Птичка - Арина Теплова Страница 37

Двадцать пятое ноября началось для Глаши с сильной головной боли. Проплакав всю ночь напролет, девушка проснулась лишь к девяти часам. Весь предыдущий день она не видела Дмитрия, ибо его не было дома. Лишь вчера поздно ночью она, заслышав подъехавший экипаж, видела, как он вошел в дом. Тогда ночью она, потушив свечи в своей комнате, и прижавшись ухом к двери своей спальни, прислушивалась к его шагам, которые прошли по коридору и затихли в соседней спальне.

Утром осознание того, что сегодня в полдень Дмитрий женится и навсегда свяжет свою судьбу с другой женщиной, травило ее душу, не давая ей успокоиться. Конечно, еще давно Глаша решила, что не поедет на торжество и заявила об этом Вере Кирилловне еще неделю назад.

Но сегодня около двенадцати часов по полудни в Глаше что-то надорвалось и она, осознавая, что все уже давно в церкви, быстро облачилась в темно серое платье и, надев шляпку с черной вуалью, выбежала из дому. На улице поймав экипаж, Аглая устремилась к церкви, где проходило венчание. Она успела только к окончанию службы. И едва ее карета остановилась у церковных врат, она увидела, как молодые вышли из церкви на крыльцо под звон колоколов. Полина в голубом, вышитом жемчугом платье с длинным шлейфом, красивая и довольная, по-свойски держалась за сильный локоть Скарятина и улыбалась приглашенным, которые толпились на паперти.

Аглая же, приникнув к окну кареты, диким болезненным взором, сквозь пелену слез, следила за молодоженами, которые спустились по ступеням во двор церкви. Приняв несколько поздравлений, молодая чета направилась к белой открытой коляске, которая ожидала их. Аглая понимала, что в карете и в шляпке с вуалью ее вряд ли узнают, и оттого беспрепятственно следила за всем, пока карета молодых не скрылась на соседней пыльной улице. Аглая знала, что теперь не увидит Дмитрия Петровича очень долго, ибо основные торжества были устроены в доме Лачиновых. И должны были продолжаться более месяца.

И Глаша в последний раз, со слезами оплакивая свою горькую несчастливую любовь к Дмитрию, поклялась себе, что уже никогда более она не будет лить слезы по этому мужчине. Мужчине, который был для нее смыслом жизни. Мужчине, которому она отдала самое дорогое, что у нее было – свое сердце. Мужчине, который не оценил ее любовь и преданность. Мужчине, который все последние редкие встречи делал, все чтобы унизить ее и оскорбить, видимо желая, чтобы она возненавидела его. Мужчине, который теперь принадлежал другой женщине.

Теперь сидя в этой мрачной карете, Аглая дала себе зарок, что более никогда она не будет в своих мыслях воскрешать образ темноволосого раненого офицера, которого она спасла когда-то на берегу залива, и постарается навсегда позабыть все, что было между ними когда-то.

Прошел месяц. К Рождеству вернулся Николай. Глаша, едва увидев молодого человека в парадной, бросилась к нему на шею.

– Я так соскучилась… – прошептала она радостно.

– Я тоже моя ласточка, – заметил Николай, сжимая девушку в своих объятьях. – По дороге сюда я заехал в церковь святого Николая Чудотворца, и договорился о свадьбе. Двадцать второго числа нового года. Вы рады?

Аглая счастливо улыбнулась Николаю Скарятину. За этот долгий одинокий и полный страданий месяц, она многое передумала и пережила. И в итоге к ней пришла спасительная мысль о том, что возможно после она и сама полюбит Николая и будет счастлива, ибо его целительная искренняя любовь, наполняла ее теперешнюю жизнь смыслом. Многое переосмыслив за этот долгий месяц, и надеясь на то, что после свадьбы они уедет в свой дом, Аглая решила, не отменять свадьбу, и все же стать женой Николая Петровича.

