Разлуки и радости Роуз - Изабель Вульф Страница 37

— Привет. — Это была Беа. — Что делаешь?

— Строю планы… в смысле планирую ответы на письма.

— Опять работаешь? Ты что, с ума сошла? У меня новость про Генри.

— Можешь не говорить — он пригласил тебя на свидание.

— Нет. Я сама его пригласила.

— Очень смелый поступок.

— Я решила, что нечего ходить вокруг да около. Мне тридцать семь, он мне очень нравится, и нужно действовать прямо. Генри такой классный мужик, — захихикала она. — У него потрясающее чувство юмора — я чуть живот не надорвала!

— Хмм, да.

— Ты же не хочешь сама с ним встречаться, Роуз? — вдруг в ужасе спросила Беа. — В конце концов, он же был твоим парнем.

Я представила Генри в черном шелковом коктейльном платье, босоножках и розовом боа из перьев.

— Нет, — ответила я. — Он супер. Но я не хочу.

— Кстати, ты знаешь, что он рассказал нам о пустом помещении на Хай-стрит-Кент? Вчера мы с Беллой ходили на разведку, а сегодня утром подписали арендный договор. Далековато от центра, — продолжала она, — но зато по хорошей цене. И место подходит идеально.

— Прекрасные новости. Как Белла?

— Без ума от нового парня. Эндрю то, Эндрю это — меня уже тошнит от этого Эндрю. Но мне-то какая разница, у меня с Генри все о'кей. Сразу видно, когда ты нравишься мужчине, — задумчиво проговорила она. — Между нами моментально возникло притяжение. Кстати, мне показалось, что Тео и Бев очень друг другу понравились.

— Да, — согласилась я. — Понравились. Но Бев не признается, а у Тео тоже проблем полно с этим разводом. Но может, что-то получится.

— Я хотела спросить, что ты делаешь на Рождество? — добавила Беа. — Хочешь съездить с нами домой? Мы завтра уезжаем.

Рождество в Эшфорде? Ну уж нет.

— Это очень мило, Беа, — осторожно проговорила я. — Но я не уверена, что хочу возвращаться. Сама понимаешь, все эти воспоминания… — Мой голос поник.

— Ммм… я так и думала, что ты это скажешь. Какие у тебя планы?

— Буду дома одна.

— Звучит отвратительно.

— Но я не против.

— А Бев и Трев?

— Завтра уезжают к ее родителям в Стивенэйдж, а на Новый год в Шотландию.

— А где будет Тео?

— В Лидсе, со своими родителями. Но у меня есть мой неумолкающий Руди и целая гора писем. Правда, Беа, со мной все будет в порядке…

— Я мечтаю о снежном Рождестве, — затянул Руди в канун Рождества. — Добрый вечер, в эфире программа «Мировые новости»!

Послышался стук почтового ящичка, и я во второй раз за день вышла в прихожую за почтой. Мне пришло приглашение на очередной ланч ведущих колонок экстренной помощи и куча рождественских открыток. Была одна из редакции, подписанная — точнее, проштампованная — Рики и его помощником Питом. Одна из бухгалтерии с подписями пятнадцати человек, которых я в глаза не видела. Открытка от нашего астролога Синтии с гороскопом на следующий год. Благодаря «щедрости Юпитера» меня ожидали «поразительные перемены». Но мне не нужны больше поразительные перемены, подумала я, в этом году их было более чем достаточно. Я дважды переезжала, мой брак развалился. Осталось только умереть, чтобы довершить этот драматический список. Еще пять открыток прислали рекламные отделы разных издательств. Остальные были от друзей. «Надеюсь, ты держишься молодцом» — эта фраза встречалась особенно часто — деликатный намек на предстоящий развод. Еще одна популярная фраза: «Держи нас в курсе». Читай: «Не терпится узнать последние сплетни». Взяв открытки из набора, который у меня всегда под рукой, я нацарапала пару-тройку ответов — они придут после Рождества, но какая мне разница. В этом году ни к чему делать вид, будто у меня праздник. На это Рождество я не особенно старалась, и единственным праздничным украшением была полоска мишуры, которую я повесила на поникшее фиговое деревце. Если бы у меня были деньги, поехала бы на какой-нибудь далекий остров в Тихом океане — одна. И вот я распечатала последнюю открытку — ее переслали с радио «Лондон FМ». На ней была изображена новогодняя елочка, усеянная красными сердечками. Подпись гласила: «Дорогой Роуз, моей самой любимой ведущей во всем мире и неотразимой красавице. Море любви и поцелуев. Колин Твиск». В левом нижнем углу был постскриптум: «Ваш чудесный совет сработал!» Я вытаращилась на крестики рядом с подписью, обозначающие поцелуи, со смутным зловещим предчувствием, и тут зазвонил телефон. Я сняла трубку.

