Изабелла Прекрасная - Маргарет Кэмпбелл Барнс Страница 37

Перед Рождеством обе королевы пригласили Эдуарда и нескольких придворных, чтобы те полюбовались на великолепную ризу, украшенную жемчугом, которую они вышивали для Папы. Оба сына Маргариты влетели в Залу, все еще разгоряченные и грязные после интенсивных упражнений.

— Подох Черный Пес Уорик! Подох Черный Пес! — выкрикивал молодой Эдмунд, резво прыгая по Зале, как будто он все еще скакал на своем пони. Он даже сделал ложный выпад на пяльцы строгой леди Бадлес.

— Смерть — не повод для радости, — отчитала его мать, стараясь успокоить сына.

— Но Черного Пса отравили! — продолжал кричать юноша.

— Эдмунд верит всем, — сказал его старший брат, пытаясь снять тесный шлем с головы.

— Но люди говорят!

— Они всегда так говорят, когда кто-то умирает, — вмешалась Маргарита.

— Почему его должны были отравить? Он очень плохо выглядел, когда мы его видели в Вестминстере в октябре, — поспешно добавила Изабелла.

— Но его все ненавидели, разве нет? — продолжал настаивать Эдмунд. Он был слишком возбужден после физических упражнений, и его мать не могла остановить его. Его резкий юный голос был слышен повсюду, и он смотрел в упор на короля. Он его не боялся, потому что тот никогда не ругал его. Все враги Эдмунда были его врагами. Он часто слышал, как Гавестон высмеивал Уорика, и король смеялся тоже. Эдмунд Плантагенет был еще ребенком, но ясно понимал, как ненавидит Уорика его сводный брат, и ему очень хотелось, чтобы Эдуард был доволен.

Если Эдуард и был доволен, он не был поражен вестью.

— Томас, почему люди считают, что его отравили? — резко спросил он у Томаса.

Освободившись наконец от тесного шлема и увидев, что король здесь, Томас Норфолкский выглядел смущенным и испуганным. Одно дело ворваться к дамам, которые проглотят любые новости и последние сплетни, и совсем другое — распускать язык при короле! До него только сейчас дошла серьезность того, что он недавно услышал.

— Слуга милорда Ланкастерского, привезший нам эти вести, видел слугу со шрамами, ну, этого… слугу гасконца… на улицах Уорика, — недовольно пробубнил он.

Изабелла припомнила холодную злобу в глазах Дракона и улыбку на губах Эдуарда в тот день, когда Ги Бошом был официально помилован. Она поднесла руку к груди, чтобы никто не заметил, как сильно билось ее сердце. Она была так благодарна, когда перед ней встал Эймер де Валенс, как бы отгородив ее от остальных в Зале, вынул жемчужину из ее рабочей корзинки и поднял ее кверху, чтобы полюбоваться на свет.

— Но почему бы нашему приятелю Дракону не находиться в Уорике? — равнодушно промолвил он.

Изабелла испытала благодарность к нему за вмешательство. А Эдуард собрался с силами, чтобы напустить на себя спокойный и равнодушный вид.

— Он, наверное, пробирался к границе, — добавил король.

— Он поехал с поручением вдовы его хозяина в Оксфорд, — поспешила на помощь Изабелла, надеясь, что верно угадала направление.

— Конечно, он должен был ехать именно в этом направлении, — радостно подтвердил Пемброк, кладя жемчужину обратно в корзинку.

— Ваше Величество, вы видели Дракона, прежде чем он уехал? — спросил Деспенсер. Он хотел подчеркнуть свою близость к королю, а вовсе не подрывать доверие к нему.

— Нет! — отрезал Эдуард.

Его дядя Ланкастер пристально посмотрел на него.

— Тогда, мой дорогой Эдуард, откуда вы знаете, что он направлялся к границе Уэльса?

— Сейчас объясню, — спокойно ответил ему Эдуард. — Я предлагал ему место при дворе, и то же сделала моя племянница, но он как вежливый человек просил передать мне, что будет служить у Роджера Мортимера.

— У Роджера Мортимера! — воскликнуло сразу несколько голосов. — Но ему же предлагали службу при королевском дворе!

— Меня это нисколько не удивляет. Мортимер готовился к военной службе у покойного герцога Корнуэльского. Мой друг высоко ценил его дарования.

— Мы все прекрасно знаем Мортимера! Он человек больших способностей.

Чтобы прекратить дальнейший разговор, Эдуард приподнял великолепную ризу и кивнул Жислен, чтобы она помогла ему полностью развернуть ее.

— Любовь моя, какая великолепная работа, — сказал он, обращаясь к супруге. — Надеюсь, Его Святейшество благословит вас за это!

Маргарита отослала сыновей, чтобы они привели себя в порядок и утихомирились бы перед трапезой, и больше никто не упомянул о смерти графа Уорика. Только когда Эдуард ночью пришел в ее спальню, Изабелла осмелилась вернуться к этому:

— Бедная Маргарет будет разочарована, если Дракон не приедет к ней, — сказала она, стоя у окна в теплой горностаевой накидке.

— Может быть, горный воздух Уэльса ему кажется более приятным и здоровым, — заметил Эдуард, отстегивая пояс.

— Вы полагаете, это он отравил Уорика?

Эдуард раздраженно пожал плечами.

— Весьма на него похоже. Но как вы сами изволили говорить, Уорик был стар и болен.

Он задул свечи у изголовья постели и ждал ее.

— Вы не собираетесь ложиться?

Но Изабелла все еще стояла спиной к окну, ее руки упирались в холодный камень. Ее лицо было в тени, но свет луны окружил ореолом ее пышные волосы.

— Некоторые из баронов считают, что вы подослали его, — набралась смелости вновь обратиться к нему.

— Я и не сомневался, — ответил Эдуард, коротко рассмеявшись. Но увидев, что она еще ждет, он наклонился к ней, пытаясь разобрать выражение ее лица и глаз.

— Не будете же вы серьезно спрашивать меня, не стал ли я убийцей, не правда ли? Вы пытаетесь добавить смерть старого Уорика ко всем остальным грехам, в которых обвиняют меня ваши глаза. Боже мой, Изабелла, вы что, хотите быть уверенной, что на моих руках нет крови, прежде чем ляжете со мной?

Она не двигалась и не отвечала ему, и он схватил ее за слабые плечи.

— Не будь глупышкой, Изабелла! — воскликнул он. В голосе его звучали мольба и раздражение. — Вы видели много насилия в моем королевстве после вашего приезда сюда, но был ли я зачинщиком хотя бы одного из случаев? Было бы смешным притворяться перед вами, что я не рад и не чувствую удовлетворения тем, что возмездие свершилось и эта злобная собака подохла. Но от чего бы он ни умер, клянусь, я не принимал в этом участия. Разве я похож на убийцу?

Луна осветила его лицо. Добрые глаза, четкие черты лица и по-женски слабый рот.

— Нет, — тотчас согласилась с ним Изабелла. — Простите меня, пожалуйста, простите меня! Мне так нужно было это знать!

Она положила голову ему на грудь, и Эдуард крепко прижал ее к себе. Он сказал, что восхищается ее храбростью. И добавил, что лучше, что она высказала ему свои сомнения, чем тайно подозревала бы его. Его и так подозревают окружающие и вынашивают планы мести.