Жестокость любви - Кэрол Мортимер Страница 37

— Час? — ужаснулась Пандора, впадая в панику. — Но я не одета подобающим образом, а ведь это моя свадьба! И времени пригласить друзей совсем нет…

— Я уже встретился с Бенедиктом Лукасом, и он согласился быть моим шафером. Уверен, Женевьева Форстер будет счастлива стать подружкой невесты, — невозмутимо ответил Руперт.

— А как же София?

Он поморщился:

— Похоже, между твоей подругой Софией и моим другом Данте идет борьба характеров, и мне думается, их стоит… предоставить самим себе. Пусть улаживают дела наедине, а то как бы чего не вышло прямо в церкви.

В глазах Пандоры загорелось любопытство.

— Граф влюблен в Софию?

— Он любит ее, сколько я себя помню, — подтвердил Руперт.

А София, насколько ей известно, всегда уверяла окружающих в том, что Данте Карфакс для нее просто старинный друг и приятель племянника и наследника ее покойного мужа. Может, София настаивала на этом слишком рьяно?

— Отлично, — коротко кивнула Пандора. — Я немедленно пошлю весточку Женевьеве.

— Несмотря на то что я сам пригласил твоего поверенного, могу ли я осмелиться просить о том, чтобы Джессоп все же не присутствовал на церемонии? — посмотрел на нее Руперт.

— Если учесть, что свадьба состоится через час, ты можешь просить о чем угодно, он все равно не успеет! — усмехнулась Пандора.

— Моя ли вина в том, что я нахожу мистера Джессопа заискивающим выскочкой, который сам строит насчет тебя планы?

Данное обстоятельство настолько раздражало Руперта, что он был не в состоянии совладать с собой в присутствии этого мужчины и постоянно задирал его.

— Ты смешон! — фыркнула Пандора.

— Да? — вкрадчиво промурлыкал Руперт. — Этот джентльмен обращается с тобой слишком фамильярно.

Она покачала головой.

— Видишь ли, он всегда приходил мне на помощь после… после смерти Барнаби.

— Возможно, в надежде проникнуть в твою постель?

— Руперт!

— Я просто рассуждаю! — ничуть не смутился Руперт.

— Твои рассуждения неверны, уверяю тебя, — заявила Пандора. — Мистер Джессоп всегда вел себя со мной как настоящий джентльмен.

— И все же я советую тебе не подписывать документы о продаже этого дома, пока я не изучу ситуацию.

— Уверена, что там не существует подводных камней.

Он пожал плечами:

— Тогда ничего страшного не случится, если ты отложишь это дело на несколько дней, не правда ли?

У Пандоры не было времени на такие безделицы, как измышления Руперта насчет Энтони Джессопа, все ее мысли обратились к тому, найдется ли в ее гардеробе подходящий случаю наряд.

— Теперь можете поцеловать невесту! — Викарий сердечно улыбнулся Пандоре и Руперту после того, как церемония подошла к концу.

Все прошло просто безупречно.

Руперт повернулся к своей жене. Как же она прелестна в этом кремовом кружевном платье и шляпке, с жемчугом матери на шее и букетом алых роз из сада Женевьевы Форстер в руках, затянутых в перчатки! Фиалковые глаза робко посмотрели на него.

— Ваша милость, — поклонился ей Руперт.

— Ваша светлость, — тихо ответила она.

— Не позволите ли мне украсть у вас поцелуй, Пандора Стерлинг, герцогиня Страттон?

Она улыбнулась.

— Не думаю, что можно украсть то, что даруется по доброй воле.

— А это так?

— Мы теперь муж и жена, — выдохнула она, подставляя ему губы.

Руперт взял ее лицо в свои ладони, заглянул в невообразимо глубокие фиалковые омуты, медленно опустил голову и нежно поцеловал.

По крайней мере, намеревался поцеловать нежно, прежде чем получить поздравления от друзей. Но намерение напрочь испарилось, стоило ему коснуться ее сладких губ. Он неистово впился в них своими губами и с жадностью проник языком в ее рот.

— Кх-кх.

Руперт полностью отдался удовольствию целовать женщину, которая теперь его жена, и даже не заметил, что кто-то рядом деликатно покашливает.

— Слушай, брат, побереги это до того, как вы останетесь наедине, а? — развеселился Бенедикт.

Пандора посмотрела на Руперта затуманенным взором, когда тот неохотно оторвался от нее, и щеки полыхнули огнем, стоило ей понять, что друзья наблюдают за ними с теплой улыбкой.

Невероятно, но она вновь вышла замуж. Теперь она жена Руперта Стерлинга, герцога Страттона.

Она еще острее осознала сей факт, когда Женевьева, а потом и Бенедикт поздравили их, хотя оба вежливо отклонили предложение Руперта отобедать с ними вечером в Страттон-Хаус. Бенедикт похлопал приятеля по плечу с озорными огоньками в глазах, и они с Женевьевой вместе вышли из церкви, непринужденно болтая.

Пандора проводила парочку подозрительным взглядом:

— Ты не думаешь?..

— Я стараюсь не строить предположений относительно своих друзей, Пандора, — поддел ее Руперт.

У Пандоры не осталось времени на раздумья, Руперт решительно взял ее под руку, повел к карете, усадил, убедился, что ей удобно, и сам забрался теперь уже в карету герцога и герцогини Страттон.

Все произошло так быстро, Пандора до сих пор не могла поверить в случившееся. Как во сне. Вот-вот пробудится и поймет, что она все та же обесчещенная вдова Барнаби Мейбери, а не герцогиня Страттон.

— Тебе холодно? — Он обнял ее и притянул к себе, увидев, что та дрожит. — Может быть, ты еще не совсем оправилась от вчерашнего шока, как уверяешь?

— Я в полном порядке, спасибо, Руперт. — Она нерешительно посмотрела на него сквозь густые ресницы.

— Полагаю, мне следует лично убедиться в этом для моего — и, надеюсь, твоего — удовольствия, когда мы прибудем в Страттон-Хаус? — предложил он севшим голосом.

Пандору бросило в жар.

— Если считаешь это необходимым.

— Мне это необходимо, как дыхание! — Он сильнее обнял ее и еще крепче прижал к себе.

— Я определенно не испытываю ни малейшего желания лишать тебя воздуха, — рассмеялась Пандора.

— Если я не поцелую тебя прямо сейчас, непременно задохнусь, — с жаром заявил Руперт.

Она положила ладошку ему на грудь и подняла лицо, принимая поцелуй и чувствуя, как бешено заколотилось сердце у него в груди. Ее собственное тоже не отставало!

Теперь она жена джентльмена, которым восторгаются и которого желают практически все представительницы высшего общества. Любая из них почла за благословение Господне очутиться на месте Пандоры. Несмотря на первоначальное нежелание выходить за него замуж, в глубине души она гордилась тем, что из всех женщин он выбрал именно ее.