Ты — любовь - Оливия Уэдсли Страница 35

— Селия!

— Где она теперь живет? — быстро спросила Стефания, и Бенни смущенно признался, что ему не пришло в голову спросить ее об этом.

— Какое счастье, что на свете существуют женщины! — поучительно заметила Стефания.

— Действительно, — подтвердил Бенни, восхищенно глядя на нее.

— Ну, хорошо, а она умеет танцевать, папочка? — спросила Сисси Твайн.

Ее отец уселся поудобнее в своем глубоком кресле и, улыбаясь, возразил:

— А утки умеют плавать?

У Сисси определенно было чувство юмора.

— Значит, с этим все в порядке, — заметила она. — А правда ли, что она необычайно красива? Внешность имеет большое значение. Во всяком случае, я испытаю ее. Кстати, как ее зовут?

— Мисс Селия, вот и все, — ответил Твайн, слегка нахмурив брови. — Ведь ее можно там так представить?

— Конечно, — рассеянно ответила Сисси.

— А вот и звонок, это, должно быть, она.

У Сисси был очень красивый цвет лица с ярким румянцем и большие серые, как и у отца, глаза, очень блестящие, с необычайно длинными ресницами.

— Войдите, пожалуйста, — приветливо поздоровавшись с Селией, сказала она. — Отец говорил мне о вас. Мы сейчас же после чая поедем в Вандербильт — это название клуба. Пожалуйста, садитесь, вот чай и папиросы.

Робко улыбаясь, Селия села. После завтрака, состоявшего из кофе с булочками, она провела все время в Грин-парке, и, приведя себя в порядок у Сельфриджа ^[5], точно в назначенное время пришла в Хаммерсмит.

Ей очень понравилась Сисси, и она была в восторге от комнаты с большим французским окном, выходящим в сад, где цвели настурции и резеда. Вся ограда его была увита диким виноградом и жасмином.

«Папа был прав, — подумала Сисси, — она, действительно, необычайно привлекательна. Но кто же она? Я как будто видела ее лицо в газете».

Они вместе доехали автобусом до Бонд-стрит и подошли к небольшому дворику, где помещался клуб. Чтобы попасть туда, надо было пройти через узкие высокие ворота, где царил полумрак даже в самое ясное утро. После этой полутьмы прелестный четырехугольный дворик с фонтаном посредине, вокруг которого стояли кадки с геранью и белыми маргаритками, казался еще привлекательней.

Вандербильт-клуб фактически содержался несколькими молодыми людьми, которые посещали его только ради удовольствия и очень весело проводили там время.

Сисси завела граммофон и, протанцевав несколько танцев с Селией, одобрительно сказала ей:

— Вы отлично танцуете!

Кивнув ей на прощанье, она ушла на свидание, и Селия осталась одна в пустом танцевальном зале. Она свернулась клубочком на одном из диванов, и волна воспоминаний тотчас же нахлынула на нее.

— О, Дикки, Дикки! — прошептала она. Она вспомнила, как инспектор Твайн сказал ей: «Я велел перевезти ваши вещи к нам, мисс Селия, чтобы, вернувшись из клуба, вы могли переодеться. Я надеюсь, что вы поживете у нас, пока не устроитесь».

Когда она возвращалась из Вандербильт-клуба, погруженная в свои невеселые мысли, то увидела у окна ювелирного магазина Бориса и Пенси. У них был необычайно счастливый, вид, и они весело и оживленно разговаривали.

Пенси была вся в белом; она была одета с очень дорогостоящей простотой; к полям ее большой белой шляпы была приколота шелковая роза.

«Дикки целовал ее много раз, так же, как меня, — подумала Селия, — он сжимал ее в своих объятиях и смотрел на нее тем же самым взглядом, который я так часто видела у него; взглядом, в котором была не только нежность, но и радость — даже не радость, а счастье…»

Борис и Пенси прошли дальше, а Селия перешла на другую сторону, чтобы сесть в автобус, и на тротуаре столкнулась лицом к лицу с доктором Уоллесом.

— Слава Богу! — радостно воскликнул он, — мы ищем вас повсюду. Почему вы так внезапно исчезли?

— Потому, что я случайно узнала то, что вы, должно быть, знали уже давно: что лорд Хайс помолвлен с леди Виолой, — ответила Селия просто.

Доктор Уоллес слегка покраснел и после минутного колебания сказал:

— Послушайте, мисс Селия, мне очень нужно с вами поговорить, пойдемте со мной, мой автомобиль здесь недалеко.

Они вместе молча дошли до автомобиля, и, так же молча усевшись в маленьком купе, Селия ждала, пока доктор Уоллес заговорит.

Он сказал несколько нервно:

— Я-то знал, но я не имел понятия, что вы этого не знаете. Но разве вам это помешает оказать лорду Хайсу помощь, в которой он так нуждается?

— Лорд Хайс нуждается в моей помощи? — удивленно повторила Селия.

— Как бы то ни было, — настойчиво продолжал доктор, — лорд Хайс не перестает звать вас. Вы должны понять, и я уверен, что вы поймете, как опасно для серьезно раненного в голову всякое возбуждение. Если вы не вернетесь сейчас со мной на Сент-Джемс-сквер, это может сильно взволновать лорда Хайса и тогда… я не ручаюсь за последствия.

Селия взглянула на решительное лицо доктора.

— Понимаете ли вы, о чем вы меня просите? — медленно сказала она, и доктор Уоллес, к собственному удивлению, почувствовал, что краска заливает его лицо. В его голове промелькнула мысль: «Она совершенно права; ей, должно быть, чертовски трудно вернуться теперь к нему…»

Он украдкой взглянул на Селию и подумал, что блеск ее юности уже омрачен горем; еще никогда в жизни ему не приходилось быть поверенным первой сердечной драмы молодой девушки.

«Бедная милая девочка», — подумал он, охваченный искренней симпатией, и, поддавшись порыву, пожал ее руку. Он сказал несколько грубовато, чтобы скрыть свое сочувствие:

— И все-таки поедемте, будьте молодцом!

Селия посмотрела на него глазами, полными слез.

— Хорошо, я поеду.

Доктор Уоллес облегченно вздохнул, и они поехали.

Ехали молча, каждый думал о своем. На одном из перекрестков доктор вынужден был замедлить ход из-за сильного движения. Селия внезапно схватила его руку.

Из самой гущи автомобилей, размахивая большим желтым плакатом, на котором огромными буквами было написано: «Трагическая смерть молодого лорда» — вынырнул газетчик и пробежал мимо крича:

— Экстренный выпуск! Экстренный выпуск!