Свадебный завтрак для холостяка - Луиза Джордж Страница 37

— Привет. — Она крепко сжала губы. Что сказать человеку, перед которым ты унижалась? В обычных обстоятельствах Касси знала бы, куда его послать, но сейчас… На свадьбе это как-то неуместно. Не говоря уже о том, что он оплачивал счет.

— Джек. — Не то.

— Мне надо с тобой поговорить. Но сначала хотелось бы знать, надежно ли спрятан твой резак.

Она сморщила губы.

— Тебе повезло, приятель. Я его не взяла. Слишком много крови. Не годится для свадебного меню. — Касси подняла руки в покрытых мыльной пеной перчатках. — Я предложила бы тебе присоединиться, но у меня нет перчаток твоего размера. — Другими словами, убирайся.

Вместо этого Джек сунул руки в карманы и вошел в кухню. Выглядел смущенным, что странно для этого всегда уверенного в себе человека.

— Я болван.

Сердце Касси замерло.

— О да. И мне это хорошо известно.

— Но я хочу попробовать исправиться.

Она старалась держать себя в руках. Он просто хотел сделать ей приятное. Она знала: в глубине души он по-настоящему порядочный человек. Тем сильнее бесило собственное тело, по которому побежала острая горячая волна надежды.

— Я слушаю.

— Видишь того парня, бородатого, с беременной женой? — Он показал на невысокого мужчину, которого она приметила раньше.

Что это? Странноватый способ извиниться. Ладно.

— Да.

— Он самый главный в студии «Пилигрим фильм» в Шепардс-Буш, и ему нужен поставщик еды. Я поговорил с ним по поводу тебя, так что жди звонка и скорого заключения контракта.

Горячая волна сменилась зудом. Касси почувствовала, как вскипавший в груди гнев смешивается с унижением и любовью к этому самоуверенному идиоту.

— Серьезно? И это ты называешь «исправиться»? Пытаешься сделать именно то, что мне не нравится. Лезешь в мои дела. Хочешь решать за меня. Тебе даже не пришло в голову меня спросить.

Джек понизил голос:

— Послушай, я хотел тебе помочь. Ты так стараешься заработать.

Спорить театральным шепотом оказалось довольно трудно. Снаружи счастливые молодожены болтали с гостями и, к счастью для себя, не слышали разгоравшейся на кухне Третьей мировой войны.

— Ты вообще не слушаешь, что я тебе говорю?

— Постой, ты же толковала о сарафанном радио, которое работает лучше всего. Рекомендации других людей — лучший способ получить заказы.

— Да, но только не от тебя, и не те рекомендации, которые ты даешь, чтобы улучшить свое самочувствие.

— Я не пытаюсь улучшить самочувствие, я хочу помочь тебе. Почему Лиззи может тебя порекомендовать, что, кстати, и делает, почему это может делать мать девочки, которая разбила голову, а я не могу?

Джек прав. И все же его вмешательство безумно раздражало.

— Просто оставь в покое мой бизнес.

— Почему ты не можешь представить, просто представить, что мне очень нравится твоя готовка? Ему понравилась твоя готовка. Знаешь, прости, что я завел с ним этот разговор, похвалил тебя. И еще прости меня за то, что я, как дурак, влюбился в тебя, и потому, услышав, что Большому Парню нужен постоянный поставщик, слишком обрадовался и решил помочь тебе заработать кучу баксов. Забудь весь этот проклятый разговор. Иди, ищи себе заказы сама. Я устал с тобой спорить. — Джек запустил руку в волосы и взъерошил их.

Ура! Наконец-то! Этот смокинг и эти глаза. Теперь у нее проблема. Большая проблема. Стоп.

— Ты сказал «влюбился, как дурак»?

Джек нахмурился. Судя по виду, перспектива его не слишком вдохновляла.

— Да, похоже на то.

В галерее начался первый танец, звучало что-то нежное и романтическое. Со своего места на кухне Касси увидела, как Лиззи в объятиях Каллума смотрела на него снизу вверх глазами полными любви. И в глазах ее брата видела то же самое. Но разве она могла ему верить?

Она еще понизила голос и подошла к Джеку ближе, просто чтобы почувствовать, понять.

— Ты дважды дурак. Зачем явился сюда и говоришь мне все это? Не пытайся решать мои проблемы, уйди отсюда и не говори, что меня любишь.

— Почему я должен молчать, если это правда? — Он тоже сделал шаг в ее сторону и замолчал, поправив выбившийся из ее прически локон, как привык делать со своей сестрой. У Касси внезапно сдавило грудь.

Потому что… Потому что… Она бы не вынесла, если бы он ушел. Он уже делал это, и ей было слишком больно, нельзя позволить этому случиться снова. Но с другой стороны, разве мало доказательств его чувств, пусть даже он не говорил о них? Разве Джек не выручал ее, не помогал ей, не заботился о ней? А когда занимался с ней любовью, разве это не означало любовь, которую невозможно сыграть. Мистер Сердитый неважный актер.

— Мне необходимо знать, что это правда, Джек.

— Ты огорошила меня, и я не знал, что с этим делать, не мог разобраться в своих чувствах. Всю жизнь я старался ни с кем не связываться, знал, как тяжело прийти в себя после предательства. Когда надежды обмануты. Вот и старался контролировать чувства к тебе, как контролировал все остальное в своей жизни. Ладно, твоя взяла. Ты научила меня принимать жизнь, показала, как нужно чувствовать себя свободным и радоваться. Я неплохо устроился в своем бездушном бесцветном существовании и не хотел ничего менять. Но ты оказалась такой сильной, независимой и живой, раскрасила мою жизнь всеми цветами радуги, теперь я не представляю, как жить без тебя. Я ни одной живой душе никогда не говорил таких слов, не верил, что могу их сказать, но ты заставила меня поверить, что я могу. Я люблю тебя.

— О! — У Касси сдавило грудь, казалось, будто она сейчас задохнется. — Я…

— Прекрасно. Великолепно. Ты потеряла дар речи. Теперь я знаю, как тебя заткнуть. Я люблю тебя. Я люблю тебя.

Все ее существо наполнилось радостью. Она готова была больше никогда не произносить ни одного слова, лишь бы слышать, как этот голос произносит эти слова.

Музыка продолжала играть, Джек взял ее руку в резиновой перчатке.

— Пойдем потанцуем?

— В таком виде? — Она все же заговорила. Не смогла удержаться. Вытянув вперед вторую руку, глазами показала на свою одежду. — Предполагалось, что я здесь на работе.

Джек обнял ее за талию и потянул к себе.

— Какая разница. Никто не смотрит.

— Джек, я не знаю. — Она немного отодвинулась. Было бы слишком просто забыть обо всем, но ей хотелось быть с ним до конца честной, чтобы он понимал, во что ввязывается. — Мне кажется, я ошибалась. Я хочу сказки, хотя понимаю, тебе это не нужно.

Джек поцеловал ее в макушку, и его глубокий низкий голос, который ей хотелось слушать вечно, произнес:

— А какой? Какой сказки ты хочешь?