Нет повести прекраснее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте - Галина Данилова Страница 37

Они вышли. «Кого подозреваешь, если тебя пугают?»

— Врагов нет, весной меня ограбили, залезли в дом, напакостили и ушли. Возможно эти самые и продолжают гадить, — он не стал говорить об Открытом, у того связи, зачем с ним связываться.

— Вы сторожам платите? Они несут ответственность. Если не платите, то я и не пойду. Придется с ними разбираться.

— Жена платит. Она следит за этим вопросом, — он испуганно посмотрел на полицейского.

Они вошли на участок, подошли к дому. Полицейский был высокий и полный, Сыроежкин едва доставал ему до плеча. Как же ему повезло, что он застал его. Подошли к двери.

— Где бумажка-то? — полицейский смотрел на него, как на дурака.

— Вот здесь висела, — Петр Васильевич указательным пальцем дотронулся до того места, где висел листок. Листка не было. — Написано было красным фломастером, — едва выдавил и поник. Стал искать на земле, возможно, улетела, за кустами.

— У тебя сегодня какое самочувствие? — спросил холодно и раздраженно. — С утра уже принял дозу? Не похоже.

— Какую дозу! Я полшестого вышел из дома, трезвый, как стеклышко. И вчера не пил.

— Может и не пил, а глюки начинаются и через несколько дней, если прежде употреблял регулярно. Открывай дверь, фантазер.

Стал открывать дверь трясущимися руками. «А утверждаешь, что не пил. Чего трясешься-то?» — полицейский вошел на веранду, стал осматривать ее. Потом вошел в комнату, тоже проверил, все ли в порядке. «С тобой все ясно. Ты так больше не шути».

— Я не шучу, какие шутки! Прости, что побеспокоил. Сам ничего не пойму.

Полицейский ушел. Сыроежкин сел на стул и задумался. Неужели ему померещилось, что за ним следили? Пока ходил, записку убрали. А если мина запрятана? Он выбежал из дома, как бабахнет! Дурак, надо было сорвать записку и отнести. В глазах других он выглядит алкоголиком, стыдно, что сторожа о нем будут болтать, что он совсем отравился пойлом. Он вспомнил, как его баба Маруся молилась «Пресвятая Богородице помоги, спаси и сохрани». Он тоже помолился, собрался с духом и вошел в дом, начал искать мину. Если взрыв произойдет, то убедятся, что не зря вызывал полицейского. Ничего не обнаружив, успокоился. Вера говорит, что Алка стала верующей, это ей от бабки передалось. Бабка говорила — вера от всего спасает. Пусть молится за отца, чтобы пошел на работу. Успокоился, пора заняться делом, огурчики и помидорчики надо полить. Если дочь верующая, то чего ему бояться.

* * *

Вячеслав Петрович был счастлив, у старшего сына родился внук, он теперь дедушка. Мальчика назвали Антоном. А него два сына, еще и внук, целых три мужичка. Он ехал на работу в отличном расположении духа. Несмотря на возраст, он влетал в свою комнату, сел и тихо рассмеялся: представил, как будет гулять с внуком, который станет сладко посапывать в коляске, искать сходство, на кого похож… жизнь продолжается.

Раздался звонок, он машинально поднял трубку.

— Вячеслав Петрович, здравствуйте, — услышал он голос Шведова. — Вы на месте, зайдите ко мне.

— Сейчас зайду, Игорь Михайлович.

Встал, подошел к зеркалу: представительный, пожилой мужчина, чуть располневший, седой, волосы густые, лицо гладкое, глаза голубые и веселые. Надо сказать Шведову, что у него родился внук, поделиться радостью.

Когда он вошел в кабинет, то у Шведова сидел незнакомый человек, лет сорока, сорока пяти, брюнет, спортивного телосложения.

— Садитесь, Вячеслав Петрович, — предложил Шведов, голос был напряженный. — Познакомьтесь, это Денис Сергеевич, — наступила пауза, все внимательно смотрели друг на друга. — Беру Дениса Сергеевича на ваше место, соберитесь с духом, — он опять замолчал. — Такого мое решение, а вы пойдете на пенсию. Он хороший, опытный специалист. Введите его в курс дела в течение месяца. Мне было приятно с вами работать, вы честный исполнительный работник.

— Откровенно говоря, вы меня очень озадачили, не ожидал, — Вячеслав Петрович не знал, что говорить, радость ушла и стало мрачно на душе.

— Успокойтесь, вы человек со связями, я уверен, что всегда найдете себе работу, такие опытные работники нужны, — неуверенно заговорил Шведов. — Нам потребуются ваши способности, как переводчика, тогда мы подпишем контракт с вами. Введите Дениса Сергеевича в курс дела. Я уверен, что он еще не раз будет обращаться к вам за помощью. Простите, у меня на десять назначены переговоры.

Открытый был так потрясен, что даже не мог улыбаться, чего требовал этикет. Они вышли. Что произошло, чем он не угодил? Дело не в возрасте, а в чем-то другом. На его место искали человека, а он и не подозревал, ничего не чувствовал. Они вошли в кабинет. «Садитесь, Денис Сергеевич, вы сегодня останетесь, чтобы начать передавать вам дела?»

— Сегодня на пару часов, я работаю в другом месте, уволюсь через неделю, — он растерянно смотрел и застеснялся. — Я вас понимаю, у Игоря Михайловича большие планы, нужно отлично владеть электроникой, у меня два образования.

— Давайте начнем с сейфа, — он направился к сейфу и показал код, — здесь наши секретные документы. У меня отличный заместитель, он в курсе всех дел.

Денис Сергеевич встал и начал принимать дела.

* * *

Конец сентября, сухо и тепло, земля усыпана опавшими листьями. Солнце ласково греет. Алла сидит на скамейке под старым кленом и ждет Сашу. Он купил абонемент в бассейн и ходит два раза в неделю. Вот-вот он должен появится, и она полна ожидания.

Отец живет на участке, собрал хороший урожай, особенно картошки — большая, как яблоки, продал огурцы, тыквы, ходит за грибами и тоже продает. Мама привозит овощи и закрывает банки. Наварила клубничного варенья и из черной смородины. Отец изменился, присмирел, стал меньше пить. Мама уговорила его, чтобы он не лез в их отношения. Они теперь спокойны — она и Саша. Отец даже назвал Открытого отличным мужиком, только с женой тому не повезло, поэтому и вышло недоразумение с печкой. Но эта шутка ему дорого обошлась. Видно, он чего-то не договаривает. Стал всего бояться.

Открытого уволили с работы, Сыроежкин пошутил, что и разведчик теперь без работы, как и он. Они на равных. Вячеслав Петрович счастлив, что у него родился внук. И Саше намекнул, рожайте детей, когда захотите, дело нужное и серьезное. Алла стала к ним заходить, и они к ней хорошо относятся.

Молитва о примирении родителей помогла. Надо почитать родителей и «благо тебе будет, и долголетен будешь на земле». За родителей надо всегда молиться, они будут поддерживать детей и радоваться, что они вместе и любят друг друга. Они выпросили примирение. Господь их услышал, как хорошо, что и не передать.

Она встала и пошла к Саше, который появился, помахала ему рукой. Волосы у него были мокрые, она испугалась, как бы он не простудился.

Вечером они собирались в театр, на классику «Ромео и Джульетта». Какой трагический конец у пьесы, зато их родители присмирели и радуются, что дети помирились. Кому от этого плохо. Не у всякой пьесы конец бывает трагический!