Уроки куртизанки - Барбара Картленд Страница 37

— Дорогой Арчи! Это так замечательно, вновь видеть тебя!

Арчи ласково улыбнулся в ответ.

— Ты устроила шикарную свадьбу, — сказал он. — И между прочим, я слышал, что Роухэмптон славный парень. Где он, кстати?

— Он отправился к «Максиму», — ответила Корнелия, — и. Арчи, я тоже хочу пойти туда.

— Отправился к «Максиму»? — переспросил Арчи. — Силы небесные, и это в медовый месяц! Ну, знаешь, это просто неслыханно!

Корнелия перевела дыхание.

— Послушай, Арчи, возьми меня туда. Я должна посмотреть, на что это похоже.

— Это невозможно. Совершенно невозможно, старушка, — ответил Арчи. — Как же ты не понимаешь? Там очень весело и все такое, лучшее местечко в Париже, чтобы позабавиться… но не для жен.

— Арчи, пожалуйста, выслушай меня, — сказала Корнелия, стиснув его руку. — Дрого отправился развлекаться, и я хочу посмотреть, что это за место. Я хочу увидеть, с кем он. Пожалуйста, возьми меня. Я накину вуаль, я сделаю все, что угодно, только возьми меня туда. Ни одна душа не узнает об этом.

— Нет, ей-богу, я не могу сделать ничего подобного, — в совершеннейшем смятении возразил Арчи. — Ты теперь герцогиня, Корнелия, знатная дама. Ты должна соблюдать приличия.

И ты не можешь надеть бриджи и бежать, куда тебе вздумается, как ты это делала в Росарилле.

Не забывай, что ты леди!

— К черту леди! — Корнелия топнула ногой. — Я сыта этим по горло! Я не могу делать то, не могу делать это, я должна делать так и должна делать эдак. Слушай, Арчи, ты должен помочь мне, ты единственный человек, который это может сделать.

— Помочь тебе в чем? — спросил Арчи.

— Сядь! — скомандовала Корнелия.

Арчи подчинился ей. Он сел, аккуратно подтянув брючины так, чтобы не повредить безукоризненно отутюженные складки и обнаружив при этом пару превосходно начищенных кожаных туфель и тонкие черного шелка носки. В глаз он вставил монокль и попытался придать строгость своему взгляду, устремленному на Корнелию.

— Ты что-то затеяла, — понимающе сказал Арчи. — Ну-ка, рассказывай, в чем там дело?

Тут Корнелия поведала ему всю правду. Она рассказала ему, как ее крестная оставила ей наследство и как счастливо она жила в Росарилле вплоть до самой смерти кузины Алины. Как дядя Джордж забрал ее в Лондон, как она влюбилась в герцога с первого взгляда и как он ей сделал предложение и она его приняла.

Самым сложным для Корнелии было воспоминание о том, как в конце концов она узнала о любви герцога к тете Лили. Голос ее задрожал, когда ей пришлось рассказать о беседе, которую она подслушала за дверью будуара. Свое повествование она заключила описанием свадьбы и прибытия в Париж.

Арчи Блаф слушал завороженно. Время от времени он восклицал: «Ну, ей-богу!», но не прерывал Корнелию до тех пор, пока она сама не замолчала. Затем он вынул монокль из глаза и заметил:

— Поразительно! Совершенно поразительно!

Я не поверил бы в эту историю, если бы ты сама не рассказала ее мне!

— Теперь ты видишь, Арчи, почему мне нужна твоя помощь! — воскликнула Корнелия. — Я должна узнать, что делает Дрого, я не могу сейчас сидеть здесь или пойти в постель и ворочаться всю ночь без сна, сгорая от желания узнать, где и с кем он веселится, и мучая себя тягостным ожиданием очередного дня безмолвия и отчаяния.

— Не могу поверить, чтобы Роухэмптон был замешан в такую историю, правда, не могу, — заметил Арчи. — Если хочешь знать мое мнение, то с его стороны очень легкомысленно было запутать еще и тебя.

— О! Арчи, это не главное, — сказала Корнелия. — Сейчас это не имеет значения, мы поговорим об этом позже. Пожалуйста, отвези меня к «Максиму».

— Я не могу сделать этого, Корнелия. Роухэмптон, может быть, поступил отвратительно, но это еще не причина для меня вести себя так же.

— Я надену маску или вуаль и самый длинный и широкий наряд, какой смогу найти.

Арчи Блаф взглянул на нее так озадаченно, что Корнелия решила, что если бы он не боялся повредить тщательно уложенную прическу, т0» мог бы почесать в затылке. Но Арчи только постукивал моноклем по своим передним зубам, — эта его привычка всегда раздражала Корнелию, особенно когда он стучал непрерывно.

— Невозможно, — пробормотал он наконец, — Совершенно, абсолютно невозможно.

— Пожалуйста, Арчи, пожалуйста! Пожалуйста!

Корнелия изучила Арчи слишком хорошо, чтобы не знать того, что он не умеет отказывать людям, попавшим в беду и нуждающимся в его помощи. И она твердо верила в то, что он в конце концов согласится.

— Пожалуйста, Арчи! — взмолилась она снова и, к своему облегчению, увидела, что лицо его просветлело, складка на переносице разгладилась.

— У меня есть идея! — заявил он. — Знаю кое-кого, кто мог бы тебе помочь.

— Кто? — взволнованно спросила Корнелия.

— Здесь есть один щекотливый момент, — сказал Арчи. — Я не уверен, правильно ли я поступлю, представив тебя этой персоне. Если бы речь шла только о моей маленькой кузине Корнелии, это одно… но теперь-то ты герцогиня, это совсем другое дело.

— Забудь про герцогиню, — взмолилась Корнелия. — Я не чувствую себя герцогиней. Скажи, кто этот твой друг.

Монокль Арчи опять забарабанил по его зубам.

— Кто это? — настаивала Корнелия. — Мужчина или женщина?

— Женщина, — ответил Арчи, затем добавил:

— Если уж ты так желаешь знать, это мадам Рене де Вальме!

И он внимательно посмотрел на Корнелию, как бы ожидая ее реакции.

— Ты что-нибудь слышала о ней?

— Нет. А должна была слышать?

— Нет, но .я имею в виду…

— Кто же она? — спросила Корнелия.

— Мой друг, и… словом, она очень известна в Париже. Она… chere amie Великого князя Ивана.

— Меня не волнует, кто она, если она возьмет меня с собой к «Максиму». Возьмет?

— Я не знаю, — сказал Арчи. — Мы можем только попросить ее об этом. На самом-то деле я приглашен ею сегодня на ужин.

— Тогда ты можешь взять меня с собой, — сказала Корнелия решительно. — Дорогой Арчи, я знала, что ты не откажешься помочь мне. Папа всегда говорил, что ты самый добрый человек во всем мире!

— Я законченный дурак, если хочешь знать, — ответил тот, вздохнув.

Но Корнелия его уже не слышала. Она бросилась в спальню.

— Скорее, Виолетта, подай мою накидку из горностая и ридикюль.

Виолетта принесла меховую накидку, которую Корнелия торопливо набросила себе на плечи. Затем горничная подала ридикюль из тисненой парчи, украшенный бриллиантами.

— Доброй ночи, Виолетта. Ступай на прогулку с Хьютоном и повеселись в свое удовольствие.