Прикосновение теней - Карен Мари Монинг Страница 35

Я снова была в «Честерсе».

На этот раз понадобилось семеро скользких зануд, чтобы меня не впустить. Я им повторяла, что должна поговорить с Ри-О, потому что он же главный, когда Бэрронса нет.

А Бэрронса нет.

Я ночь за ночью ищу его повсюду, с тех самых пор, как у меня глаза вылезли на лоб при виде Мак, зажимающей Гроссмейстера.

Ну блин — да что ж такое? Она не могла выбрать В'лейна или! Бэрронса?! Зачем обмениваться слюнями с человеком, который! жрет Невидимых? Особенно с тем, кто устроил всю эту гадость?! Где ее так долго носило? Что с ней произошло?

Они не пустили меня в «Честере». О-блин-пять! Надоело, вот! правда, надоело. Я же не собираюсь там пить всякую отраву. Я просто хотела им кое-что рассказать.

Наконец я сказала им, чтоб передали Ри-О, что у Мак проблемы. Что она связалась с Дэрроком. Его защищают два Принца.

Думаю, они промыли ей мозги или что-то типа того. Надо ее спасать. Я хотела, чтобы меня прикрыли, пока я разберусь с Принцами. Никаких ши-блеющих мне не надо. Уйдя из аббатства, я Персона-Нон-Жопо-Лизата, а без этого умения от Ро и ее стада ничего не добьешься. Даже Джо не оставит аббатства. Она считает, что Мак уже ничем не поможешь.

Вот поэтому и должен подключиться Ри-О. Я сказала, что собираюсь сегодня ночью завалить Гроссмейстера и они могут мне помочь, если захотят.

Или нет.

Никто мне не нужен.

«Мега» в пути! Быстрее ветра! Перепрыгивает высокие дома одним скачком!

Ха! Пошшшла!

Я с холодной отстраненностью рассматриваю себя в зеркале. Мои губы изгибаются в улыбке.

Прошлой ночью меня посетила «Синсар Дабх». Напомнила мне о своей сокрушительной силе, угрожала привкусом садизма. Но я не сломалась, я стала собранной, как никогда.

Ее нужно остановить, а тот, кто знает самый быстрый способ это сделать, сидит в соседней комнате и смеется над словами одного из охранников.

Сколько людей погибло по его вине! А он смеется. И я понимаю теперь, что Дэррок куда опаснее Мэллиса.

Мэллис выглядел жутким и вел себя как монстр, но он редко убивал своих почитателей.

Дэррок привлекателен, он очаровывает. Он эффектен. Не моргнув глазом он руководил уничтожением трех миллиардов людей, не потеряв ни грана своего очарования. И после массового истребления человечества он может улыбаться и говорить о том, как ему небезразлична моя сестра, показывать фото, на которых они «веселились» вместе. А потом, стоит ему получить Книгу, он убьет еще три миллиарда?

На что он будет способен, слившись с «Синсар Дабх»? Сможет ли его что-то остановить? Если Дэррок использует меня так же решительно, как я пытаюсь использовать его, то в миг, когда он получит желаемое, я умру?

Мы втянуты в смертельную битву. Это война, и я сделаю все для победы.

Я поправляю платье, поворачиваюсь боком и отставляю ногу, оценивая, как смотрятся мои туфли на каблуках. У меня новый наряд. После долгого времени, проведенного в чисто функциональной одежде, все красивое кажется странным и легкомысленным.

Но необходимым, учитывая фривольные аппетиты одного монстра.

После исчезновения Книги я попыталась уснуть, но только запуталась в кошмарах и полудреме. Я снова оказалась в лапах Дэррока, меня насиловали Принцы, потом явился невидимый четвертый и вывернул меня наизнанку. Я чувствовала, как иглы для татуировок жалят мне затылок, затем за меня снова взялись Принцы. Потом я попала в аббатство и дрожала от неконтролируемой похоти на полу кельи. Мои кости плавились, сливались друг с другом, жажда секса была болью, которую невозможно представить. А затем надо мной нависла Ровена. Я цеплялась за нее, но она прижала к моему лицу тряпку со странным запахом. Я дралась, пиналась, царапалась, но справиться с ней не могла. Я умерла во сне.

После этого я оставила попытки уснуть.

Я разделась, встала под душ и позволила ледяным струям мучить мою кожу. Я солнцепоклонница до мозга костей, и мне никогда не было так холодно, как в эти последние месяцы в Ирландии.

Я отскребла грязь от своего тела, насколько это было возможно, и с отвращением пнула кучку черной кожаной одежды.

На мне слишком долго было одно и то же нижнее белье. Кожаные штаны промокали, высыхали, морщились и покрывались пятнами. В этой одежде я убила Бэрронса. Я хотела сжечь ее.

Завернувшись в простыню, я вышла в гостиную пентхауса, где на страже стояли с десяток Невидимых в алой форме Дэррока. Я дала им подробные инструкции по поводу того, куда отправиться и что мне принести.

Когда они двинулись к спальне, чтобы разбудить Дэррока и получить разрешение, я съязвила: «Он не позволяет вам самостоятельно принимать решения? Он освободил вас только для того, чтобы диктовать каждый шаг и каждый вздох? Один или двое из вас не могут просто выйти и принести мне вещи? Вы Невидимые или ручные собачонки?»

Невидимые полны эмоциями по горлышко. И, в отличие от Видимых, не учились их скрывать. Я получила, что хотела, — сумки и коробки с одеждой, обувью, украшениями и косметикой.

Я во всеоружии. Хорошо.

Я любуюсь собой в зеркале и благодарна за то, что родилась красивой. Мне нужно знать, на что реагирует Дэррок. В чем его слабости. И какие из них я могу у него вызвать. Он был Светлым. И остается Светлым до мозга костей, а я прошлой ночью хорошо рассмотрела, как выглядят Светлые.

Они величественные. Прекрасные. Высокомерные.

Я тоже могу быть такой.

Мое терпение на исходе. Мне нужно получить ответы, и чем быстрее, тем лучше.

Я аккуратно завершаю макияж, добавляя бронзы на щеки и грудь, чтобы имитировать золотистую кожу Фейри.

Мое желтое платье облегает тело, доведенное до совершенства сексуальным марафоном с Бэрронсом. Туфли и аксессуары золотистые.

Я буду выглядеть, как Принцесса, — до самого последнего дюйма.

Когда я убью Дэррока.

При моем появлении он замолкает и долго рассматривает меня.

— Твои волосы когда-то были светлыми, как у нее, — произносит он наконец.

Я киваю.

— Мне нравились ее волосы.

Я поворачиваюсь к ближайшему стражу и говорю ему, что мне нужно, чтобы перекрасить волосы. Он смотрит на Дэррока, тот кивает.

Я вскидываю голову.

— Я прошу о мелочах, но они все равно сомневаются. Это раздражает. Разве ты не можешь дать мне двух охранников, чтобы они выполняли мои просьбы? — Я требую. — Или мне не положено ничего лично для себя?

Дэррок смотрит на мои ноги, длинные и мускулистые, на ступни, которые отлично смотрятся на высоких каблуках.

— Конечно, — бормочет он. — Кого именно ты пожелаешь?