Рухнувшие небеса - Сьюзен МакКлайн Страница 36

Я закатила глаза, всем своим видом давая понять – мне это не интересно. Габриель, увидев мое далеко не радостное выражение лица, выдохнул.

– Окей. Так вот, на чем я там остановился? – я уже хотела дать ответ на его вопрос, но он, вспомнив, опередил меня: – Ах, да, точно. Так вот, Бог прекрасно видел, что творилось. Не знаю, было ли в его силах убрать всех демонов из этого мира самому, но он решил, что будет проще создать пророчество, взвалить все на чужие… – глянул на меня, – хрупкие плечи, а самому смотаться отсюда, чтобы создавать другие миры. Возможно, он знал, что этот мир уже не спасти, поэтому сделал чертово пророчество, которое наверняка не сработает, и вселил во всех нас ложную надежду. Надежду, что в самые темные времена, когда угроза человечеству обретет катастрофически-огромные размеры, родится нефилим с меткой Каина, способный облегчить задачу ангелам и загнать всех демонов обратно в Ад, откуда те вылезли.

– Постой, – остановила Габриеля я, когда он хотел продолжить, – Бог бросил… всех нас? Он… не стал сражаться за судьбу человечества? За тех, кого создал?

Габриель переместил взгляд на мой крестик, и я была уверена, что он также пялился на мою грудь. Инстинктивно я положила ладонь на украшение, подаренное мамой.

– Бога нет здесь. Это, – указал на крестик, – пустая вера. Вера в ничто. И да, он бросил нас. Он не такой, каким казался вам – многим людям. Наверное, он посчитал, что мы – ангелы, люди, нефы – не важно – способны сами справиться со всем, тем более, он оставил пророчество, которое направит на правильный путь и поможет хоть как-то. А как же, – невесело ухмыльнулся парень, поднимая глаза на мое лицо и прикусывая розовую губу. – Взвалил все проблемы на слабую девушку. Кто же знал, какой нефилим именно родится…

Он что, оскорбил меня?…

– Я не слабая, – процедила я, скрипя зубами. Меня всегда бесило то, что парни судили противоположный пол по их внешней оболочке. Может, я и не произвожу впечатления сильной девушки, но я такой являюсь. Только не снаружи, а внутри.

Габриель отвел взгляд на дома, очерченные тусклым светом луны, и что-то пробурчал. Я задумалась над раннее им сказанным. Как тот, кто создал все это, может так просто уйти в такой нелегкий период, оставить всех на произвол судьбы с каким-то пророчеством, эффективность которого не доказана? Не понимаю. Раз Бог создавал этот мир, наверняка дорожил им, почему покинул его? Может, он знал, что ничего уже нельзя спасти, даже попытавшись исполнить пророчество? Каким бы его ни описывали, он – чертов трус и подлец. Разве можно бросить все это в самые мрачные времена? В Бога до сих пор верят люди, молятся ему, изображают его на витражах в белом одеянии и с кучкой ангелов рядом, а его здесь на самом деле нет. Он не слышит их просьб. И никогда не услышит. Где бы он ни был, сейчас находится наверняка очень далеко отсюда. Как сказал Габриель – это пустая вера. Все думают, что Господь всегда с нами. Я тоже думала подобным образом. А оказалось совершенно иначе. Знали бы люди правду, знали бы, как Создатель покинул всех нас… так легко, оставив наедине с чистым злом из самого Ада. Но, боюсь, узнай они правду, она бы убила их. Начались бы войны, бунт и полная неразбериха. Ни ангелы, ни демоны (ни прочие сверхъестественные создания, о которых я пока не знаю) не желают показывать людям, что они действительно существуют и не являются ничьим вымыслом из фантастических книжек. На то есть свои причины, как я узнала сегодня…

