Полынь и мёд - Лина Манило Страница 36

Ксения.

Пока движемся в сторону закованных в хром и стекло лифтов, Рома молчит, а я прижимаю к груди толстый блокнот, пытаясь думать о работе, а не о всяких глупостях.

Ну, звонила эта Маргарита, ну, хотела увидеться срочно с Ромой… мне-то какое дело? Обычный производственный момент. Мало ли, кто это. Голос ещё у неё, правда, такой… писклявый, неприятный очень. И держалась со мной, словно я, как минимум, обязана ей принести себя в жертву. Как с прислугой она со мной разговаривала, человеком низшего уровня. Ррр, бесят такие! Знать меня не знает, не видела ни разу, а уже такой гонор. И, самое главное, она почему-то решила, что если имеет какое-то отношение к моему начальнику, а я работаю у него совсем недавно, то об меня можно ноги вытирать. Минуточку, у нас давно уже не рабовладельческий строй, и меня никто к Литвинову кабальными договором не пристёгивал, чтобы терпеть такое.

Я злюсь, разжигаю в себе досаду, и если сейчас же не успокоюсь, наделаю каких-нибудь глупостей. Или наговорю.

– Рома, куда мы? – лепечу, когда он порывисто тянет за собой в пустую кабинку лифта.

– Обедать, – повторяет, точно попугай, и нажимает большую круглую кнопку с цифрой один на подсвеченной ярко-голубым неоном панели.

Вокруг, конечно, всё слишком шикарно: строгий хром, матовое стекло, брызги хрусталя и дорогое дерево. Десятиэтажное здание, подобно гигантскому улью, переполнено людьми. Каждый в своей ячейке, каждый занят важным делом, и надо всем этим – орлом парит Боголюбов. Меня очень удивило, что они с Литвиновым – друзья детства, и Рома имеет солидную долю в бизнесе Ивана. Не 50 на 50, но что-то около. Однако, когда увидела Боголюбова не на страницах глянцевых бизнес-журналов, а вживую, он показался приятным очень, весёлым. Всё-таки люди не такие, какими кажутся – всегда найдут чем удивить.

– О чём задумалась? – спрашивает Рома, когда мы выходим на улицу, и я вдыхаю запах моря полной грудью.

– Об Иване. Интересный он человек… такую империю построил. Издательское дело тяжёлое, он молодец.

– А я молодец? – усмехается и подходит настолько близко, что мне приходится задрать голову, чтобы увидеть его лицо.

– Даже слов не хватит, чтобы описать насколько, – улыбаюсь, радуясь, что дурацкие мысли об этой Маргарите отступили.

– Поехали.

Роман быстро целует меня в макушку, забирает из рук блокнот и ведёт на стоянку, где мы утром припарковали взятый напрокат автомобиль. Бежевый внедорожник под стать Литвинову – такой же светлый и внушительный.

– Запрыгивай, моя горячая снежная девочка, – предлагает, распахивая для меня дверцу.

Из горла вырывается глупый смешок, и я не успеваю его поймать. Ну и ладно, имею я право вволю похихикать или нет? Чего это, другим можно, а мне нельзя?

– Тут ресторан рыбный есть неподалеку, туда и поедем.

Я согласна на всё, потому что в животе уже урчит. Ещё чуть-чуть и кто-нибудь услышит. То ли свежий воздух тому виной, то ли внезапная вспышка нервозности после звонка этой Маргариты, но я жутко проголодалась.

Ресторан расположен на самом берегу моря и кажется, что оно плещется у самых ног, хотя это и обманчивое впечатление. Свежий ветер касается кожи, и я жмурюсь, подставляя лицо солнцу.

– В каждую свою поездку стараюсь сюда зайти пообедать, – доверительным тоном сообщает Рома, когда мы рассаживаемся на грубо сколоченные деревянные лавки, а на дощатых стенках висят обрывки рыбацких сеток, якоря́ разных размеров, фонари и прочие неизменные атрибуты рыбацкой жизни.

– Аутентично, – замечаю и открываю меню, чтобы хоть так отвлечься.

Я не знаю, просто так мы сюда заехали, или Рома хочет что-то обсудить, но сама разговор о волнующей меня Маргарите не завожу.

– Ты мучаешься, я вижу, – в голосе усмешка, а я фыркаю, пытаясь показать, что он очень даже ошибается.

– С чего бы это вдруг? – передёргиваю плечами, изображая мисс Безразличие. – Мы пришли обедать, я выбираю блюдо. Всё тихо и спокойно. Вот ещё, придумаете тоже, Роман Александрович.

– Ксения Игоревна, кого вы хотите обмануть?

– Знаете что, Роман Александрович, – начинаю, но Рома накрывает мою руку своей, а я забываю все буквы алфавита.

– Ты меня ревнуешь, – заявляет уверенно, а я с громким хлопком закрываю меню.

– Нет!

– Ревнуешь-ревнуешь, – расплывается в улыбке и, не дав вырвать руку, подносит её к своим губам. – Кстати, здесь камбала вкусная. Рекомендую.

– Нет!

– Так ты же её даже не пробовала, – смеётся, но руку мою не отпускает, и его тёплое дыхание щекочет мою кожу. – А уже сопротивляешься.