Нестандартное лицо - Лариса Теплякова Страница 35

Продуктовая эпопея не завершилась только кукурузными хлопьями. Инге предложили стать лицом шоколадной марки. Рекламный проект был расписан на три года вперёд. Он включал в себя немало необычных мероприятий. Для Инги оговаривались особые условия.

Прочитав текст договора, Инга сухо сказала:

– Я должна подумать.

Никто не ожидал, что непрофессиональная модель начнёт капризничать.

– Вас что-то не устраивает? – нервно спросил её коммерческий директор шоколадной фабрики. – Мне вас рекомендовали, как серьёзного человека!

– Вот именно поэтому я должна подумать, – твёрдо заявила Инга.

– Сколько вам нужно времени на раздумья? – деликатно поинтересовался ведущий менеджер рекламного агентства. От поведения Инги зависела его работа, его доходы, его реноме.

– Хотя бы пару дней, – ответила Инга.

Срочный «семейный» совет собрали на кухне. Обсуждали условия, которые Инга должна была либо принять, либо отклонить. Татьяна вслух зачитывала текст договора, делая паузы после каждого пункта.

Контракт заключался на три года. Ежемесячное вознаграждение – три тысячи долларов. В течение срока действия контракта Инга не должна работать в других местах и рекламировать другие товары, даже непищевые продукты. Её лицо предполагалось использовать на плакатах, журнальных вкладках, в видеоклипах и прочих телевизионных проектах. Её обязывали принять участие в телешоу «Приключения на Карибах». По окончании шоу ежемесячное денежное вознаграждение увеличивалось до пяти тысяч долларов.

– И где же тут подвох? – сказал Сергей. – Я не уловил.

– Вот ведь жизнь! Везде подвоха ждём! – усмехнулась Татьяна. – Да как будто всё нормально. Контракт как контракт.

– Подписывать? – с волнением в голосе спросила Инга.

– А что это за шоу такое? – задумчиво вставил Бачурин. – «Приключения на Карибах»? Впервые слышу.

– Какой-то рекламный проект, – предположила Татьяна. – Снимут в студии короткометражный фильм, типа телеспектакля. Клип про шоколадку «Баунти» помнишь? Что-нибудь подобное изобразят, с Ингой в главной роли. Ну, не повезут же её на настоящие Карибские острова, чтобы там снимать рекламный ролик! Тогда их шоколад станет золотым! Ты вообрази затраты! Это же целая съёмочная группа должна лететь! Вместе с оборудованием.

– Откуда мне знать? Тебе видней, – ответил Сергей. – Я в этом деле ничего не понимаю.

– Если я подпишу контракт, мне придётся увольняться из ресторана, – заметила Инга. – Что скажет Лев Давидович?

– Ну, не таскать же тебе подносы всю жизнь! – воскликнула Татьяна. – Лёва и сам это понимает. Найдёт другую умницу-красавицу. Объявит конкурс на вакантную должность.

– Значит, подписывать?

– Надо внеси пункт о чести и достоинстве! – немного подумав, деловито заявила Татьяна. – Так пусть и запишут, что ты обязуешься исполнять договор, если не будет посягательств на твою честь и достоинство. Или так. Ты имеешь право отказаться от участия в тех акциях, которые задевают твою честь и достоинство.

– А что ты имеешь в виду? – удивился Бачурин.

– А всё! – пояснила Татьяна. – Всё, что Инге может показаться сомнительным и унизительным.

– Голова! – восхитился Сергей и поцеловал Татьяну. – Умна ты, Танька!

– Кому, как ни мне, знать о том, что телевизионщики обожают снимать интимные места красивых девушек крупным планом. Показал сиськи-задницы и нижнее белье, и рейтинг программе обеспечен! – прокомментировала Татьяна свой совет.

– Да, об этом я не подумала, – сказала Инга. – Хорошо, я подпишу этот контракт с дополнениями! Вскоре я смогу снять квартиру и съехать от вас, Сергей Николаевич!

– Ну, доболтались! – разочарованно воскликнул Сергей. – Здравствуйте, приехали!

– Не вечно же мне жить у вас.

– Ты думаешь, что это такие большие деньги – три тысячи баксов? – насмешливо сказала Татьяна. – За квартиру сразу тысяча в месяц. Хозяева обычно просят за полгода вперед. Это шесть штук. За поиск хорошей квартиры риэлтерам две-три тысячи. Да-да, у них такой тариф! А потом в квартире обжиться, что-то прикупить, обновить. Да ты ещё получи эти деньги! А то уже – съеду! Разбежалась.

– Ну, простите! – виновато взмолилась Инга. – Погорячилась сдуру!

– То-то! – возгласила Татьяна. – Не спеши с громкими заявлениями. А если уж так не терпится потратиться, так плати Серёге за комнату. У него сейчас с работой одни проблемы, а с деньгами напряг.

– Я и не знала! – устыдилась Инга. – Он ведь ничего не говорил.

– Я сказала, этого достаточно, – заметила Татьяна. – А от него не дождёшься.

Реклама шоколада получилась оригинальной и привлекательной. С Ингой работал замечательный художник, и он удивительно обыграл её внешность. После обработки фотоснимков на компьютере распущенные волосы Инги преобразились в струи расплавленного шоколада. Сладкая податливая масса будто бы стекала вниз, очерчивая женственные контуры фигуры.

– А зачем вам модель? – поинтересовалась Инга. – Вы могли просто нарисовать то, что задумали.

– Нет, без живых глаз не обойтись. Мне требуется натура, как основа. Нужна чувственность, душа, тепло, – пояснил дизайнер, хитро улыбаясь. – У вас интересное лицо. Национальность не читается. Гражданка мира, жительница Вселенной. Хороший типаж для портретной рекламы.

Инга живая смотрела на Ингу шоколадную. Ей нравилась рекламная девушка: она была грациозная, манкая, соблазнительная, сладострастная, загадочная. Инга вспомнила портрет, который писался в Испании. Добрый художник Луис изобразил женщину-совершенство, женщину-мечту. Но тот портрет остался в Таррагоне, он был собственностью Мигеля. Что с ним сделал Мигель? Продал, убрал с глаз долой или оставил на прежнем месте?