Спасение у алтаря - Энни Берроуз Страница 35

– Вы могли бы сказать моему мужу, что я пошла к себе отдохнуть? – попросила Дебора миссис Фарелл.

Ей казалось, что она гуляла несколько часов. У нее болели ноги, болело сердце, в затылке возникла тяжесть – верный признак подступающей головной боли. Хотя она сама была виновата в этом, когда вылетела из дома без шляпки. Дебора никак не могла понять, куда подевалась та рассудительная, практичная девушка, которую закалили невзгоды, выпавшие на ее долю после смерти отца. Что с ней случилось за эти дни? Любая мелочь выводила ее из себя.

Она не успела даже пересечь лужайку, когда поняла, что Роберт вовсе не виноват в том, что произошло в кабинете. Лежа на полу, она почувствовала, что стыдится своего разнузданного поведения, а когда муж стал подшучивать над ней, набросилась на него. Пока она гуляла вдоль стены, окружавшей сад, ей пришла в голову крамольная мысль. Ее мужу стоило лишь шепнуть ей пару слов любви и одобрения, и она стала бы воспринимать все произошедшее без тени смущения.

Но вскоре внутренняя порядочность заставила Дебору отвергнуть подобный вариант развития событий. Уже выбегая в сад, она сознавала, что любит мужа слишком сильно. Так сильно, что способна ради него отказаться от своих моральных принципов. Вот отчего она чувствовала себя такой ранимой. Что бы он ни сказал, все казалось ей обидным. И даже если бы он прошептал ей слова любви, которые ей так хотелось услышать, она бы лишь обвинила его в неискренности.

Нет, в том, что произошло, не было вины Роберта. Он вел себя с ней предельно честно. Это она жила во лжи, позволяя ему думать, что вышла за него замуж ради финансового благополучия.

Миссис Фарелл посмотрела на нее с подозрением.

– Ладно. Но раз уж вы пропустили ланч, не желаете ли, чтобы я принесла вам немного поесть?

– Да, благодарю вас, – ответила Дебора, потянув ручку двери в их покои. – Прошу меня извинить. – Она быстро прошла через гостиную, но на пороге спальни задержалась. Внутри кто-то был. И этот кто-то задернул гардины, как будто знал, что она вернется с головной болью.

– Где вы были, черт побери?

Голос, раздавшийся с кровати, заставил Дебору вздрогнуть. В полумраке спальни она разглядела Роберта, лежавшего поверх покрывала. Его темная фигура, возвышавшаяся у изголовья на груде кружевных подушек, выглядела неуместно и угрожающе.

Дебора невольно обхватила себя руками, словно защищаясь от удара.

– Я гуляла по парку, – пролепетала она, испуганная враждебностью, звучавшей в его голосе. Сердце тревожно забилось. Хотя… Почему ее удивляет, что он на нее сердится? Она вела себя из рук вон плохо. – Роберт, – сказала Дебора, поспешив подойти к изножью кровати, пока он не успел сказать что-нибудь еще, – я очень сожалею о том, как повела себя, после того как мы… после… м-м-м… вы сами знаете.

– После того как мы предавались супружеским утехам у стены в моем кабинете? – холодно уточнил он.

– Пожалуйста, не делайте мне еще больнее, – взмолилась она, с такой силой вцепившись в столбик балдахина, что у нее побелели костяшки пальцев. – Я не хочу постоянно ссориться с вами. Но я не могу… смириться с…

– С практическими аспектами семейной жизни с калекой?

Дебора вскинула голову, изумленно глядя на него.

– Дело совсем не в этом! Вы никогда не должны так думать!

Однажды ей уже приходила в голову мысль, что ранения оставили свои следы не только на теле Роберта. Боль проникла глубже. И он, в свойственной мужчинам манере, бросался на каждого, кто рискнул прикоснуться к ним.

Дебора с грустью подумала, что сама ведет себя точно так же. Каждый раз, когда она чувствовала, как мало для него значит, уязвленная гордость заставляла ее сердиться на мужа.

Если они хотят перестать терзать друг друга, одному из них предстоит поступиться своей гордостью и оставить при себе обиды, которые он мог бы причинить другому. И Дебора ни минуты не сомневалась, что этим человеком не может быть Роберт.

Обойдя изножье кровати, она подошла к нему и присела на край кровати.

– Мне достаточно одного того, что я должна привыкнуть к практическим аспектам замужества, – призналась она, сложив руки на коленях и устремив на них серьезный взгляд. – До нашей первой брачной ночи я почти ничего не знала о том, что происходит в супружеской постели. Это стало для меня откровением. А когда вы начали говорить о… – Дебора запнулась, не зная, какими словами описать свои ощущения. – У меня начало стучать сердце, – сказала она, и ее щеки вспыхнули от этого признания, – когда я представила, что мы можем снова заняться этим, я… понимаете, я потеряла голову. А потом, когда вы начали шутить над тем, что мы только что делали, я… я почувствовала себя униженной. Я делала то, что считаю… постыдным. – Голос Деборы прервался, она с трудом сдерживала слезы. Немного помолчав, она сделала дрожащий вздох и, подняв на капитана укоризненный взгляд, сказала: – А потом вы стали насмехаться надо мной.

– Я и не думал над вами насмехаться, – охрипшим голосом возразил Роберт и накрыл ладонью ее руки.

– Да, я… я сама это поняла, пока гуляла по саду. Вы просто пытались отвлечь внимание от того, что вам трудно подняться с пола. – Она снова бросила на него взгляд, но на этот раз в нем сквозила тревога.

– Я думаю, в дальнейшем будет лучше, если мы ограничим подобного рода общение стенами спальни, – сказал он. – Если помните, именно это я и предлагал вам вначале. Просто мне бы хотелось, чтобы вы разделись и оставались в постели до тех пор, пока мы не вернемся в город.

Дебора совершенно забыла, с чего начался их разговор в кабинете. Теперь она вспомнила его заявление о том, что ему хотелось бы получше узнать ее, и непонятное замечание, что ей не понадобится много одежды. Почему она сразу не догадалась, что он говорил об этом в прямом смысле?

В этот момент в комнату вернулась миссис Фарелл с обещанным подносом. Дебора обрадовалась ее появлению. Ее очень смущало, когда Роберт с такой прямотой говорил о вещах, которые она считала весьма деликатными.

– Ну вот, – сказала миссис Фарелл, поставив поднос на маленький столик у окна, – выпейте чашечку чаю, перекусите и сразу почувствуете себя лучше.