— Алло? — произнесла я.

Тишина и затем тяжелое дыхание, более хриплое, чем до этого. Я набрала воздуха в легкие, опустила трубку и только потом прокричала: «Козел!» И вдруг услышала шаги Тео по лестнице.

— Ты это мне? — с улыбкой произнес он.

— Нет. Опять звонили и дышали в трубку. Этот маньяк никак не угомонится. Тео. Это так…

— Раздражает?

— Да. — Я нажала 1471. — Защита от определителя.

— Позвони на телефонную станцию или в полицию.

— Мне кажется, нельзя — мне же никто не угрожал.

— Если так будет продолжаться, я сам позвоню. Ну ладно, я поехал, воссоединение семейки, — проговорил он, закатив глаза. — Вернусь двадцать восьмого. Ничего, что ты остаешься одна, Роуз?

— У меня все о'кей, — промямлила я. — Спасибо.

— Не забудь закрыть дверь на цепочку.

— Не забуду.

— И поосторожней с телефонными звонками. — Я кивнула, тронутая его откровенной заботой. — Что ж, тогда прощай, любовь моя, — беззаботно произнес он и надел пальто.

Меня словно ножом в живот ударили.

— Что такое, Роуз? Ты в лице переменилась. Что случилось? — повторил он. — Я что-то не то сказал?

— Вообще-то, да.

— Что?

— Просто я… терпеть не могу это выражение.

— Какое?

— Прощай, любовь моя.

— О. — Он был в замешательстве. — Почему?

— Потому что Эд всегда так говорил — прощай, любовь моя. Так и произошло.

Тео взглянул на меня:

— Что ж, тогда просто пожелаю тебе счастливого Рождества, — сказал он и открыл дверь.

— Так уже лучше. Спасибо. И тебе тоже.

После ухода Тео мне почему-то стало не по себе, но к людям же привыкаешь, не так ли? Поэтому я решила немножко прибраться, меня это отвлекает. Разобралась в шкафу — люблю, когда одежда висит по цвету (и по сезону, разумеется), потом ровно расставила туфли. Навела порядок в сумочке, разложив все мелочи по нужным кармашкам, и принялась вылизывать дом. Помыла пол на кухне, пропылесосила в прихожей и на лестнице. Пропылесосила лестничную площадку у спальни Тео и, поскольку его дверь все равно была приоткрыта, решила заодно пройтись у него по ковру. Двигая пылесос в его комнату, я заметила, что он немного прибрался. Вытащил книги из коробок и расставил по полкам, повесил на стены постеры. На стене висела карта звездного неба — словно соединенные ребенком точки головоломки, белые на темно-синем фоне. Я разглядывала созвездия: Большая Медведица, Малый Пес, Телец и Близнецы — я Близнецы по зодиаку. О большинстве созвездий я даже и не слышала: Беллатрикс, Киль, Дельфин, Скульптор, Феникс, Орел и Рысь. Еще на стене висела большая лунная карта. Кратеры усыпали сероватую поверхность, словно лопающиеся пузыри. У них тоже были забавные названия: Океан Бурь, Море Влажности, Море Ясности. Вот только у меня в жизни никак на наступит ясность, подумала я, оглядев его комнату.