Мост бриллиантовых грез - Елена Арсеньева Страница 35

– По-моему, – сказал он с детской непосредственностью, – этамашинка просто-таки для вас создана! И даже если бы вы ездили в ней, пардон,абсолютно голая…

Катрин сверкнула на него глазами. Еще в Лувре он заметил,что глаза у нее очень странного цвета – желтоватые, но не как у кошки, режущие,а мягкие, янтарные. Очень удачное сочетание – золотистых глаз и золотисто-рыжихволос. Конечно, баба – пальчики оближешь! И ей никогда не дашь ее лет. Фанни,кстати, тоже не дашь… Но не стоит больше о Фанни, она – пройденный этап. Сейчасимеет значение только Катрин! Это штучка тонкая, ничего не скажешь. Из тех,кому нужен не просто секс, а нечто большее, нечто иное. И все же без секса онине могут обойтись, поэтому Катрин, любовница богатейшего интеллектуала, и приперласьна встречу с красивым мальчиком.

Впрочем, откуда ей знать о постельных талантах Романа?Скорее всего, это чисто женское желание непременно завладеть тем, чтопринадлежит заклятой подруге. Интересно, откуда у нее такая ненависть к Фанни,что нужно второй раз вмешиваться в ее жизнь, второй раз ее разрушать?

С другой стороны, мужиков же никто не заставляет кидаться наКатрин. И этого… Лорана… не заставлял. И его, Романа, никто силком не тащит вобъятия этой красивой и жадной сучки.

И все же ему без нее не обойтись, вот в чем вся штука. Онаему нужна гораздо больше, чем он ей, а потому… а потому разглядываниехромированной и кожаной отделки автомобиля что-то затянулось!

Кажется, Катрин тоже так решила, потому что наконецзаговорила:

– Ты тоже очень хорошо смотришься в этой машинке. Такаяигрушечка в золотистой шелковой коробочке. Шоколадная куколка, которую дарятмаленьким девочкам на Рождество или к первому причастию, и они мучаются,бедняжки, от восхищения и не могут решить, что делать: отгрызть ли у куколкишоколадную головку или сохранить ее красоту нетронутой?

Ох, как любил Роман такие разговоры… такие тонкие разговорыс женщинами! Еще не флирт, еще подступы к нему, словно бы тонкий ледок ногойпробуешь… Нет, это похоже на то, как в переполненном троллейбусе будтоневзначай касаешься женской груди или переднего места… летом, в жару, когдаплатья такие тонкие, словно их и вовсе нет… У тебя каменное выражение лица, унее каменное выражение лица, оба вы делаете вид, будто совершенно ничего непроисходит, а между тем в ваших головах молниеносно проносятся картины того,как бы вы сейчас… и тебе тесны становятся брюки, а она приоткрывает губы,пересохшие от внезапного желания.

Давнее впечатление, еще российское, фром Раша, ныне не актуальное:в Париже тесноты в троллейбусах не бывает хотя бы потому, что троллейбусов вПариже элементарно нет, а автобусы идут один за другим, так же, как и поездаметро, даже в час пик. Тут о давке, о тесноте можно только мечтать…

Роману стало неловко сидеть, и он слегка переменил позу,закинул ногу на ногу: совсем ни к чему Катрин до поры до времени знать, чтопроисходит у него в штанах.

Еще одно облако черного тумана было выпущено, и онодовершило начатое.

– Да, ты красивый мальчик, нечего и говорить, – вздохнулаКатрин со странным выражением, как будто бы красота Романа не восхищала ее, араздражала. – Красавчиков много, но ты… но в тебе есть что-то такое… – Оназапнулась, тронула золотистую прядь у виска, накрутила ее на длинный палец,увенчанный невероятно длинным, нежно-розовым ногтем и украшенный огромнымперстнем с прозрачным розоватым камнем. «Не бриллиант, какой-тополудрагоценный, – подумал Роман, – но смотрится невероятно благодаря отделке иформе».

Чудилось, это задумчивое движение помогло Катрин найтинужные слова, потому что она отпустила весело закрутившийся локон и заговорилавновь:

– Я поняла, что в тебе такое особенное. У тебя внешностьромантическая, вот что. Ты похож на того мальчика, о котором, как об объектедля первой любви, мечтают все девочки лет в пятнадцать-семнадцать. Очень, оченьпечально, когда жизнь такой девочки проходит среди совсем других мальчиков, апотом и среди других мужчин. Вообще плохо, когда мечты не сбываются вовремя,потому что рано или поздно этот красавец ей все-таки встречается… вот как тымне встретился, к примеру… и тогда она сходит с ума, бросает ему под ноги своюжизнь или превращает его в свою забаву, в свою игрушку, которую ей оченьхочется и потискать, и… сломать.

На миг Роман оторопел: во-первых, оказывается, непременноежелание насолить Фанни тут ни при чем, а во-вторых, эта Катрин далеко не такаядура, какой кажется из-за своих невероятных грудей и сияющих глазок. Впрочем,как говорит Эмма, с возрастом женщины хотят не хотят, а все-таки умнеют, толькобеда, что они уже не знают, что с этим умом делать.

Ладно, эти мысли лишние. Теперь его ход.

– Понятно… – протянул Роман. – Я правильно понял, что похожна вашу несбывшуюся девичью мечту? Ну и что вы намерены теперь со мной сделать?

Глаза Катрин загадочно мерцали.

– Пока не знаю, – проговорила она неторопливо. – Нет,честное слово, не знаю. Нужно время, чтобы понять. Время и… место.

Она протянула руку к приборной доске.

– Куда вы меня повезете? – с индифферентным видом спросилРоман.

– Зачем везти? В этой машине поднимается не только верх.Вот, видишь?

Катрин нажала на кнопку, и в то же мгновение из паза слегким шелестом выползли тончайшие темные фильтры и закрыли окна.

– Вообще-то, можно было поставить стекла-хамелеоны, которыесами делаются непроницаемыми, но это отражается на их качестве, они немногоискажают изображение, а это опасно. Поэтому я попросила поставить цейсовскиестекла и их же фильтры, – с тем несколько высокомерным видом, с каким обычноговорят на темы научные или технические все женщины (особенно если ни черта вэтом не соображают!), пояснила Катрин. – А впрочем, это детали. Главное, чтотеперь нас с улицы не видно, даже если кому-то взбредет в голову прижатьсяносом к стеклу. Поэтому… – Она на миг умолкла, облизнула губы и продолжила чутьохрипшим голосом: – Поэтому я хотела бы знать, в этой машине поднялись толькокрыша и фильтры или что-то еще?

Роман сбросил ногу с ноги, и Катрин обнаружила ответ на свойвопрос.

– Ага… – промурлыкала она, глядя на натянутую ткань егоджинсов. – А у тебя тут какая застежка? Пуговицы? Вот хорошо, я люблю джинсы спуговицами.

Она его чуть с ума не свела, пока расстегнула эти тугие(джинсы были куплены всего три дня назад, как раз перед приснопамятнымпосещением Лувра, и петли еще не растянулись) «болты». Страшная сила таилась вее мягоньких, цепких пальчиках!