Станцуй со мной танго - Татьяна Абалова Страница 38

— Здравствуйте, Глафира Степановна, — мужчина, скинув капюшон, закрывающий его лицо, с улыбкой посмотрел на застывшую с открытым ртом Глашу. «Химичка» сделала шаг назад и неловко опустилась на скамейку, словно ноги ей только что отказали. Скворцов присел перед ней на корточки, положил ладони на ее подрагивающие колени и внятно произнес: — Кукушка кукушонку купила капюшон. Он в капюшоне так смешон?

Глафира в оцепенении смотрела в серьезные глаза Леонида. Так, наверное, себя чувствовали бандерлоги, увидев великого Каа. И так же, как бандерлоги вторили своему гипнотизеру, ответила и Глаша: медленно, почти не соображая, что произносит:

— Глашкина компашка: Глашкина мамашка, Глашкин папашка и сама Глашка, — и сглотнула ком, который делал ее голос хриплым.

— Мы что, упражняемся в скороговорках? — между делом поинтересовался Дриз. Он с недовольным лицом отряхивал свое дорогое пальто. Его челка, залакированная слюнявым языком Уругвая, стояла колом, и теперь блондин, чей разворот плеч был сильно преувеличен фасоном верхней одежды, напоминал нахохлившегося попугая какаду.

Скворцов, убрав горячие руки с колен девушки, молча распахнул ее куртку и достал из внутреннего кармана сигареты. Сунув одну из них в рот, похлопал по остальным накладным карманам, коих на мужской куртке оказалось превеликое множество, и, нащупав зажигалку, демонстративно ее вытащил. Щелкнув, посмотрел через огонек на закаменевшую «химичку», и не торопясь прикурил. Все так же не произнося ни слова поднялся и пошел по темной аллее, заставив взбешенного Марка и растерявшуюся Глашу смотреть ему вслед.

— Я что, сижу в куртке босса? — смогла, наконец, произнести Глафира, когда огонек от сигареты растворился в темноте. — И как Леонид Сергеевич вообще здесь оказался?

— Черт принес, — ругнулся Дриз, прекратив попытки вернуть челку на место. Безуспешность занятия показала, что собачий лак можно только смыть. — Снимай куртку! — строго приказал он, стягивая с себя пальто. И как только Глафира вытащила руки из просторного пуховика, облачил «подругу» в свою одежду, с особой тщательностью застегнув на все пуговицы.

— Я как Фестер из семейки Адамс, — оглядела себя Глазунова. В плечах пальтишко было велико, а вот бедра обтягивало так, что последняя пуговица грозилась оборваться. — «Надо худеть», — мелькнула беспокойная мысль. — А мы, вообще, где находимся? Разве это не что-то вроде дома отдыха?

Глаша вспомнила, как дородная женщина лет тридцати, погремев связкой ключей, открыла дверь коттеджа и помогла занести сумку, на ходу объясняя, где находится душевая, а где спальная комната. Кровать поразила размерами и явно предназначалась для семейной пары.

— Да, можно и так сказать, — выдал Дриз, все еще не понимая, что за спектакль устроил Леонид. — Но не беспокойся, больше ты с боссом не встретишься. Территория дачи огромная, а тот дом, где мы оставили вещи, лично мой.

«Вот как раз здесь и следует побеспокоиться», — Глаша с подозрением посмотрела в честные-пречестные глаза Дриза, но вслух ничего не произнесла. Ее колени до сих пор ощущали тепло рук Скворцова.

Леонид шел вдоль ручья и насвистывал. Уругвай то пропадал в кустах, то выскакивал на тропинку, чтобы вновь пуститься в бега, когда хозяин подойдет ближе.

— Так вот кто у нас жених, Глафира Степановна, — сказал самому себе Скворцов, рассеянно отправляя окурок в воду. — Он же, наверное, и есть тот самый очень большой директор. Ну что же, — демоническая улыбка осветила лицо босса, — большому кораблю — большое плавание, — и направился в секретную комнату, где, в отличие от мобильной связи, всегда работала прямая линия, связывающая фазенду с отделом охраны компании «Стройдом».

Ни Дриз, ни тем более Глаша, не подозревали, что Леонид уже побывал в «бункере» и просмотрел все записи с момента прибытия своего помощника на дачу. Тогда же краем глаза зацепил, как Магарыч, на полусогнутых перебегая от места к месту, спрятал три из пяти бутылок. О судьбе остальных двух можно было только догадываться, но и здесь Уругвай пришел на помощь: ткнул носом в тумбочку, а потом под кровать плотника.

— Да-да. Проверьте, есть ли у Глазуновой загранпаспорт, — Леонид крутился в кресле на роликах и лениво просматривал камеры. Найдя своих сотрудников, хмыкнул. Дриз трясся от холода, но куртку, снятую с Глаши, не надел — оставил на скамейке у реки. — Да вот хочу ее и Марка отправить за пределы Родины. Пусть повеселятся. Заслужили.

* * *

Глаша шла в неудобном Дризовском пальто и с волнением вспоминала тепло пуховика, принадлежащего Скворцову. Эх, знала бы она, в чьей куртке расхаживает по даче, переживала бы о другом, а не о том, как повежливей намекнуть Марку, что романтический вечер с поздним ужином при свечах и свиданием у реки закончится не в общей постели.