Дни, когда я плакала - Джоя Гоффни Страница 35

Это не Вонтэ.

Черт, я и забыла, что у него на разогреве будет кто-то еще, и неизвестно, как долго будет выступать этот парень. Он читает рэп, кричит в микрофон, и толпа качает головами в ритм. Большинство из них тоже не знает, кто это.

Оливия пробирается поближе к сцене, она тянет за собой Одена. Оливия без стеснения начинает танцевать, а Оден смущенно наблюдает.

Я начинаю громко смеяться. Картер поворачивается и смотрит на меня, заражаясь моим смехом. У меня внутри всё падает, когда он шагает ко мне.

– Я вспомнил, о чем говорил на улице.

Я приподнимаю бровь в ответ.

– Когда ты заявляешь, что ты не из тех, кто не испытывает стеснения в подобной ситуации, ты говоришь себе, что должна чувствовать в следующий раз.

– Я не говорю себе, что должна чувствовать. Я сужу по тому, как я обычно себя чувствую.

– Это нечестно – судить заранее, когда ты впервые оказалась в центре города. Конечно, тебе немного не по себе. Это же новый опыт. – Я смотрю на него, наклонив голову и поджав губы. Он отстраняется, жестом обводя вокруг нас. – Приди в этот клуб еще два или три раза, а потом посмотришь, что будешь чувствовать.

Я окидываю взглядом темные углы, открытый танцпол, заполненный телами, сцену, мигающие лампы. Потом поворачиваюсь к нему – синие и зеленые огоньки сверкают в его глазах, танцуют на его щеках. У меня на губах появляется улыбка. Я пытаюсь подавить ее, но из-за алкоголя мне сложно контролировать свои мышцы, и я пытаюсь спрятать улыбку за кулаком.

Парень на разогреве заканчивает свое выступление, и толпа аплодирует. Я проверяю телефон: половина десятого вечера. Вонтэ, наверное, начнет в десять. Но неизвестно, во сколько он закончит. В одиннадцать? В двенадцать?

Оден с Оливией возвращаются, Оливия запыхавшаяся, а Оден с красным лицом. Картер тянет Одена к себе. Они говорят приглушенными голосами, но мне удается расслышать пару фраз. «Подведи ее поближе» и протест Одена: «Слишком много людей».

За баром висит зеркало, которое я почему-то замечаю только сейчас. Я смотрю на себя. Мои губы приоткрыты. Они всё еще слегка онемелые. Я закрываю рот и всматриваюсь в Картера, который подбадривает Одена, – его глаза, его губы.

Но я слышу, как Оден говорит:

– Слушай, мне надо еще выпить.

– У тебя нет времени на выпивку. Нельзя ждать всю ночь, чувак.

Оден закатывает глаза, но ему следовало бы прислушаться к Картеру. Никто из нас не осознает, насколько ему следовало бы прислушаться к Картеру, пока самый сексуальный мужчина из существующих на Земле не подходит и не говорит:

– Ливви?

Она оборачивается в своем обтягивающем кожаном платье.

Таинственный парень – светлокожий с томными глазами цвета янтаря и длинными русыми локонами. Излучая уверенность, зная, что может заполучить любую девушку, какую захочет, он тянется к руке Оливии.

– Давненько мы с тобой не виделись.

– Ага, и на то была причина, – бормочет Картер рядом со мной.

– Что ты делаешь тут, позади толпы? Я знаю, ты обожаешь Вонтэ. Ты должна быть там, у сцены, – говорит парень.

Она хмурится.

– И каким образом мне туда попасть?

– Что? – он смеется. Его смех подобен смеху ангела. – Я проведу. Пойдем! – Я не могу в это поверить, но Оливия следует за ним без единого слова. Да, я тоже пошла бы, но от нее я ожидала большего сопротивления.

– Черт! – в отчаянии выкрикивает Картер. – Этот парень – криптонит Ливви. Сегодня вечером она точно уедет с ним.

– Кто он? – спрашиваю я.

– Ее бывший, Кендрик.

Оден смотрит, как Оливия исчезает в толпе вместе с Кендриком. Я прямо чувствую волны ужаса, накрывающие его.

Наконец к нам подходит бармен. Картер заказывает:

– Две рюмки текилы.

– Закажи четыре! – кричит Оден, вытаскивая свой кошелек. Он швыряет деньги на стойку, в то время как бармен наливает нам четыре рюмки.

– Ты сошел с ума?

Оден меня игнорирует, закидывая в себя одну рюмку за другой. Я выливаю в себя одну с закрытыми глазами. Ответ: да. Да, он сошел с ума.

Пить текилу легче, когда ты уже пьяна. Мне нужно добавить это в свой список жизненных уроков. Хотя, если честно, всё делать намного легче, когда пьяна, кроме как стоять, ходить, пользоваться туалетом и связно разговаривать. Во мне три пива и четыре рюмки текилы. Я уже дважды сходила в туалет. Меня пошатывает, когда я должна стоять прямо. Оден так много говорит, слишком много. Картер пытается удержать нас обоих, но для него это чересчур.

Потому что потом включается песня Тони Брекстон. Картер видит по моему лицу, что я обожаю эту песню. Я подпеваю, качая головой. Он улыбается, с опаской глядя на меня. Но когда дело доходит до кульминации песни, мне не удается сдержаться: я начинаю покачивать бедрами. Картер понимает, что это ошибка, раньше меня. Всё происходит так быстро. Моя лодыжка подворачивается, танкетка окончательно предает меня, и я падаю.

Но Картер оказывается рядом в мгновение ока, одной рукой обхватывая мою талию, а другой поднимая за руку.

– Боже, Куинн.

– А ты быстрый, – невнятно произношу я.

Я совершенно теряю себя в его ресницах, бровях и бородке. Моя рука обводит твердые линии его челюсти. Я заглядываю ему в глаза. Он кажется удивленным и пойманным врасплох. Я хихикаю.

– Кстати, мне нравится твоя стрижка.

– Ух, а ты реально пьяна.

Он отпускает меня и отступает на шаг назад.

– Не настолько уж я и пьяна. Не так, как Оден, – мы оба смотрим на Одена, спиной прислонившегося к бару и качающего головой в такт музыке с закрытыми глазами.

Картер фыркает.

– Что правда, то правда, но ты от него недалеко ушла. – Он отводит мою ладонь от своего лица, а другую руку – от своей груди. – Трезвая Куинн не вешалась бы так на меня.

Я морщусь.

– Трезвая Куинн слишком боится своих чувств.

Он приподнимает брови.

– И что это значит?

– Для этого и нужен мой дневник – скидывать в него свои чувства, чтобы мне не пришлось о них говорить, – я цокаю, удивляясь, что это говорю. – Отвратительная привычка.

Он задумчиво смотрит на меня.

– Ну тогда, может, тебе стоит остановиться.

– Мой дневник пропал, так что… – Я отшатываюсь от него и иду к бару. – Оден, ты вообще знаешь эту песню?

– Да! Я ее обожаю.

Я сама не знаю эту песню – это какая-то современная хип-хоп-мелодия. Определенно не в моем вкусе.

Потом наконец выходит Вонтэ. Он начинает свое выступление с запоминающегося инструментального аккомпанемента из оперы. Толпа сходит с ума. Оден привстает на цыпочки, выискивая глазами Оливию и Кендрика. Картер прислоняется спиной к бару позади меня, сосредоточившись на сцене.