Раху - Грегор Самаров Страница 35

— Английский флаг, идут суда из Калькутты. Помощь, спасение!

Отдельные голоса слились в один общий гул, который вознесся к небу, заглушая шум волн. Дикий, необузданный восторг охватил всю толпу, еще недавно стоявшую в немом отчаянии. Иностранцы обнимались, жали руки людям низших каст, и кто только мог проникнуть в форт, спешил туда за сведениями.

Но и там знали только, что на приближающихся судах развивается английский флаг, лишь на одном крейсере виднелся флаг военного судна. Морские сигналы оповестили, что суда везут войска под командой английского генерала. Люди поняли, что избегли немедленной опасности. Надежда переходила в уверенность, и радостные возгласы сыпались отовсюду. Стащили в воду лодки, стоявшие для службы в гавани, чтобы приветствовать избавителей, но приказ губернатора гласил, что лодки предназначены для скорейшей переброски на берег прибывших войск. Из форта тоже выслали все свободные лодки, и скоро море покрылось всевозможными мелкими судами.

В толпе на берегу шло оживленное движение, раджи и европейские купцы давали крупные суммы для угощения приходящих войск, разбивали палатки, приносили и готовили всевозможные припасы. Наконец увидели, как с военного корабля, пришедшего первым на рейд, спустили шлюпку и она подошла к пристани форта. Губернатор Роберт Даусон в полной форме с адъютантом и главными чиновниками правления вышел встретить генерала. Сэр Эйр-Кот уже разменял седьмой десяток. Его сильно загорелое от долгой службы в тропиках лицо покрывали морщины. Глаза глубоко лежали в орбитах под белыми нависшими бровями, по-военному причесанные волосы белели как снег, но лицо его выражало энергию, глаза сверкали, а худое мускулистое тело сохраняло крепость и гибкость. Он по-военному ответил на поклон губернатора, бросил беглый взгляд на войска и передал сэру Даусону письмо с большой печатью генерал-губернатора.

Сэр Даусон развернул письмо, прочитал его краткое содержание, побледнел, и рука его задрожала.

— Сэр Уоррен Гастингс судит строго, — сказал он. — Может быть, даже и не совсем справедливо, так как трудно предугадать хитрость и коварство такого противника, как Гайдер-Али, и у меня не хватало сил противостоять его внезапному нападению. Но в минуту такой серьезной опасности не время оправдываться и обижаться, я обязан повиноваться, и это тем легче для меня, что я передаю командование в руки опытного полководца, которого во всех отношениях признаю моим учителем.

Он обнажил саблю, велел выстроиться войскам, стоявшим на бастионе, и сообщил, что с этой минуты их командир сэр Эйр-Кот. Затем он послал адъютантов оповестить все форты и войска, расположенные за городом, о смене командующего.

Вскоре новость разнеслась повсюду и вызвала общее ликование. Лодки возвращались с рейда переполненные, и один батальон маршировал за другим по берегу и на эспланаде. Гастингс выбрал самых способных из сильных, здоровых ласкаров, кроме того, он прислал лучшие английские войска, несколько эскадронов кавалерии и батареи с полевыми орудиями и опытными людьми.

Войскам отдали приказ подкрепиться и выстроиться немедленно, что и было исполнено в образцовом порядке.

Раздались восторженные крики, когда наконец сэр Эйр-Кот, принявший тем временем командование фортом, появился на эспланаде для осмотра прибывших войск. С обычной своей серьезностью он сказал несколько слов раджам и европейским купцам, пришедшим его приветствовать, заявил им, что он не может ручаться за победу над таким сильным и опасным врагом, но уверен, что может остановить внезапное нападение и обороняться и что они могут спокойно вернуться в свои дома.

Новые войска спешно разбили лагерь за городом, управление с губернатором во главе опять водворилось на прежнее место, только военное управление осталось в форте. Нарядные экипажи снова ездили до поздней ночи по ярко освещенным улицам, точно наступило мирное время, так велика оказалась вера в заслуженного генерала, состарившегося на войнах в Индии, и в приведенные им войска.