Сезон разводов - Джеки Коллинз Страница 36

– Ты им рассказала о картине, а, дорогая? – спросил он невинным тоном.

Шелби бросила на него негодующий взгляд. Иногда он бывает невыносим. А сегодня – явно тот случай.

* * *

Кэт спала беспокойно, все время прислушиваясь, не пришел ли Джамп. Наконец ее разбудил звук ключа в замке, за которым последовало недовольное: «Твою мать!» Это Джамп споткнулся о собственный ботинок.

Кэт затаила дыхание. Интересно, что он скажет, когда обнаружит в постели ее?

Она слышала, как он ищет рукой выключатель. Потом комнату залил свет.

– Сюрприз! – воскликнула Кэт и села на кровати.

– Черт побери! – опешил Джамп. – Ты тут откуда?

* * *

Санаторий гудел. Сюда одновременно приехали три знаменитые особы, находящиеся в процессе развода. Через два часа после приезда Изабелла уже обладала полной информацией.

– Все, все знаю! – возбужденно заговорила она, влетев в номер. – Мне девочка в салоне красоты все рассказала. Угадай! Здесь Петра Флинн. Похоже, муженек ее здорово отделал. У нее фонарь под глазом и силиконовая грудь лопнула. Жуткая история! Приехала прийти в себя, прежде чем затевать развод.

Петра Флинн была красотка, снявшаяся в известном телесериале. Она славилась самой большой силиконовой грудью по эту сторону от Техаса.

– Правда? – Лоле было совсем неинтересно.

– И это еще не все, – продолжала Изабелла. – Здесь та девица… ну, ты знаешь… которая отсудила у миллиардера кучу денег на содержание ребенка, помнишь? Так вот, она тоже тут.

– Откуда ты нахваталась? – удивилась Лола.

– Легче легкого, – пожала плечами Изабелла. – Знай задавай вопросы. А еще, – она заговорщицки понизила голос, – здесь Серена Лейк!

Серена Лейк – бойкая кинозвезда, специализировавшаяся на ролях разбитных простушек. Она была замужем за преуспевающим кардиохирургом. С полгода назад она сбежала со своим партнером по съемкам, суперменом английского происхождения, имевшим репутацию отъявленного ходока. Брак Серены распался, после чего английский герой стремительно и на глазах у всех оставил ее у разбитого корыта, вернувшись к своей подружке в Лондон. Желтая пресса утверждала, что теперь Серена бьется, чтобы вернуть себе мужа.

– Ты с кем-нибудь из них знакома? – спросила Изабелла. Сплетни ее так распалили, что у нее заблестели глаза. – Можем собраться, устроить девичник, и они нам все расскажут. Как думаешь?

– Я думаю, нам с тобой лучше держаться уединенно. Лично я не имею ни малейшего желания слушать о чужих проблемах.

Изабелла поджала губы.

– Слава богу, у тебя с мужем все в порядке, – проворчала она, разглядывая наряды сестры, развешанные в шкафу. – А то это заведение можно было бы переименовывать в «Клуб разведенок». Как тебе идейка?

– Да, – бесстрастно отозвалась Лола. – Ничего себе идейка.

* * *

По дороге назад в «Дорчестер» Шелби не выдержала.

– Какой же ты подонок! – На глазах у нее блеснули слезы.

– Поздновато до тебя дошло! – съязвил Линк.

– Зря я за тебя вышла.

– Скажи погромче, дорогая, а то водитель не слышал.

– Мои родители – достойные люди. Им совершенно ни к чему слушать обо мне разные гадости.

– Какие гадости? – небрежно переспросил он. – Я только сказал им, что ты продемонстрировала всему миру свои сиськи. Это же не сравнить с тем, что делала Шэрон Стоун в «Основном инстинкте»! Хотя… думаю, если бы роль тебе понравилась, ты бы и там сыграла, а?

– Заткнись! – закричала Шелби. – Я не желаю с тобой разговаривать!

– Ах да, понятно, – ехидно протянул Линк. – Говорить гадости про меня в интервью можно, но боже меня упаси обсуждать твои роли с твоими же родителями! Это просто конец света. Очень извиняюсь, мисс Целомудрие.

Шелби ничего не ответила и отвернулась к окну. Она прекрасно знала, что для отца невыносима сама мысль о том, что дочь появилась на экране голой, а мать считает это настоящим предательством с ее стороны. Они не понимали, что это блистательный фильм, а откровенная сцена органично вписана в сюжет. Это было сделано не на потребу публике, без этой сцены фильм бы много потерял.

Черт бы побрал Линка! Кто его тянул за язык?

Остаток пути прошел в молчании.

– Я отправляюсь в казино, – заявил Линк, когда они подъехали к отелю. – Хочешь со мной?

– Нет, – отрезала Шелби и вышла из машины. Устала она его нянчить. Пусть себе едет играть, пусть останется без гроша, пусть его сфотографируют падающим с ног с перепоя, пусть пристает к бабам. Теперь ей наплевать.

Рядом с «Дорчестером» собралась группка поклонников. Меньше всего ей сейчас хотелось раздавать автографы, но было холодно, а швейцар предупредил, что эти безумцы могут тут и всю ночь простоять. Некоторые держали в руках ее старые фотографии, сделанные, когда она еще снималась на английском телевидении.

Шелби нацепила на лицо улыбку, подписала фотографии и только потом, ежась от холода, вошла в вестибюль.

Из номера она позвонила матери.

– Мам, не обращайте внимания на Линка, – сказала она, пытаясь сгладить впечатление. – Его здорово ругали в прессе за последнюю роль, поэтому он не в духе.

– Папа очень расстроен, – сказала Марта сухо. – Когда ты пошла в актрисы, то обещала нам, что будешь себя уважать и не опозоришь родителей.

– Так и есть.

– Уважать себя – означает не сниматься в таких неприличных сценах, – строго произнесла Марта.

– Мам, это же роль! Это не на самом деле, – пыталась протестовать Шелби. – В этой картине такая сцена была необходима. Я вам сразу не сказала, потому что знала, как вы расстроитесь…

– Ты уже достаточно взрослая, чтобы поступать как знаешь, – отрезала Марта. – Однако я, признаться, поражена, что ты могла так поступить со своим отцом.

– А как я поступаю со своим отцом? – возмутилась Шелби. Она вдруг снова почувствовала себя школьницей. – Мне тридцать два года. Я актриса, и у меня есть роль. Этой ролью все восхищаются, так что постарайтесь не быть такими ограниченными.

Она понимала: объяснять что-либо бесполезно. Родители – старомодные люди с консервативными принципами. Они никогда не поймут.

Жаль, что не с кем даже поговорить. С лондонскими друзьями она давно не поддерживает отношений, поскольку, помимо работы, все ее время уходит на Линка. Шелби вдруг пришла мысль, что, вольно или невольно, Линк сделал так, что она отдалилась от всех старых друзей. И это было очень печально, хотя, разумеется, она сама виновата.

Все, хватит! С этим надо кончать. Теперь все будет иначе. Если он не бросит пить, она всерьез задумается о разводе.

* * *