Любовь.com - Лада Митич Страница 37

Примерно в это же время Юра и Андрей распечатали бутылку коньяка, достали стопки и налили по первой. Они не признавали специальных коньячных бокалов, считали их дешевыми понтами и пили благородный напиток из стопок, справедливо полагая, что вкуса напитка тара не испортит.

Коньяк — признанный символ настоящих респектабельных мужчин. Штирлиц когда-то ударил незадачливого Холтоффа по голове именно бутылкой коньяка. Ну не может же герой-разведчик и секс-символ СССР стукнуть оппонента банальной поллитрой водки? Нет, исключительно «Мартель», или что там вывозили немцы из оккупированной Франции?!

Кстати, Андрей и Юра любили размещать в журнале рекламу коньяка — причем сразу по двум причинам. Во-первых, им такая реклама искреннее нравилась — та, где персонаж с лицом Джорджа Клуни в дорогом костюме наливает напиток темно-янтарного цвета в специальный бокал. Конечно, квалификация и род деятельности позволяли им понять, что в бокалах никакой не коньяк — в лучшем случае чай, а в худшем вода, подкрашенная специальным составом. Но было и корыстное «во-вторых». После размещения можно было получить пару-тройку бутылок коньяку просто в подарок от рекламодателя. А иногда этой парой-тройкой бутылочек оказывался целый ящик.

Знатоки спорят, с чем лучше употреблять коньяк. С лимоном кислым, или с сыром французским, или же с шоколадом черным. Но в данном конкретном дачном случае остывшая яичница к коньяку пошла лучше любого деликатеса.

— Завидую я тебе, Андрюха, клянусь, завидую… — поднимая стопку, сказал Юрий. — Заметь: по-хорошему завидую. Белой, я бы сказал даже белоснежной, завистью.

— Чему завидуешь-то? — удивился Андрей. — Не понимаю, чему тут вообще можно завидовать? Одна Ольга уехала, вторая перестала отвечать на письма. И самое интересное — не ясно, все вышеозначенное сделали две Ольги, или все-таки это одна и та же Ольга?

— Я другому завидую, дружище. Влюбиться в нашем возрасте — это круто… — выпив и выдохнув, заметил Юра. — Это далеко не с каждым бывает. Как тут не позавидовать?

— Пока, кроме проблем, никакого толку от конкретно этой любви нет, — Андрей тоже выпил. — Одни сложности, непонятки и гребанные ребусы. Для души — ну ровным счетом ничего.

Хотя тут он приврал, должно быть сам веря собственным словам.

— Эт да, этого навалом… — Юра налил по второй. — Я тоже как-то влюбился, как пацан. Совестно вспоминать, если честно… Девчонка совсем молодая была. На пятнадцать лет меня младше. Да ты, может быть, ее помнишь? Такая практиканточка, Юля…

— Нет, — отрицательно качнул головой Андрей. — Извини, но не помню. Да и много их было, практиканточек-то.

— Блондинка такая, высокая… А, не суть… — махнул рукой Юра. — Главное, влюбился я тогда по уши.

— И что? — Андрей, конечно, помнил то время, когда поддразнивал друга. Хотя о даме, пленившей сердце Юрия, и в самом деле ничего не знал. — Расскажи, интересно же.

— Что-что? — взял рюмку Юрий. — Все четко сперва было. Любовь… Светлые планы… Ну, давай, что ли, еще по одной?

Друзья выпили еще по одной. Не было нужды в тостах. Разговор и так отлично ложился под коньяк.

— Бросил, — даже не спросил, а констатировал Андрей. — Может, и правильно сделал…

— Ей семьей обзаводиться нужно было, рожать… — ответил Юрий, закусывая. — Да и вообще, не может же она всю жизнь быть на положении любовницы… С тех пор вот и мечусь — то с одной, то с другой. Думаешь, мне нравится? …А что делать?

— Сложно все как-то… — непонятно с кем соглашаясь, проговорил Андрей. — Сложно, и это просто угнетает.

— А что вчерашний тест? — Юрий снова разлил коньяк. Похоже, проблема была слишком глобальна, а потому напиться не получалось. — Как Ольга отреагировала на цветы?

— Как любая женщина… — вздохнул Андрей. — Я сделал открытие: все женщины обожают цветы и сладости. Даже не знаю, как теперь проверить. Мне уже просто необходимо знать: Ольга это или не Ольга.

— Да, дружище! — поднимая очередную стопку, сказал Юрий. — Влюбиться в собственную жену, да еще встретившись в Интернете! …Только мой друг Андрюха на такое способен…

— Сегодня вот расспросить хотел, прямо и начистоту. Но ни хрена не получилось. Не смог. Язык просто не поворачивается.

— Ну и фиг с ним, утро вечера мудренее. Завтра спросишь. А не завтра, так послезавтра. Ты, главное, спроси. Соберись и спроси. Мужик ты или не мужик, старина?

Юра потянулся за второй бутылкой. Дрова в камине уютно и по-домашнему трещали, коньяк понемногу пьянил, а неспешная беседа с другом и о бабах успокаивала. Уже понятно было, что с баб она вполне логично перейдет на футбол — армию — детство и снова вернется к бабам. Так бы и сидеть всю жизнь. И на фиг не нужен этот Интернет с его виртуальными потрясениями. Они хоть и виртуальные, но нервы треплют вполне реально.