Скандальные желания - Элизабет Хойт Страница 35

Конкорд приподнялся на стуле, разражаясь потоком едва понятной брани. Аса сделал то же самое, и кухня наполнилась громкими злобными криками, которые не утихали добрых десять минут.

Уинтер вздохнул и закрыл глаза. Чтобы унять головную боль, он принялся осторожно массировать виски. Его старшие братья всю жизнь ссорились. Бывали случаи, когда они собирались за семейным обедом и умудрялись как-то дотерпеть до конца без драк, но это происходило крайне редко. Виноват в этом почти всегда был Конкорд: он всегда стоял на своем и считал полной чепухой все, что говорил ему Аса. Уинтер однажды услышал, как их сестра пробормотала вполголоса, что его следовало назвать Дискорд [1].

Аса реагировал на эти постоянные стычки одинаково: он просто уходил. Это очень беспокоило их старшую сестру Верити. Та боялась – и Уинтер втайне соглашался с ней, – что однажды их брат исчезнет и больше никогда не вернется.

Раздраженные голоса меж тем стихли.

Уинтер открыл глаза и увидел, что оба брата выжидающе смотрят на него.

– Теперь можно продолжать? – спросил он, вопросительно подняв брови.

Уголки большого рта Асы дрогнули в улыбке.

– Я не могу понять одного, – рассудительно проговорил их средний брат. – Почему Сайленс поверила пирату, что девочке угрожает опасность? Он, наверное, решил соблазнить ее, потому и выдумал историю про врагов. Как вы думаете, ему это уже удалось?

Конкорд стукнул кулаком по столу и заорал:

– Как ты смеешь сомневаться в чести нашей сестры?

Аса холодно глянул на брата:

– Поверь мне, люди порой совершают самые неожиданные поступки. С чего ты решил, что Сайленс смогла устоять перед чарами Мика О’Коннора? Говорят, он очень красивый.

Конкорд открыл рот, чтобы ответить, но Уинтер его опередил:

– Он так решил, потому что весь этот год провел рядом с Сайленс и хорошо ее знает, – спокойно и веско ответил младший брат.

На щеках Асы вспыхнули два красных пятна.

– Конечно, Сайленс – обычная женщина со всеми присущими ее полу слабостями, – продолжил Уинтер. – Но О’Коннора она к себе ни за что не подпустит. Тебе известно, что между ними произошло год назад. Но, наверное, ты не в курсе, что после того, как пират вернул груз, отношения в семье Сайленс стали… мм-м, натянутыми. Потом Уильям пропал во время последнего плавания, так и не помирившись с женой. Виноват в их разрыве был О’Коннор, и с тех пор Сайленс возненавидела его всей душой.

Наступила тишина. Уинтер смотрел на братьев и вспоминал, каким беспомощным чувствовал себя в то утро, когда Сайленс вернулась домой, проведя ночь с пиратом. Тогда он хотел собственными руками задушить О’Коннора, хотя и понимал, что это невозможно, что убийство все равно не поможет горю его сестры. Но ему еще долго снилось, как он врывается в дом пирата и закалывает его ножом, пачкая руки в крови мерзавца.

Сейчас Уинтер испытывал то же чувство безнадежного отчаяния, что и тогда. И ему казалось, его братья ощущали то же самое.

– Теперь вы понимаете, – тихо сказал он, – Сайленс убеждена в том, что девочке грозит опасность. Иначе сестра ни за что бы не осталась в доме О’Коннора.

– Значит, у нас одной проблемой больше, – проговорил Аса.

Уинтер внимательно посмотрел на брата, ожидая объяснения.

– Мы должны не только прокрасться мимо охранников Мика и выкрасть Сайленс вместе с девочкой, но потом еще найти для них безопасное место. Такое, о котором не узнают пираты и их враги.

– Я думаю, ты прав, – сказал Уинтер, кивая. – Сайленс согласится покинуть дом Мика, только если мы убедим ее, что Мэри Дарлинг ничто не будет угрожать.

Конкорд положил огромные руки на стол и подвинулся ближе к братьям.

– В этом случае мы с вами знаем, к кому обратиться за помощью, – сказал он.

Через два дня, рано утром, Мик смотрел на спящую Сайленс. За это время она вся извелась, ухаживая за больным ребенком. У нее появились черные круги под глазами, прическа растрепалась, и лежала она в неудобной позе, сжимая в хрупкой руке простыню, словно маленькая девочка, которой снятся страшные сны.

Спала Сайленс очень крепко и даже не пошевелилась, когда он зашел к ней в комнату. Мик наклонился и убрал прядь волос с ее лба. Дыхание Сайленс не изменилось.

Он вздохнул и выпрямился. Солнце еще не встало, в доме было темно. Последние две ночи и день Сайленс не отходила от девочки. Мик держался на расстоянии, но приказал Финелле сообщать как можно чаще обо всем, что происходит в соседней с ним спальне.

Больная худела на глазах. Ее маленькое тело пожирал изнутри жар, который никак не хотел потухать. Если она сгорит в нем…

Мик сжал зубы и отвернулся от кровати. Он вышел из комнаты, даже не глянув в сторону детской кроватки. Тихо закрыв за собой дверь, пират увидел сидевшего на стуле Гарри. Они молча кивнули друг другу, и Мик направился дальше по коридору.

Если девочка умрет, душа Сайленс почернеет от горя. У него самого души не было, но Мик слышал, как этот бесплотный орган называли ранимым и чувствительным.

Что же делать? Мик знал, как защитить Сайленс от ножей и кулаков, от нужды и скитаний, но он понятия не имел, как защитить ее от душевных ран.

Бормоча себе под нос проклятия, Мик прошел мимо полдюжины охранников, которые стояли перед главным входом, и очутился на улице. Занимался новый день. Мик глянул в небо, озаренное нежно-розовой зарей, а потом обернулся на свой дом. Он походил на павлина, нацепившего обличье вороны. Ведь снаружи пиратский дворец был замаскирован под дюжину самых обыкновенных узких домиков. Они стояли стена к стене и даже имели фальшивые отдельные входы, которые уже давно были заколочены изнутри. Прохожим было невдомек, что за простой деревянной дверью скрываются покои, достойные короля. И что изнутри дверь эта обита листами железа.

Мик вздохнул и направился вверх по улице. Вероятно, кому-то могло показаться, что он слишком уж заботится о безопасности дома. Но такие люди просто никогда не имели настоящих врагов.

В проулке мелькнула тень, и Мик тут же развернулся в ту сторону, выхватывая нож. Оттуда появился Лэд и глянул на хозяина, покорно прижав уши и опустив голову.

– Вот черт, – выдохнул Мик и спрятал оружие в привязанные к руке ножны.

Он пошел вперед, а пес радостно затрусил следом, не отставая от него ни на шаг.

Улицы Сент-Джайлза потихоньку заполнялись людьми. В отличие от страшных личностей, которые бродили тут по ночам, это все были более-менее приличные работяги: носильщики, мелкие торговцы, грузчики в порту. Все они широко расступались перед ним и опускали глаза. Конечно, эти люди знали его – ведь Мик был тут самым главным, почти королем. Река и корабли находились далеко к востоку от Сент-Джайлза, и ему было бы удобнее обосноваться в другом районе, например, в Ваппинге. Но Мик родился и вырос тут. По этим улицам он бегал в детстве, как злой и вечно голодный волчонок, здесь он впервые познал женщину и убил первого мужчину. Это был его дом, и когда ему удалось разбогатеть, то и дворец Мик построил тут же, в Сент-Джайлзе.