Современные методы управления погодой - Евгения Пастернак Страница 35

– Ну, давай попросим.

Счет 10:3.

Сергей получает 10 очков за сообразительность! Изможденная Катя засыпает. Выигрывает Маша.

* * *

В понедельник утром я еще раз убедился, что у женщин какие-то свои способы передачи информации.

Когда мама вошла в квартиру, она была насторожена, как ягдтерьер перед барсучьей норой. А вы когда-нибудь видели ягдтерьера? Существо щуплое, но очень опасное, если сорвется с поводка. Поэтому я попытался как можно быстрее установить между женщинами контакт.

Не думаю, чтобы мои усилия были успешными. И тем не менее через пять минут мама утратила опасный блеск в глазах, через десять называла Катю Катенькой, а когда увидела Машу, окончательно поплыла и была уже готова пустить слезу.

Этого я вынести не мог. Тем более что меня ждали и я имел все шансы опоздать. Я утащил Катю с собой, иначе она никогда бы не выбралась из объятий внезапно подобревшей мамы.

– Чего это ты моей маме понравилась? – спросил я в лифте.

– Она мне тоже понравилась.

– Так вы же двумя словами не обменялись. Так, работа-квартира.

– А нам хватило.

Какое-то время я пытался добиться правды, но потом мне нужно было пересесть на другую ветку, и мы расстались.

На встречу я действительно опоздал. На три минуты. Влетел в расстроенных чувствах… и обнаружил только слегка встревоженную секретаршу.

– Геннадий Геннадьевич вам назначил? – проворковала она, наливая мне минералки.

– Да. На четырнадцать ноль-ноль.

– А, – посветлела она, – подождите немного.

«Немного» оказалось эквивалентом словосочетания «двадцать две минуты».

– О, – как ни в чем не бывало обрадовался мне загорелый Геннадий Геннадьевич, – ты уже здесь!

Я покосился на часы.

– Сразу видно, – хохотнул мой собеседник, – только что из Германии. Педантом стал. А у нас тут… пробки.

Я вздохнул. Действительно, чего это я? Сказано же было «часа в два». Это означает «половина третьего». Совсем отвык от родины.

Мы выпили холодного чаю со льдом, я выслушал лекцию об аквапарках и выяснил, что меня здесь хотят, но не могут.

– Пойми, – сказал Геннадий Геннадьевич, – у меня только что было расширение, я сейчас хорошую зарплату для тебя не потяну.

Покинув кабинет несостоявшегося работодателя, я задумался. Фраза о «хорошей зарплате» меня воодушевила. Рассчитывать на то, что мне будут платить как в Германии, я не мог, но имел возможность потребовать достаточно большую сумму.

Еще два визита подтвердили мои предположения: везде меня встречали с удовольствием, делились рассказами об отпуске и холодными напитками, но на вопрос о работе смущенно признавались, что их бюджет меня не выдержит.

– Слушай, Серега, – посоветовал мне последний из навещенных директоров (полгода назад он свысока «выкал» мне и старался держаться подальше), – сходи в ЕМЦ, они как раз отделение в Москве открывают. Наверняка им нужен аналитик твоего уровня.

Это окрылило меня окончательно. ЕМЦ было крупным питерским компьютерным издательством. Занять место в топ-менеджменте его московского представительства… раньше я о таком и мечтать не мог! К сожалению, сегодня в ЕМЦ ехать было поздно, поэтому я просто позвонил туда и назначил встречу. На сей раз не «часа на два», а на «тринадцать двадцать», что внушало определенные надежды. Или иллюзии.

К дому я подлетал на крыльях, но выработанный за два дня рефлекс притормозил меня у гипермаркета. Наверняка нужно было что-нибудь купить, но мне в голову приходили только мороженое и сок.

Для получения более подробных инструкций я позвонил на домашний телефон.

Телефон взяла мама.

– Что случилось? – От неожиданности я остановился посреди пешеходного перехода. – Где Катя?

– Все нормально,– голос у мамы был довольным, – тут твои девушки. Сейчас дам трубку.

Катя тоже показалась мне веселой. Она продиктовала мне список всего необходимого. Я пообещал, что запомню, и двинулся в очередной набег за продуктовой данью.

Как выяснилось позднее, муку я все-таки забыл, а соль оказалась настолько каменной, что ее пришлось разбивать молотком. Причем орудовать этим незамысловатым инструментом мне пришлось под надзором сразу трех женщин.

* * *

Перед встречей со своей первой потенциальной свекровью я неделю болела. Перед тем как Дима познакомил меня со своими родителями, у меня тряслись руки. Когда пару лет назад один знакомый практически обманом затащил меня представить своей маме, мы с ней разругались буквально за десять минут, потому что я не проявила должного уважения. А когда я заявила, что замуж за ее сына не собираюсь и никогда не собиралась, бедная женщина онемела. Она искренне не понимала, как я могу отказаться от такого сокровища, по-моему, просто решила, что я сумасшедшая.

Перед встречей с мамой Сергея у меня не было времени даже подумать, потому что мы безнадежно проспали. Я с феном и надкушенным бутербродом носилась по квартире, давая Машке последние указания,

– Не играй на компьютере целый день.

– Угу…

– Машенька, пожалуйста, не смотри «Николодеон».

– Не буду. А почему?

– Отупеешь.

– А все, кто смотрит «Николодеон», тупеют?

– Все.

– И все, кто отупел, смотрели «Николодеон»?

– Все. То есть нет. Ой, не задавай мне с утра такие сложные вопросы! Маша, не обижай Ирину Петровну.

– А она меня не будет обижать?

– Не должна. И не рассказывай ей всякие небылицы.

– А дышать можно?

– Можно. Кстати, давайте балкон откроем, а то дышать нечем, жара…

Я так сосредоточенно сушила голову, что не слышала, как вошла Ирина Петровна, и когда, выйдя из ванной, наткнулась на нее в коридоре, естественно, испугалась и заорала.

Наверное, в жизни нужно быть проще. Если бы я при виде всех остальных своих будущих свекровей орала от ужаса, может, у нас бы тоже сразу установились такие замечательные отношения.

Мне Сережина мама понравилась. По крайней мере, она не производила впечатления старого опытного педагога с перекошенным от ненависти к детям лицом. Очень приятная женщина, и гораздо моложе, чем я думала.

Ирина Петровна вошла на кухню и начала оглядываться, явно пытаясь к чему-нибудь придраться.

– О! Ты уже шторы поменяла! – довольно ревниво сказала она.

– Нет, это я старые постирала.

На лице у моей потенциальной свекрови было такое неподдельное недоумение, что я рассмеялась. Она тоже. Воцарился мир и полное взаимопонимание.