Одержимая тобой. Часть 1 - Татьяна Адриевская Страница 36

- Хочешь, я приготовлю твой любимый бисквитный рулет? Мама привезла мне много повидла, объедимся!

Я не отвечаю, желая, чтобы Марина ушла и одновременно осталась.

- Если ты решила просидеть такое чудесное воскресенье тут, то давай хотя бы поучим билеты к госэкзамену?

- ...

- Ах, да. Ты же и так все прекрасно знаешь... Отличница наша. И кто же смог тебе так насалить? Опять приставали на работе?

- Оставь же меня в покое! - хрипло прошу я и утыкаюсь в подушку.

- Знаешь в чем твоя проблема? Ты не пускаешь никого в свою жизнь, поэтому так одинока!

- Не правда! – возражаю я.

- Нет, правда! Назови мне хоть одного своего друга, помимо Светы?

Я открываю рот для ответа, но назвать абсолютно некого. Неужели Марина права? Всех своих знакомых я держу на расстоянии, поэтому не имею друзей.

- И Светы больше нет, - шепчу я,  чувствуя, как слезы вновь наступают.

- Так вы поругались? Она звонила тебе вчера весь день, но ты не брала трубку! Давай сейчас ей позвоним, и вы все друг другу объясните.

- Этого не объяснить... Я предательница!

Комок подкатывает к горлу, и слеза стекает по переносице на подушку.

- Ну-ну, хватит уже плакать! Ты посмотри, вся подушка чёрная! Давай умоемся, позавтракаем и погуляем.

- Я хочу провалиться в ад!

- Да что ты такое говоришь! - Марина ужасается. - Все, я сейчас же позвоню Свете и попрошу её приехать!

- Нет!

Я выхватываю из её рук свой сотовый. На исцарапанном маленьком желтом дисплее горят четыре пропущенных вызова от Светы. Она ждёт объяснений. Но как можно такое объяснить? "Прости подруга, я так хотела твоего парня, что позволила ему завалить меня на заднем сидении машины!" Как я могла позволить такое? Почему не двинула Дмитрию по лицу, когда была в состоянии это сделать? С каким удовольствием я сделала бы это сейчас! Как только такая мысль мелькает в моей голове, я с ужасом понимаю, что не могу даже посмотреть ему в глаза, не то чтобы ударить.

- Рассказывай!

Марина скрещивает руки на груди с воинственным видом.

- В среду меня отчислят! - произношу я сквозь рыдания.

- Что? - восклицает она. - Почему?

- Потому что в пятницу меня уволили с работы! Полностью лишив зарплаты за причинённый ущерб!

- И ты не сможешь оплатить долг за обучение! -  Догадывается Марина.

Я горестно киваю. Слезы текут ручьём.

- Там большая сумма? Может я смогу помочь?

- Не сможешь...

- Но сможет Света, попроси у неё!

- Даже думать об этом не могу, после того, что я натворила...

Я не договариваю, захлебываясь слезами. Подушка снова мокнет и чёрно-серое пятно без устали возрастает.

- Когда же успела?

- Ты умеешь хранить секреты? - вытирая опухшие глаза, спрашиваю я.

- Я - могила, дорогая!

- Я влюбилась в её парня...

- Того самого? Который старше вас и не тусовщик?

Я киваю, всхлипывая.

- Не-е-ет! - Протягивает Марина. - Ты же всего пару раз его видела! Или я чего-то не знаю?

- Не знаешь... Я целовалась с ним в машине в ночь, когда меня уволили!

Марина ахает и тут же закрывает рот рукой. А я жмурюсь, боясь увидеть гримасу осуждения на её лице. И меня прорывает. Я рассказываю всё: как впервые встретила его четыре года назад в отеле, как хранила в памяти его образ и мечтала когда-нибудь увидеть вновь. Рассказала о встрече в «Айрисе», в кафетерии, о событиях на яхте Николая. Где работала все это время, и что произошло в пятницу.

Марина не перебивает, позволяя пачкать подушку новыми солеными  разводами и поглаживая мне волосы.

- Николай предупреждал меня, но я бессильна. Приказываю себе не думать, а закрываю глаза и вижу его. Я впервые сама хотела целовать мужчину, понимаешь? По-настоящему чувственно и страстно! И как мне это забыть? Я готова провалиться под землю, гореть синим пламенем, но даже так воспоминания всего пережитого не оставят меня в покое!

- И теперь ты изводишь себя мыслями, что Света всё знает?

- Уверена – знает! Разве этот самодовольный павлин упустил бы возможность рассказать, как вывел её подружку «на чистую воду»?

Марина вздыхает:

- Я думаю это не так, дорогая. Дима ничего ей не скажет.

- Почему ты так говоришь? - немного оживаю я.

- Ведь это он поцеловал тебя первый. Какой мужчина будет рассказывать своей девушке такое?

Я впервые позволяю себе представить картину, в которой Дмитрий описывает произошедшее между нами в машине. У меня не получается это сделать, не обидев Свету.

- Так зачем же он поцеловал меня? - Спрашиваю я, хмурясь.

- А ты сама не догадываешься?

- Я ему нравлюсь? - предполагаю я.

Марина смеётся:

- Катюша, ты красавица и даже мне нравишься! Но думаю не из-за этого.

- Хватит уже надо мной издеваться, и скажи что думаешь!

- Без обид, подруга, но на его месте я бы тебе голову оторвала, а не стала целовать.

- Что?

- Как ты могла так оскорблять его? Он столько раз помогал тебе, что я и со счёту сбилась, пока слушала. А ты наговорила ему кучу гадостей всего из-за одного поступка, который он сделал не так как тебе нужно, а как посчитал правильным? Кто вообще говорит мужчине, что с ним спят только ради денег? Это же, как красная тряпка для быка! Он разозлился и поставил тебя на место! Пусть и таким неординарным способом. Уж прости, но судя по твоей реакции, этот парень вполне может переспать с девушкой, не демонстрируя толстого кошелька. В отличие от того, второго - Николая, кажется. Ты ведь и сама все поняла, когда убежала от него на яхте?

- Поняла, - бурчу я. - Постой! Ты защищаешь Дмитрия?

- Просто стараюсь проанализировать ситуацию как посторонний слушатель. Ты перегнула палку и нажила себе неприятеля. Хотя, на мой взгляд, вы неплохо ладили.

- Из-за него меня из института отчислят!

- Так это Жора лишил тебя  зарплаты, об этом же Дима его не просил. - Осторожно замечает Марина.

Я закрываю лицо руками и вздыхаю. После высказывания соседки, на душе становится ещё хуже. Злость на Дмитрия незаметно проходит, а вот стыд за своё поведение, после осознания мотивов, усиливается троекратно.

- Как же я влипла… Теперь он думает обо мне как о двуличной гадине, которая предаст свою подругу и глазом не моргнёт.

- Максимум, что он сделает – ограничит ваше общение насколько сможет. Может, я ошибаюсь, но, на мой взгляд, он и этого не станет делать.