Ночь, когда шел дождь - Юджиния Райли Страница 36

Прошла неделя. Тедди исполнилось два месяца, и Джошуа с Кристен отпраздновали это событие. Новый педиатр обрадовал их, сказав, что у малыша отличное здоровье. Настал август с душными, жаркими днями, и прогулки Тедди стали короткими, но однажды, когда выдалась хорошая погода, Кристен снова оказалась на Семнадцатой улице и снова болтала с Джеймсом Ричардсом. Выяснилось, что они оба увлекаются филателией, но, когда Джеймс предложил ей ненадолго зайти и посмотреть его коллекцию, Кристен вежливо отказалась, сославшись на то, что она торопится, так как Тодди пора спать.

А затем как-то во время работы, печатая письмо для своей начальницы, Кристен ненароком подслушала разговор миссис Снайдер и Джанет Доусон, обсуждавших тематику статей для воскресного приложения к «Газетт».

– Нам, пожалуй, пора начать новую серию статей о старинных домах в историческом районе Галвестона, – говорила миссис Снайдер Джанет, – но на этот раз мне не хотелось бы останавливаться на хорошо известных туристам достопримечательностях вроде Соннентейл-Хауса или дома Августа Хенка.

– А у вас когда-нибудь была статья о доме пятьсот один на Семнадцатой улице? – совершенно не подумав, вмешалась в разговор Кристен, и обе женщины, мгновенно обернувшись, удивленно уставились на нее.

– Ты знакома с его владельцем Джеймсом Ричардсом? – с интересом спросила миссис Снайдер.

– Да.

– Что ж, чудеса никогда не кончаются! – воскликнула редактор. – Мне уже давно хотелось сделать статью о Ричардсе. Иди сюда, Кристен, присоединяйся к нам. Насколько хорошо ты знаешь Джеймса Ричардса? – спросила миссис Снайдер, в упор посмотрев на Кристен, когда та села рядом с женщинами.

– Ну, он, так сказать, наш сосед, – нерешительно объяснила Кристен. – Мы с ним часто беседуем, когда я гуляю с Тедди после работы. Пару раз я пила с ним лимонад. И все. В общем, нельзя сказать, что я хорошо его знаю.

– Скажи мне, Крис, ты могла бы поговорить с Ричардсом относительно статьи о нем и его доме для воскресного приложения? – спросила у нее миссис Снайдер.

– Наверное, да, – подумав, ответила Кристен.

– О, это было бы замечательно! – воскликнула ее начальница. – Понимаешь, мы много раз писали о деятельности Джеймса Ричардса как президента Национального банка Галвестона, но за всю мою бытность здесь никому не удалось ничего узнать о нем как о человеке, а горожан очень интересует его жизнь.

– Да? А почему?

– Ну, во-первых, потому, что он один из самых богатых жителей острова, – пояснила миссис Снайдер, – плюс еще то, что его дом, очевидно, полон бесценного антиквариата викторианской эпохи.

– Если бы ты смогла получить у Ричардса интервью, Крис, это был бы грандиозный успех, – вставила Джанет.

– Подождите минуточку, – остановила Кристен своих собеседниц. – Вы говорите так, словно решили, что этим займусь я.

– А почему бы и нет? – воскликнула миссис Снайдер. – Мы же знаем, что ты хорошо пишешь, Крис.

– Конечно, почему нет? – вторила ей Джанет.

– Я буду рада договориться с Ричардсом об интервью, но писать главную статью для воскресного приложения... Я просто не готова к такому рискованному шагу, – упрямо покачала головой Кристен. – Поэтому я пойду к нему только при условии, что брать интервью и писать статью будет Джанет.

– О'кей, Кристен, – уступила миссис Снайдер, и они с Джанет обменялись явно разочарованными взглядами, – тогда просто поговори с Ричардсом как можно скорее, хорошо?

– Конечно.

Когда в этот день Кристен вернулась с работы, Джошуа уже был дома, а Тедди против обыкновения еще спал. Она попросила мужа присмотреть за ребенком, пока сама пойдет прогуляться. Он не стал возражать, но, выходя из дома, Кристен ощущала на себе его недоуменный взгляд. Направляясь к дому на Семнадцатой улице, она чувствовала себя виноватой в том, что не рассказала Джошуа о своей затее. В последнее время Кристен заметно сблизилась с мужем, и поэтому она чувствовала себя неловко из-за того, что Джошуа ничего не знал о ее планах. Однако еще не пришло время поделиться с ним тем, что она знала о Джеймсе Ричардсе, – сделай она это, и уже нельзя было бы ни отступить, ни убежать от своей боли.

Подойдя к старинному особняку, Кристен с огорчением увидела, что «мерседеса» Джеймса еще не было на дорожке, хотя ее наручные часы показывали пять пятнадцать, и к этому времени он всегда возвращался домой. Вздохнув со смешанным чувством облегчения и разочарования, Кристен уже собиралась уйти, но в этот момент «мерседес» неожиданно въехал на подъездную дорожку. Остановив машину, Джеймс как обычно, вышел, чтобы взять газету.

– Привет, Крис. А где же сегодня малыш?

– Когда я вернулась с работы, Тедди еще спал, поэтому я решила прогуляться одна и оставила его с мужем.

– Сегодня хороший день для прогулки, – заметил Джеймс, направляясь к автомобилю.

– Гм, мистер Ричарде... – окликнула его Кристен.

– Да? – Он повернулся к ней.

– Я хочу кое о чем спросить вас.

– К вашим услугам. Только разрешите мне поставить машину, и я буду рад ответить на ваш вопрос. И пожалуйста, запомните, что мое имя Джеймс, – с улыбкой добавил Ричарде.

– Постараюсь, – смутилась Кристен.

Она прошла в конец подъездной дорожки, а Джеймс, поставив «мерседес» под навес, присоединился к ней.

– Пойдемте в дом, – предложил он.

– С удовольствием. – Кристен понимала, что было бы глупо отказываться и, оставаясь на жаре, обсуждать с этим человеком деловой вопрос.

Они поднялись по серо-голубой лестнице и пересекли широкую веранду, а затем, распахнув величественную парадную дверь, Джеймс жестом пригласил Кристен первой войти в дом. Она совершенно не была готова к роскоши старинного дома, в которую попала, войдя в прохладное помещение. Персидский ковер устилал длинный темный коридор с блестящим деревянным полом, стены были обшиты полированными панелями орехового дерева, а пространство над ними затянуто золотистой шелковой парчой. У самой входной двери стоял красивый стол с мраморной столешницей и с антикварным, слегка попорченным зеркалом по широкому ободу.