Паучиха - Кристина Воронова Страница 36

— Точнее, как акулы, — очень тихо прошептала Ксана. — Две акулы и одна закуска.

Однако Оксана снова не смогла возразить Славику — ей не хотелось портить его хорошее настроение.

Порадовавшись про себя, что у женщин внешне совершенно не заметно состояние возбуждения, как у мужчин с торчащим членом, она не спеша разделась и присоединилась к уже голой девушке. Оксана чувствовала себя неловко, так как идеальное, такое юное тело Нади ее действительно возбуждало, а она очень не хотела демонстрировать свою слабость Славику.

Парень постепенно раздевался, любуясь на них, как на иллюстрации "Плейбоя".

— Девочки, может, поласкаете друг друга? Как в порно? Мне ведь нужно хорошенько возбудиться перед съемками…

— У меня есть "виагра", хочешь? — язвительно-раздраженно заметила Ксана, стараясь стать от Нади как можно дальше. А девушка веселилась вовсю, словно впервые попала на вечеринку — и отрывалась по полной.

Оксана демонстративно отвернулась и включила воду. Надя плюхнулась рядом и обняла ее с очень нежной улыбкой, полной страсти. — Ну, пожалуйста! Я так давно мечтала сделать это с женщиной! — взмолилась она и полезла ладошкой ей в пах, поглаживая тщательно выбритую киску. — Ты такая красивая! — искренне произнесла она ту фразу, перед которой не может устоять ни одна женщина.

Она наклонилась над ней и начала целовать в губы.

Славик подошел поближе и наклонился над ванной, словно заглядывая в экзотический аквариум. — Давайте, девочки! — подзадоривал он их. — Вы можете! Порадуйте меня!

"Конечно, можем, почему бы и нет? — с некоторой неприязнью и напряженностью подумала уже покоренная Ксана. — Но пусть он только попробует обозвать меня лесбиянкой после этого!"

Она уже была насильно втянута в водоворот страсти, покорена этой свежей, невинной плотью.

Девушка заставила ее лечь набок и прижалась к ней всем телом. Не помня себя от взрыва страсти, Оксана впилась в ее губы поцелуем, ее руки словно сами собой начали путешествовать по телу случайной любовницы.

Глаза Славика постепенно раскрывались все шире, выпучиваясь. Его подмывало кинуться к ним в ванну, но… Он боялся растратить себя до съемок, так что стоически терпел, прижимаясь раскаленным, вставшим достоинством к холодным бокам равнодушной ванны

* * *

Надя полулежала на шикарном кресле, ее руки были скованы наручниками, а лицо выражало одновременно страсть и страдание. Ее раздвинутые ножки были привязаны к ножкам кресла, а внутренняя часть бедер выделялась на голубом бархате кресла. Оксана стояла в напряженной позе, сжимая в потных ладонях фотоаппарат, а Славик, голый, как Аполлон, наклонялся над голой девушкой с вполне явственными намерениями. Он схватил ее за грудь и начал неторопливо входить в нее. По молчаливому согласию Оксана и Славик решили не подвергать девушку настоящему насилию, как Ираиду. Они оценили свежую, идеальную красоту этой сексапильной "зверюшки" без мозгов в очаровательной головке и решили обращаться с ней как можно бережнее. Поэтому Славик действовал неторопливо, сдерживая себя изо всех сил…

Съемки продолжились на кровати, на полу, на кухне, в ванной, пока Славик окончательно не выдохся.

Тогда они попрощались с девушкой, расцеловались с ней и отправили ее домой.

— Слушай, она меня так "джагнула", что я в шоке! — заговорщицки шепнул он на ухо Оксане. — Я даже не понял, кто кого лишил невинности! Ну и девственницы пошли! Все проститутки отдыхают! Жаль, конечно, что нет второго парня… Это бы повысило количество заказов. Почему-то клиенты предпочитают групповое изнасилование.

Он изучающее глянул на девушку:

— А у тебя нет никого на примете? Кажется, ты намекала, что у тебя есть какой-то любовник?

— А разве у тебя мало сотрудников на компьютерной фирме? Неужели же они откажутся подработать? — в свою очередь поинтересовалась Оксана. — И неужели ты согласишься терпеть еще одного мужика рядом с собой? — лукаво поинтересовалась она. — Ты же у нас такой ревнивец!

— Я?! — искренне удивился Слава. — Ну, разве что по отношению к моей жене… А так… Это же деньги, ты ведь понимаешь.

Она мрачно кивнула.

— А мои сотрудники какие-то уродливые. Они точно не подходят даже бесплатно. Тем более, зачем позволять им иметь против меня, их шефа, компромат? — совершенно логично заметил он. — Так что поговори со своим любовником, если он красив, конечно.

— Ты что, серьезно? — с изумлением вопрошала девушка, заглядывая в его голубые глаза. — Или прикалываешься?

— Насчет деловых вопросов я никогда не шучу!

Славик вдруг прижал ее к себе:

— Знаешь, только ты меня понимаешь! А Валька только пилит… И толстеет. Хм, а вдруг она беременна? Только этого мне не хватало! Младенческие визги, крики… Ужас! — мрачно произнес он. — Я еще не готов к рождению ребенка! Вот когда у меня будет большой частный домик в Конче Заспе… Я, кстати, уже купил участок и скоро начну строиться. А ты не хочешь?

— Нет, предпочитаю свою квартиру в центре. В любом случае, оттуда сложно добираться, если нет машины. А ты знаешь, что я не могу ее водить — психологически. К тому же, на наших дорогах полно мужиков, которые ездят по собственным правилам. Светофоров и пешеходов, как и другие машины, они попросту не замечают. Так ты уже строишь дом?

— Еще нет, но у меня классный участок, с личным пляжем и личным же озером. Чистым! А насчет дома я еще советуюсь с дизайнерами, никак не могу подобрать себе то, что мне хочется. Только Вальке ничего не говори — это сюрприз. Тем более, если она на самом деле брюхата.

Красивое лицо парня выразило презрительное отвращение.

— После родов она точно разжиреет! Ты помнишь габариты ее мамочки? Хотя я все равно себе найду кого-то на стороне. Но, понимаешь, если мне вдруг приспичит потрахаться дома… Мне не хочется проделывать это с жирной коровой!

— Но сейчас же у нее по-прежнему великолепная фигура, — небрежно уронила Оксана. — Разве ты недоволен? Она же занимается вместе с тобой в спортзале. У вас великолепные фигуры.

— Спасибо, но я же не склонен к полноте, как она! Ладно, я еще за нее возьмусь. Или найду себе другую. Это не проблема.

— Неужели ты ее не любишь? — вырвалось у Ксаны. — Совсем не любишь? Нисколечко?

— Люблю? — парень надменно глянул ей в глаза. — Любовь — это только для слабых. Самообман. На самом деле никто никого не любит, все только используют. Любовь — это костыли для слабых. Они умирают от счастья, когда сильные снисходят к ним… И безумно к ним привязываются, добровольно надевая на себя и ошейник, и поводок. Им нравится зависеть от других — потому что сами выжить они не могут. Вот они и продают свою свободу за знаки внимания. Они могут жить только чужими убеждениями, чужими мечтами, чужим свободным временем. Потому что у них нет ничего своего. Только пустота и жалкий страх!

Оксана медленно кивнула, уставившись ему в глаза. Ее взгляд в тот момент как раз больше всего напоминал взор преданного пса.