– Когда Бог ушел, началась паника. Никто его не мог остановить. Он бросил все, что так долго создавал. И пророчество… никто не мог верить, что оно действительно правдиво, но все равно пришлось, ведь другого выхода не было, – произнес Габриель, набирая в грудь больше воздуха. – Небеса. Они рухнули. Все стали другими. Мир стал другим. Оставшиеся после войны ангелы разделились на две категории: падшие и оставшиеся на Небесах. Одни думали, что бесполезно держать в порядке то, чего почти не осталось, поэтому сочли лучшим вариантом – влиться в мир людей, попробовать все запретное, чего им не дозволенно было при Боге. Оставшиеся ангелы тщетно пытались остановить падших, но за предательство все равно лишали их крыльев. Началось самое мрачное время. Во главе стали архангелы. Они поддерживались тому, что когда-то говорил Бог: «Не пускать на Небеса грешников, ибо они испортят наш святой обитель». На пороге была новая война: война ангелов против падших. Преданные Небесам не одобряли выбор падших. Ангелы не хотели войны, как и падшие, поэтому поставили им ультиматум – они не будут никого убивать из них, если те вступятся на защиту человечества, раз стали жить среди него, и будут хотя бы каким-нибудь способами убивать демонов, пока не родится Избранный нефилим и не исполнит пророчество. Ангелы начинали верить, что оставленное пророчество способно сбыться. Падшим мужчинам велели потихоньку истреблять врагов, а женщин заставили взять в мужья обычных людей. – Глаза Габриеля, переливавшиеся разными оттенками голубого, уставились в мои. – Думаю, понимаешь для каких целей…

Я кивнула. Из неоткуда на меня взвалилась усталость, и максимум, что я могла сейчас делать – получать информацию и с огромным трудом ее переваривать. Время на обдумывание не было.

– Спустя какое-то время появились нефилимы (предположительно в такое же время родилась и ты). Их было очень много, но никто из них не являлся Особенным. Когда демоны каким-то образом разнюхали о пророчестве, они просто взбесились, – парень покачал головой, словно был очевидцем и вспомнил это. – Некоторые младенцы, которым и года не было, были убиты от их рук. Других удалось спасти. Эти твари прекращали жизни малышей, даже когда у тех не обнаруживали на ручке маленького странного пятнышка. Уроды.

На мои глаза навернулись слезы. Демоны убили невинных детей, хотя им нужна была я… Как… как они могли? У них что, совсем нет никаких человеческих чувств? Оборвать жизнь крохотным беззащитным созданиям – просто верх жестокости! Столько погибло малышей… Они бы могли существовать в этом мире, если бы не беспощадные твари, которым не чужды жалость и сострадание.

– Это ужасно, – сказала я, чувствуя, как горло обжигает неприятное ощущение. Слезы застилали мои глаза, размывая четкие очертания лица Габриеля, в которое я смотрела. – Падшие… сколько они смогли убить демонов? И убивают ли сейчас?

– Да. Но также демоны убивают и их, – вздохнул парень, направляясь к барной стойке. Я последовала за ним, провалившись в бездну своих мыслей. Боль в голове отдавалась спазмами каждый раз, когда я переваривала слова Габриеля.

Он высунул два стакана и налил в них какую-то янтарную жидкость. Я молча наблюдала за его действиями, удивляясь, что в них было больше грации, чем у любого опытного танцора. Габриель достал лед и кинул несколько сверкающих кубиков в воздух, а потом, быстро подхватив напитки, поймал их. Лед с характерным звуком упал в стаканы, откуда жидкость ничуть не расплескалась, и Габриель расплылся в очаровательной улыбке, подходя ко мне. Да, могу заметить, меткость у него просто отличная. Он протянул мне один напиток, и я сморщилась.

– Я не собираюсь пить. Мне перечислять причины?

На строение, чтобы употреблять алкоголь, у меня было не самое лучшее. Я столько всего узнала, что моя голова готова была взорваться (а хотя, это не все, что рассказал Габриель; я уверенна, есть еще много чего, что мне следует знать) и пить спиртное, чтобы потом сделать свое состояние гораздо хреновее, чем есть сейчас, не очень-то хочется. Да и момент не подходящий, разве Габриель не понимает этого?