Это падение - Джинджер Скотт Страница 37

– Нужно их помирить, – резюмирует она. На полном серьезе.

– Не уверен, что мы должны лезть в их отношения, – начинаю я и, чувствуя на себе ее рассерженный взгляд, затыкаюсь. – Но, может, мы убедим их хотя бы поговорить?

– Да. Им просто нужно поговорить. – Роу достает из сумочки мобильный и набирает текст, который занимает у нее несколько минут. – Ну вот. Первый этап завершен. Теперь дай мне свой мобильный.

Почему-то я охотно принимаю участие в том, что бы она там ни задумала, – тянусь в карман за телефоном и отдаю его Роу. Я не любитель лезть в чужие дела, но для Роу важно, чтобы Тай и Кэсс были вместе. Возможно, по той же эгоистичной причине, по которой и я хочу видеть их парой: чтобы у нас с Роу была возможность оставаться наедине. Но чувствую, что не только поэтому. И если это важно для нее, то и для меня, черт возьми, тоже важно.

– Держи. Отправила сообщение твоему брату. Мы устраиваем для Пейдж небольшой прощальный пикник, и они оба должны прийти на него. У Пейдж море спиртного, так что не пришлось уговаривать ни Кэсс, ни Тая. Оба ответили «Да».

А то! За бесплатную выпивку братец и не на то пойдет.

– Хорошо. И где будет пикник?

– Вот как раз об этом… – Судя по тону ее голоса, я пожалею о своем вопросе. – Сможешь провести нас тайком на бейсбольное поле? В последний раз!

Роу делает умильную мордашку: вытянутые пухлые губки, умоляющие глазки. И это всего в дюймах от моего лица, когда я мчусь по двухполосному шоссе со скоростью восемьдесят миль в час. Я весь в ее власти. Хотя, наверное, попал под ее власть с нашей первой встречи, перепугав в коридоре. Я согласно киваю. Роу по-девчачьи взвизгивает – не ожидал, что она может так выражать свои чувства, – придвигается ко мне и чмокает в щеку. Четвертый поцелуй.

– А как Джош пригласил тебя на ваше первое свидание? – чересчур расхрабрился я. От короткого уверенного поцелуя по венам несется кураж. Роу никнет в своем кресле, и это тут же отрезвляет меня. – Прости. Не стоит… спрашивать о таком?

Она несколько минут молчит, и я чувствую себя сволочью. Джош – запретная тема, больное место Роу. Несмотря на ее слова в отправленном Джошу сообщении, одного желания позабыть кого-то недостаточно для того, чтобы действительно позабыть. Даже я изредка вспоминал о Сэди – естественно, пьяный, испытывая на себе фирменную пострасставательную терапию Тая Притера.

– Нет, все в порядке. Это забавно, но я сама пригласила его на свидание. Он прислал мне на уроке записку, в которой написал, что я ему нравлюсь. Я тоже была к нему неравнодушна. Делала вид, будто жду с тренировки папу, а сама смотрела, как он играет. Он неплохо подавал. Но вряд ли бы играл за университетскую команду. Хотя… кто знает.

Ее лицо искажается от боли, но Роу продолжает, переборов себя, и я ее не останавливаю.

– Короче, записку-то он передал, но никак не действовал. Ни разу на свидание не пригласил. А по нему сохла еще одна девочка. Триша Харвест. Имя у нее прям как название городского фестиваля, да?

Роу раздраженно морщит носик, и я, не выдержав, смеюсь. Этот ее жест не отталкивает. Роу искренняя и естественная, и я это обожаю.

– В общем, однажды мы с Тришей сидели рядом на трибунах, и я поняла: сейчас или никогда. Когда Джош ушел с поля, я бокс-аутнула ^[13] Тришу, как заправский баскетболист из НБА ^[14], и пригласила его на Весенний бал. Он принял приглашение. Мы встречались с ним больше года.

По печальной улыбке Роу видно: воспоминания причиняют ей боль. Я бы спросил у нее, считает ли она, что они все еще вместе, но ответ мне и так известен, а причинять ей еще большую боль не хочется. Поэтому я решаю сделать акцент на том, что Роу подала свою любовную историю как спортивный комментатор.

– Ну ты даешь! Использовать в своей истории – и причем верно – баскетбольную терминологию, да еще и упомянуть НБА, – хватаюсь я ладонью за сердце и кошусь на Роу. – Боже, я люблю тебя!

Черт! Откуда взялись эти слова? Их ведь и в мыслях не было, и вдруг слетели с языка. Поспешно возвращаю взгляд к дороге и начинаю переключать радиостанции, усиленно делая вид, что сказанное – часть нашего обычного дружеского подшучивания. Я недолго смотрел на Роу, но видел, как при моих словах ее брови удивленно взлетели вверх.

Слова о любви приходили мне в голову, но обычно звучали в будущем времени: «Я мог бы ее полюбить» или «Возможно, однажды я ее полюблю». Чертова ложь. Я уже ее люблю. Люблю прямо сейчас. Я любил Роу, читая ее сообщение Джошу, и, будучи эгоистичным ублюдком, желающим завладеть ею целиком, надеялся, что все написанное – правда. Я любил ее, когда она разбила мне сердце, сказав, что вряд ли познакомит меня со своими родителями. Я любил ее, держа всю ночь в своих объятиях.

Я потерял себя в тот миг, когда увидел ее.

Но, проклятье, я же не хотел признаваться ей в этом сейчас!

Сейчас, когда я слежу за каждым своим словом и жестом, потому что боюсь ее спугнуть. Нужно как-то выкрутиться.

– Ну… это… эм… в риторическом смысле. – «Риторический» вообще подходящее слово? Я снова кошусь на Роу: прошел ли у нее шок? Опустив взгляд на колени, она перебирает кончики пальцев.

– Да… я поняла. Не переживай. – Роу отворачивается к окну. – Ясно же, что ты это не всерьез.

Всерьез. И еще как. Ну вот зачем я наплел про риторический смысл?