к вам начнут приставать со всякими вопросами. Поскольку вы остаетесь сами собой, то сыграть эту роль вам, я думаю, будет несложно.

– Постараюсь.

Сара окинула Конни оценивающим взглядом.

– Вы приблизительно одного размера с покойной Эмили де ла Мартиньер, матушкой Эдуарда. Имейте в виду, она умерла четыре года тому назад, еще до начала войны. Видит Бог, ей повезло больше, чем нам… – Сара вздохнула. – Пойду принесу вам один из ее вечерних туалетов. Если хотите, я помогу вам с прической. Чем более красивой, обворожительной и невинной вы покажетесь сегодня нашим гостям, тем безопаснее для всех нас. Вам это понятно, Констанция?

– Да, я понимаю.

– Тогда поторопитесь. Приводите себя в порядок и немедленно присоединяйтесь к гостям, собравшимся в гостиной. Я сообщу Эдуарду все, о чем мы успели с вами переговорить, когда он поднимется наверх, чтобы забрать на ужин свою младшую сестру. Ее зовут София. Пожалуйста, не подведите всех нас. Крайне важно, чтобы те, кто сегодня собрались в этом доме, ничего не заподозрили. Иначе, – Сара снова тяжело вздохнула, поднимаясь с кушетки, – иначе для Мартиньеров все пропало.

– Сделаю все от меня зависящее, – пообещала ей Конни.

– А мы все будем молиться, чтобы так оно и было.

Через двадцать минут Конни уже стояла перед закрытыми дверьми гостиной. Сара посоветовала ей прочитать молитву, прежде чем входить. Так она и поступила, после чего открыла дверь и переступила порог гостиной.

– Констанция! – Эдуард немедленно оторвался от толпы гостей, сгрудившихся посреди комнаты, и заторопился к ней навстречу. Подошел, тепло, по-родственному, расцеловал ее в обе щеки.

– Немножко пришла в себя после столь утомительной дороги? Выглядишь, как всегда, потрясающе, – добавил он с нескрываемым восхищением в голосе.

– Да, немного отдохнула, – ответила Конни, польщенная комплиментом хозяина дома. Хотя она и сам знала, что еще никогда в своей жизни она не выглядела такой красивой. Сара превосходно справилась со своей работой стилиста: уложила волосы, подкрасила ее, потом помогла облачиться в умопомрачительно изысканное платье, которое, судя по бирке, не ускользнувшей от глаз Конни, было сшито самим Кристианом Диором. В ушах и на шее засверкали позаимствованные на вечер бриллианты.

– Проходи. Сейчас я познакомлю тебя со своими друзьями.

Эдуард подал ей руку и повел к группе мужчин, облаченных в военную форму самых разных образцов. Впрочем, недаром она тренировала свою визуальную память во время учебы, старательно замечая малейшие отличия в облачении немецких офицеров.

– Ганс, позволь тебе представить мою дражайшую кузину Констанцию Шапель, которая осчастливила всех нас своим появлением в Париже. Правда, на очень короткое время. Констанция! Позволь представить тебе генерала Ганса Лейдингера.

Констанция почувствовала на себе пристальный, оценивающий взгляд дородного мужчины, одетого в темно-синюю военно-морскую форму, которую, если ей не изменяет собственная память, носят высшие офицеры абвера – немецкой военной разведки.

– Рад познакомиться с еще одной очаровательной родственницей Эдуарда, фройляйн Шапель.

– Полковник Фальк фон Вендорф, – представил Мартиньер своего следующего гостя в наводящей на всех ужас черной форме гестапо.

Фон Вендорф олицетворял собой чистейший образец арийской расы: светловолосый, голубоглазый. Он с нескрываемым интересом обшарил Конни взглядом с головы до ног. Но вместо того чтобы просто пожать протянутую ему руку, он церемонным жестом поднес ее к губам и поцеловал. Какое-то мгновенье его бледно-голубые глаза буквально пробуравили Конни насквозь, после чего он сказал на чистейшем французском:

– Признайтесь, фройляйн Шапель! Где именно ваш кузен Эдуард скрывал от всех нас столь обворожительную свою родственницу?

– Дело в том, полковник фон Вендорф…

– Пожалуйста, не надо официальности. Ведь сегодня здесь собрались друзья. Зовите меня просто Фальком. А я буду звать вас Констанцией. Согласны?

– Конечно, – Констанция одарила гестаповца одной из своих самых ослепительных улыбок. – Эдуард меня вовсе не прятал. Просто я живу на Юге. Но поездка в Париж оказалась очень тяжелым мероприятием.

– А где именно на Юге живет ваша семья?

Но Эдуард уже представлял Конни очередного своего гостя в форме СС – немецкой государственной полиции.

– Простите, – Конни перевела взгляд на гостя, тоже офицера высшего ранга по имени Хольтц.

– Что ж, тогда до скорого, фройляйн Констанция, – негромко бросил ей в спину по-французски Фальк.

Эдуард вложил ей в руки бокал с шампанским, попутно познакомив еще с тремя немецкими офицерами и с одним высокопоставленным чиновником из французской полиции. Среди гостей были еще два француза. Один – адвокат, второй – профессор, а его жена Лилиан оказалась единственной женщиной на этом вечере. Нервы у Конни были напряжены до предела. Чтобы хоть немного успокоиться, она отхлебнула изрядную порцию вина и мысленно взмолилась лишь об одном: хоть бы Эдуард догадался посадить ее за столом среди французов. Все было бы поспокойнее.

– Медам! Месье! Прошу всех в столовую, – широким жестом пригласил гостей Эдуард. – А я пока поднимусь наверх за своей сестрой.

Буквально втиснувшись между профессором и его женой, Конни проследовала вместе со всеми остальными гостями в столовую. Сара взглядом указала ей на место, предназначенное для нее. С большим облегчением Конни увидела, что ее усаживают между профессором с одной стороны и адвокатом, терпеливо дожидающимся, пока дама усядется на стул, с другой. Но не успел адвокат занять свое законное место справа от Конни, как к нему подскочила Сара и прошептала что-то на ухо. Адвокат немедленно ретировался на другой конец стола, а вместо него на стул рядом с нею уселся гестаповец Фальк фон Вендорф.