Соло для влюбленных. Певица - Татьяна Бочарова Страница 37

– Пойдем, я тебя подвезу, – пригласил Богданов. – Я здесь поблизости у приятеля был, вон машина стоит, – он указал на видневшуюся в отдалении «десятку».

– Правда отвезешь? – обрадовалась Лариса.

– Ну неужели неправда? – засмеялся Евгений. – Не брошу же я главную солистку театра в полуобморочном состоянии! Пойдем-ка, – он мягко, но настойчиво сжал ее локоть и повел к машине.

Лариса безвольно передвигала ноги, желая только одного – поскорее очутиться у себя в квартире. Там, в тишине, вдалеке от посторонних взглядов, она окончательно решит, как ей быть. Дозвонится Глебу, заставит его приехать. Продумает, о чем будет с ним говорить. Какое счастье, что Женька подвернулся под руку!

– Устраивайся и чувствуй себя как дома, – Богданов широко распахнул перед ней дверцу белоснежной «десятки». – Могу предложить что-нибудь от сердца, а то у тебя вид тот еще. Хочешь?

– Да, пожалуй, – согласилась Лариса. Евгений порылся в автомобильной аптечке и протянул Ларисе упаковку валидола.

– На, пососи, сразу полегчает.

– Спасибо, – она сунула таблетку под язык, откинулась на мягкую спинку, прикрыла глаза. Машина мягко тронулась с места. – Сейчас все время прямо, а потом налево и снова прямо. Третья Владимирская, дом семь.

– Долетим с ветерком, – весело произнес Богданов над Ларисиным ухом.

Она кивнула не открывая глаз, чувствуя, как постепенно ослабевает сердечная боль и ей на смену приходит легкая, приятная сонливость.

Богданов щелкнул кнопкой магнитолы, и салон наполнился негромкой классической музыкой.

Лариса очнулась лишь тогда, когда машина въехала во двор ее дома. Весь путь Евгений деликатно промолчал, ни разу не потревожив ее пустой болтовней.

– Женечка, спасибо тебе огромное! – искренне поблагодарила его Лариса, вылезая из «десятки». Она чувствовала себя гораздо лучше: сердце совсем прошло, вернулась способность спокойно и здраво мыслить.

– Не за что, – тепло улыбнулся Богданов. – В другой раз, отправляясь в прокуратуру, не забудь взять с собой валидольчику. И мой тебе совет: не принимай все так близко к сердцу.

– Постараюсь, – Лариса заставила себя улыбнуться ему в ответ. «Не принимай близко к сердцу!» Если б он только мог догадываться, насколько близко к ее сердцу вся эта трагедия! Но он не знает, и никто не знает.

Она кивнула Богданову, махнула ему на прощание рукой и скрылась в подъезде.

Очутившись в квартире, Лариса первым делом распахнула настежь все оконные створки, устроив в комнатах грандиозный сквозняк. В другой бы раз она подумала, прежде чем подвергать себя угрозе простудиться накануне премьеры, но сейчас главное было избавиться от состояния дурноты и апатии. Свежий ветерок, разгуливающий по дому, как нельзя лучше справлялся с этой задачей, и через пятнадцать минут Лариса была готова к серьезному разговору с Глебом.

Она снова набрала его домашний номер и с досадой опустила трубку на рычаг. Так и не освободилось! Похоже, что-то не в порядке с телефоном или его отключили. Во всяком случае, звонить дальше бесполезно.

Лариса сделала последнюю попытку достать Глеба через его сотовый номер, но и тут ее постигла неудача. Телефон был заблокирован.

Ждать до завтра, пока они не увидятся на репетиции? Нет, это исключено. Они должны поговорить и немедленно. Вот дьявольщина, она месяц почти знакома с Глебом, а так и не удосужилась узнать, где он живет. Знает только, что в Марьино. Но какой от этого смысл?

Лариса в ярости и отчаянии прошлась по комнате взад-вперед. Нечего сказать, хороши отношения, когда она не знает местожительство своего любовника! Идиотка, право слово! Что теперь делать? Лепехову позвонить? Говорят, он сам лично снимал для нового солиста квартиру.

Придется, хоть это и унизительно. Лепехов прекрасно знает о характере их отношений. Демонстрировать ему, что Глеб скрывает от нее часть свой жизни, не очень хочется. Но что поделать?

Лариса уже подошла к телефону, сняла трубку, но вдруг остановилась, осененная гениальной мыслью.

Стоп! Что она дурака валяет? У Павла ведь был компьютерный диск с адресами всех телефонных абонентов Москвы. Точно был, Лариса когда-то разыскала по нему одну из своих школьных подруг, уехавшую из их района невесть куда и оставившую одноклассникам лишь номер телефона. Телефон был точно так же выключен или сломан, а одному парню из класса необходимо было срочно увидеться с затерявшейся девушкой. И тогда, покопавшись в базе данных, Лариса отыскала нужный адрес.

Вопрос лишь в том, оставил Павел этот диск или увез с собой. Скорее всего, не увез, потому что у него давно уже другой компьютер, гораздо более мощный, чем тот, который он оставил Ларисе. И все нужные ему программы он давно ввел в компьютерную память.

Лариса выдвинула ящичек компьютерного стола, вытащила хранившиеся там диски и дискеты, не спеша, методично пересмотрела их. Так и есть! Вот он, собственной персоной.

Она вставила диск в дисковод, дождалась, пока программа распечаталась. Отыскала нужный телефон и записала адрес.

Вот так-то! На свете нет ничего невозможного. Если Магомед не идет к горе, то гора придет к Магомеду. И плохо будет этому Магомеду, ох как плохо!

Лариса сварила кофе, заставила себя сжевать пару бутербродов, хотя аппетита не было никакого. Сполоснула чашку и блюдце под струей воды, машинально отметив при этом, что давно пора вызвать водопроводчика и починить не до конца закрывающийся кран. Затем придирчиво оглядела себя в зеркале, заново накрасилась и, поменяв строгий костюм, в котором ездила к Бутрименко, на джинсы и легкую футболку, спустилась к машине.

Дорога до Марьино оказалась неблизкой, но зато Лариса в мелочах продумала все, что скажет Глебу.

Нет, она, конечно, не выдаст его Бугрименко, но Глеб должен знать обо всем. О том кошмаре, в котором она очутилась из-за него. О Вере Коптевой. О маленькой Леле. Он обязан знать всю правду, сколь бы тяжелой она ни была. Только так он частично заплатит за свой проступок и за те жертвы, на которые идет для него Лариса.

Она разыскала дом, старый, грязный, с заброшенный двориком, в котором не было ничего, кроме покосившихся детских качелей и убогой лавчонки из потемневших досок. Подъезд был ничем не лучше: в нем отчаянно пахло кошками, на стенах красовались многочисленные нецензурные надписи, выполненные мелом, масляной краской и углем. Однако, ну и Лепехов! Мог бы подыскать солисту более презентабельное жилье, а главное, поближе к центру. Это ж бог знает какая далища! Она на месте Глеба сюда вообще бы не возвращалась, жила бы себе припеваючи у нее в уютной, отремонтированной квартире в Перове. Так ведь нет, что-то тянет его сюда, в эту дыру!

Дверь в квартиру оказалась неожиданно новенькой, обитой коричневым дерматином, с блестящей табличкой, на которой значился номер «тридцать четыре». Лариса надавила на кнопку. Прохрипел дребезжащий, прерывистый звонок, как бы доказывая, что новая дверная обивка всего лишь случайность в окружающем интерьере.