Властитель ее души - Александра Айви Страница 35

— Верно.

Харли чувствовала, что с момента той стычки Сальваторе что-то мучает, и потому решила спросить:

— Вас что-то беспокоит. Что же это?

Сальваторе сделал над собой усилие, чтобы не отступить от ее напора. Возможно, в постели он и был игрив с ней, но в других вопросах — никогда, желая, чтобы Харли была кем-то вроде его королевы.

— Он сказал, что обладает властью превращать полукровок в чистокровных варов. Особенно детей.

В последующей тишине Харли осмысливала услышанное.

— Говорить легко, — наконец произнесла она. — А у него есть хоть какое-нибудь доказательство?

— Обещал предоставить, когда придет время.

— Очередная пустышка, — подвела итог Харли. — Каин тоже любил бездоказательные заявления.

Сальваторе рассеянно поиграл кольцом с тяжелой печаткой, чувствуя, как неприятно сосет под ложечкой.

— Похоже, все вокруг беспрекословно верят ему, — задумчиво сказал Сальваторе.

— Почему бы совсем не вспоминать о Бриггсе, если вам все ясно?

— Пока я не узнаю источника силы Бриггса, я не смогу понять, на что он действительно способен, — ответил Сальваторе. — Похоже, что он уже убедил себя, что является подлинным королем варов.

— Если бы он был истинным королем, то, наверное, сидел бы на троне.

— Когда-то и я не очень верил, что действительно буду королем.

Харли, с угрюмым видом пройдя по ковру, остановилась перед Сальваторе, словно боялась, что иначе он не увидит написанное на ее лице раздражение.

— Да вы хоть слышите себя? Неужели вы позволите этому гнилому трупу завладеть вашими мыслями?

Сальваторе удивленно посмотрел на Харли: она опасается Бриггса или боится за него, Сальваторе? Как бы он хотел последнего!

Впрочем, сейчас не помешало бы и раздеться. Не в силах сопротивляться искушению, Сальваторе взял в свою ладонь ее маленькую руку и почувствовал нечто более важное, чем будущее соитие, — мир! Это было редкое состояние в его долгой жизни.

— Встреча с Бриггсом породила вопросы, на которые нужно найти ответы.

— И что после нее изменилось? — спросила Харли.

Сальваторе подвел Харли к широкому кожаному дивану, стоявшему в дальнем углу комнаты, сел и, раскидав подушки, почти силой усадил ее рядом.

Да, он думал о том, как уничтожить Бриггса, и того, другого, более сильного противника, который ввел Бриггса в мир черной магии. Но думал и о том, как защитить Харли.

Сальваторе решил для себя, что не оставит ее без защиты, пока не передаст в руки Стикса и его вороньего воинства.

— Я вот думаю: не был ли прежний король связан с тем же самым демоном, что и сейчас Бриггс? — предположил он.

Харли беспокойно поерзала, но не отстранилась.

— Это вам сказал тот вар?

— По сути, да.

— И вы верите ему?

— Не хотелось бы, — скривился Сальваторе и потер шею. Он все еще чувствовал, как ноют мышцы. — Однако я не могу, не имею права забывать, какие странные вещи творил Маккензи, предыдущий король, век назад.

Харли чопорно улыбнулась:

— Вам надо выражаться точнее. Наверное, королевский титул предполагает неординарность.

— А ведь верно, — ответил Сальваторе.

— Вы подозреваете кого-нибудь? — уже без улыбки спросила Харли.

Ответа на этот вопрос у Сальваторе не было. Как он ни вспоминал, прошлое терялось во мраке. Став королем, он получил в придачу кучу проблем и просто не имел времени оглянуться назад. Тогда все его мысли были о будущем. Теперь же тяжело было вытащить на свет старый сундук воспоминаний, не замарав его домыслами.

— Маккензи был скрытным, слишком скрытным и несдержанным. Его непредсказуемость была опасна для многих, — сообщил Сальваторе, вспоминая, как прежний король все больше отходил от дел, предпочитая им одиночество в своем логове. — Тогда мне казалось, что он боролся против Телоса.

— Кто это?

Сальваторе ответил не сразу:

— Как и все бессмертные, вары уязвимы перед лицом вечности, когда дни складываются в бесконечные десятилетия и века. Отчаяние духа может быть не менее разрушительно, чем болезнь тела.

Харли заметно помрачнела, понимая, что бессмертие никогда не дается даром.

— И что же происходит? — спросила она.

— У всех по-разному. — Сальваторе провел большим пальцем по пальцам Харли. Прикосновение к атласной гладкости ее кожи успокаивало. Ходили легенды, что вары, которые встречали в своей жизни правильного спутника, не были подвержены болезням духа. — Большинство жалуется на безмерную апатию, — продолжил Сальваторе. — На тьму, которая постепенно заполняет их души. В конце концов такие люди обращаются к Векросу — мистическому огню, который заставляет их искать все новых чистокровок.

— Ого, — поморщилась Харли. — Надеюсь, вам это не грозит.

— Нет. Это встречается довольно редко, в большинстве своем вары сильны и потому скорее загнутся от скуки.

— Вы меня совершенно убедили, — рассмеялась Харли.

— Но вы же сомневались.

— А прежнего короля одолел… Телос? — Харли не сразу вспомнила необычное имя.

Сальваторе в ответ лишь рассеянно покачал головой, осматривая развешанные на стенах рисунки пастелью.

— Это всего лишь мое предположение, — сказал он. — В его логове мы нашли пепел, и это было некоторым подтверждением моей мысли.

— Довольно категоричное заявление, — заметила Харли. — Нельзя же так рубить с плеча только потому, что Бриггс был обвинен в совершенно диких вещах.

«Умно подмечено», — подумал Сальваторе.

Бриггс никогда не отличался искренностью. Даже в самом начале, когда еще не продал душу за магию. Ему почти удалось убедить римских оборотней, что необходимо возвращаться к древней традиции, когда в жертву богам приносились люди. Если бы не вмешался Сальваторе, предложение Бриггса, пожалуй, имело бы успех.

— Согласен, этим не объяснишь все странности Маккензи, — сказал Сальваторе.

Если бы он попытался разобраться в сомнениях, которые возникли в отношении Маккензи несколько столетий назад, сейчас ему не пришлось бы ломать голову, что делать с Бриггсом. Но сожалеть о несделанном не имело смысла.

— Одни раньше, другие позже… Все поклонники черной магии уже в мире мертвых.

Харли сжала руку Сальваторе, чувствуя его внутренние терзания.

— Как это?

— Вначале они отдают свое имущество, затем, сбиваясь в стаи, пускаются в путешествия по местам захоронения своих предков.

— Не весело, но в целом понятно, — брезгливо сказала Харли. — Маккензи все это делал?