Фантом банановой диеты - Алина Кускова Страница 37

– Мы поедем ко мне, – решительно заявил Андрей. – Тебе необходимо привести себя в порядок.

– Хорошо, – согласилась Алла и блаженно откинулась на спинку сиденья.

– Только не спать, – предупредил Туровский.

Они быстро домчались до его дома.

Алла хмыкнула: не таким она представляла жилище сыщика, который в ее представлении должен быть отшельником. Впрочем, Туровский отшельником не был и в келье не жил. Квартира в новостройке говорила о том, что в профессиональном плане дела Туровского складываются самым лучшим образом. В этом сомневаться не приходится, он же ее нашел, и это было чертовски приятно.

Алле понравилось и то, что Андрей пытался за ней ухаживать, накинул ей на плечи пиджак, помог зайти в лифт, она застряла тапкой в щели, порвала ее. Конечно, она предпочла бы посетить его дом не в тапках на босу ногу и не в махровом халатике, но выбирать Звонаревой не приходилось. К тому же сказывалась усталость, и сытый организм безнадежно клонило в сон.

Квартира была холостяцкой, Алла с удовлетворением отметила это, как только вошла. Никаких женских вещичек: забытых губных помад, брошенных лифчиков, чужой сменной обуви.

Обстановка стиля холодный модерн: много стекла и металла. Стеклянный столик, металлические, изогнутые в причудливых зигзагах стулья, ламинат на полу, черные портьеры на окне, кожаные кресла и диван под цвет портьерам. Единственная вещь, которая ей сразу понравилась, – пушистая белая шкура на полу. Как признался Туровский, подаренная ему одним из клиентов в знак признательности. Сам он белого медведя ни за что не убил бы.

Алла сунула ноги в предложенные ей домашние туфли сорок второго размера, ее ушастики после перенесенных приключений можно было смело выбрасывать. Любимые тапки! Они пострадали и закончили бренное существование таким жестоким образом – канули в Лету, в мусоропровод.

Андрей предложил Алле переодеться. Она согласилась, собираясь принять ванну.

Туровский пошел в спальню и принес женский халат.

Это резко испортило девушке настроение. Так вот почему нет разбросанных женских вещей, он, оказывается, чистюля, прячет их!

– Мамин, – оправдался Андрей, видя реакцию Аллы. – Она иногда приезжает из Саратова.

– Мамин? – обрадовалась Алла. Глупо было радоваться, еще глупее показывать, что радуешься. – Мне все равно, – пожала она плечами. Это хорошо, что мама живет черт-те где. Нет, Саратов отличный город, там тепло и светло. там обитают такие замечательные мамы!

Туровский не придал значения перемене ее настроения.

Он пообещал сварить кофе, пока Алла освежается в ванной, а она, в свою очередь, пообещала ему потом все рассказать.

Пока девушка плескалась, Андрей возился на кухне и размышлял, достаточно ли ей будет одного кофе, или пожарить к нему яичницу. Более серьезными блюдами Туровский не увлекался. Так как девица, судя по навязчивому запаху, успела неслабо перекусить в магазине, он решил обойтись одним напитком.

Довольная Алла, свежая и отмытая, прибежала на кухню к Андрею и с порога начала рассказывать, что ее похитили вместо жены профессора Ображенского.

– Ничего не понял, – развел руками Туровский. – Аллочка, говори медленней и обстоятельней, – попросил он.

– Ах, да что тут говорить, – махнула рукой Алла и побежала обратно в ванную.

Она вернулась со своим розовым барахлом.

Мамин халат, как отметил про себя Андрей, сидел на ней на удивление здорово, выигрышно облегая и приоткрывая все, чем гордятся настоящие женщины. Он отмахнулся от навязчивых мыслей. Целовать Звонареву больше не хотелось, хотелось сжать ее в объятиях и утащить в постель.

Глупости, сказал себе Туровский, ему прежде всего нужно думать о деле. И о том, что он скажет профессору: пора сообщать, что его племянница нашлась.

– Вот! – Ничего не подозревающая о муках совести своего спасителя Алла протянула Андрею розовый комок. – В кармане то, что может сказать лучше меня! Ой, жутко хочу пить, просто умираю, – простонала она и принялась разливать кофе по приготовленным чашкам.

Андрей полез в карман и выудил копченую скумбрию. Что могла сказать эта рыба? Звонареву вовлекли в мафиозные разборки, где-то кому– то эта девица перешла дорожку, он даже предполагает где. И грабители прислали ей рыбу. Сырая рыба на языке мафиози означает смерть. Но эта рыба копченая. Перед смертью они подкоптят Звонареву? Странные угрозы.

– Нет, – испуганно замотала та мокрыми рыжими кудряшками, – я не стану есть рыбу! Я не голодна. Ой, это та самая рыба из магазина. Получается, что я ее украла и теперь меня посадят?!

– Не волнуйся, – рассмеялся Андрей. – Если они просмотрят камеры наблюдения, увидят странную девицу в розовом халатике и тапках-игрушках, примут тебя за сумасшедшую, а рыбу спишут на усушку и утруску. Им повезло, что ты ограничилась одной рыбой.

Алла не стала признаваться в том, что съела печенье с колбасой. Ей не хотелось выглядеть перед Туровским оголодавшей кретинкой, что в принципе соответствовало неприглядной истине. И во всем этом была виновата она сама, не следовало соглашаться на банановый эксперимент. Когда они с Андреем вернутся к Ображенскому, Алла скажет, что нарушила диету, о чем нисколько не жалеет, и продолжать поедать одни бананы отказывается. С ее стороны это будет волевым решением. Нужно же когда-нибудь становиться сильной женщиной!

– Не переживай насчет магазина. – Туровский по-своему расценил ее замешательство.

– Я не переживаю, – вздохнула Алла, глотая горячий кофе. – Ах, нет! Переживаю!

И вспомнила про второй карман.

Она выложила конфетти из фотопленки на стол и радостно улыбнулась, рассказывая ничего не понимающему сыщику про уничтоженную улику.

Туровский молча слушал и хмурился. Ему стало все ясно: и о некрасивом деле, в котором оказалась замешана Ирина Аркадьевна, и о том, что ему придется говорить профессору правду.

Но и профессору придется признаться! Дольше тянуть нельзя.

Спальня оказалась во много раз лучше гостиной. Алле понравилась огромная мягкая постель, занимающая половину комнаты, незаметные, встроенные в стены шкафы, ненавязчивые весенние мотивы на обоях. Туровский похвастался ручной росписью, художником, которого специально приглашал ради этих рисунков, и пожелал девушке спокойной ночи.

Алла спала беспокойно. Она прислушивалась к звукам в соседней комнате, решала для себя, что будет, если Андрей попытается ее соблазнить. Алла начнет его обстреливать подушками, станет царапаться… Нет, царапаться она не станет, жалко его привлекательную физиономию, которая еще пригодится для расследования. Она может его укусить! И закричать. Что закричать? «Насилуют»?

Но в соседней комнате было тихо.

На ее девичью честь Туровский и не думал покушаться. Он спал.

Обидно, однако!