– Я рада, что Вы вернулись, Николаша…

После этих слов Скарятин страстно приник своими губами к губкам девушки, и они долго стояли у лестницы, целуясь, и говоря друг другу любовные и милые слова.

Итак, Глаша вновь намеревалась стать счастливой и весь месяц до свадьбы, прошел для нее в предсвадебных хлопотах, и был окрашен любовью и заботой Николая. Даже Вера Кирилловна, как будто искренне смирилась с их предстоящим браком, и редко высказывалась в сторону Аглаи.

За три дня до свадьбы, вечером девятнадцатого января, в особняк Скарятиных пожаловали Дмитрий и Полина. Едва молодожены вошли в теплую гостиную, где пили чай домочадцы, как личико Аглаи омрачилось. Старший Скарятин в темно-синем военно-морском мундире выглядел, как и обычно, эффектно и дерзко. А его молодая жена, красиво и надменно. Аглая отметила, что Дмитрий не удостоил их с Николаем даже взглядом, и сразу же направился целовать ручку Веры Кирилловны, которая сидела у камина. Почти два месяца Глаша не видела старшего Скарятина. И за это время Аглая, если уж не забыла его облик, то по крайне мере научилась не думать о Дмитрии постоянно. И теперь, словно черный призрак из прошлого, он вновь появился в ее жизни, как напоминание о ее дурных поступках, которые она совершала ради этого мужчины. Вера Кирилловна радушно встретила старшего сына и его жену, расспрашивая молодых людей обо всем и явно преобразившись. Аглая тут же сославшись на недомогание, покинула гостиную.

Все последующие три дня Аглае удавалась избегать не только общения с Дмитрием и Полиной, которые приехали на их предстоящую свадьбу, но и даже встреч с ними. Она завтракала в своей комнате, обедала обычно с Николаем в городе, а ужинала в комнате Николая Петровича. Остальное время Глаша проворно перемещалась по дому, опасаясь встретиться с одним из двух неприятных ей людей. Ей посчастливилось, и она не встречалась ни с Дмитрием, ни с его невестой. Лишь однажды Аглая натолкнулась на Дмитрия в кабинете, ожидая увидеть там Николая. Однако сразу же развернувшись, Глаша ретировалась из комнаты, даже не ответив на приветствие Дмитрия Скарятина.

Наступил день свадьбы Николая и Аглаи. С утра Дмитрий пребывал в дурном настроении, ибо еще рано утром он повздорил в кабинете с Николаем, пытаясь отговорить брата от необдуманного шага. Но Николай, как и раньше, не хотел ничего слушать, и лишь твердил, что его любовь к Аглае преодолеет все и они непременно будут счастливы вместе.

Естественно Дмитрий разозлился на брата, и после того как Николай стремительно покинул кабинет, Дмитрий, около часа сидел в кабинете мрачнее тучи, ища предлог, дабы расстроить свадьбу, которая была назначена на одиннадцать часов. Он понимал, что Николай вряд ли сам откажется от Глаши. И оставалось лишь одно последнее средство, которое могло расстроить эту непозволительное венчание. Дмитрий стремительно направился в спальню Аглаи. Без стука он вошел в комнату девушки около девяти, чем вызвал испуганный возглас горничной Анюты. Жестом, он приказал служанке выйти, но она замешкалась, неуверенно взглянув на дверь в ванную комнату. Поняв, что Аглая там, Дмитрий тихо, но жестко приказал:

– Пошла вон.

Горничная почтительно поклонилась и засеменила к выходу, опустив глаза. Дмитрий дождался пока Анюта выйдет, а затем подошел к кровати, краем уха отметив, что в ванной комнате льется вода. Белоснежно-кремовое длинное платье привлекло его внимание, и он прищурился, подходя ближе. Свадебное платье, белье и фата лежали на кровати аккуратно разложенные, и у Дмитрия возникла гадкая мысль испортить кружевное изысканное творение и тем самым оставить Аглаю без подвенечного платья. Однако молодой человек тут же смекнул, что девушка может надеть другое платье. Поэтому он сразу же отогнал эту мысль.