Замок на скале - Симона Вилар Страница 35

Семь лет, которые леди Анна прожила в замке на скале – Гнезде Бурого Орла, с того самого дня, когда Филип Майгрейв пришел в себя в маленькой лесной хижине после страшной битвы под Барнетом и представил ее своим людям как жену, многое изменили в Англии.

После этого сражения, в котором сложил голову Делатель Королей, могущественный граф Невиль, державший сторону Белой Розы, королю Эдуарду Йорку недолго пришлось упиваться победой: не успел он ощутить и тени похмелья после своего триумфа, как прибыли гонцы, чтобы сообщить, что королева Маргарита Анжуйская вместе с наследником Ланкастеров, юным Эдуардом Уэльским, высадилась на юге Англии, дабы продолжить борьбу за дело Алой Розы.

Неукротимый дух королевы-изгнанницы не был сломлен. За пять дней она железной рукой собрала огромное войско и двинулась в Уэльс.

Войско вытянулось по дороге, как огромная металлическая змея. Воины задыхались от поднятой ими же пыли. Штандарты на флагах обвисли, и в их пыльных складках едва-едва можно было разглядеть вытканную Алую Розу – эмблему Ланкастеров.

Во главе войска на сильных вороных конях ехали королева Маргарита и принц Эдуард. Черный бархатный плащ королевы побурел от дорожной пыли, изрезанное морщинами лицо побледнело от усталости. Одни карие глаза сверкали гордо и непримиримо. И лишь тогда, когда оборачивалась к сыну, эти огненные глаза источали досаду.

– Эдуард! Прекратите немедленно! На вас взирают ваши воины, и что бы ни творилось с Вашей душой, Вы должны являть пример стойкости. Даже если Вы в трауре по своей супруге… – последние слова королева произносила раздраженно-иронично.

При этих словах матушки принц осанивался, гордо поднимал голову, выпрямлялся в седле. Его дорогие доспехи раскалились на солнце, плохо подогнанный панцирь натер поясницу. Но все это были мелочи по сравнению с тоской и горечью, что тенью накрыла его душу.

Всего несколько дней, как он с матерью и наспех подобранным войском высадились в Англии, где их настигло печальное известие: армия их союзника, графа Уорвика, грозного Делателя Королей, на помощь которому, по правде говоря, они не очень-то торопились, наголову разгромлена под Барнетом, а сам он погиб, и тело его выставлено на всеобщее обозрение. Его дочь, принцесса Анна, юная жена Эдуарда, тоже погибла нелепой смертью – утонула в болотной тясине.

Эдуард не ожидал, что смерть жены станет для него такой тяжелой утратой. Анна… Она так ему нравилась, хотя их брак вряд ли можно было назвать счастливым. Эдуард страдал, зная, что жена не любит его, что сердце ее холодно, а тело – равнодушно. И он таил от нее свои чувства, был груб, порой даже жесток… А когда она убежала после отвратительной сцены, где он, подзадориваемый матушкой, ударил Анну, принц Эдуард отчаянно затосковал без нее.

А потом пришло ее письмо, полное нежной грусти и призыва. Он готов был броситься к ней, примириться, простить даже то, что она познала мужчину до свадьбы, обнять ее, ставшую в разлуке только ближе и желаннее. Однако матушка-королева не отпустила его, и он подчинился ее политическим планам и расчетам.

И вот теперь, когда, наконец, они прибыли в Англию и он сгорал от нетерпения обнять свою супругу, пришло страшное известие, что ее не стало. Он так спешил к ней, так надеялся, что, когда они вновь увидятся под облачным небом старой Англии, все изменится и Анна станет покорной и доброй супругой. Она сама писала ему, как тоскует и ждет, как тяжело и плохо ей… И вот – конец. Ему сказали, что ее тело обнаружили в каком-то болоте. Поговаривали также, что принцесса сама бросилась в воду от отчаяния, а это страшный грех…

– Поднимите голову, сын мой! – вновь окликала его королева. – Ваши воины глядят на вас, и Вы должны быть твердым, как кремень.

Битва произошла на открытой низменности у ручья. Вопреки ожиданиям Маргариты Анжуйской ланкастерцы были вновь наголову разбиты, войско их смешалось в беспорядке, и многие кинулись бежать. Йоркисты настигали их и резали, как скот, ибо Эдуард Йорк, как и в битве при Барнете, не велел щадить ни рыцарей, ни солдат, ни обозных мужиков. С тех пор за этим местом закрепилось название Кровавый Луг.

После битвы король Эдуард в окружении братьев и военачальников пировал в шатре, когда его люди ввели связанного и окровавленного принца Эдуарда Уэльского.

– Что привело тебя, мальчишка, французский прихвостень, в Англию? – заплетая языком во хмелю, спросил король.

Принц Уэльский чуть повел плечами и ответил с достоинством истинного наследника трона. Если бы Маргарита могла сейчас видеть своего сына, она могла бы им по праву гордиться. Ни тени слабости не выказал этот юноша перед лицом врага. Голос его был тверд.

– Я прибыл на эту землю, чтобы вернуть корону своему отцу – законному властителю Генриху VI, корону, унаследованную им от отца и деда, королей Англии.

Он держался настолько надменно и невозмутимо, что изрядно охмелевших победителей охватила слепая ярость. Толковать было больше не о чем, и несчастного принца буквально искромсали ножами и кинжалами. Когда его тело вышвырнули из шатра, стоявшего у входа стражника едва не вывернуло наизнанку.

На другой день стало известно, что часть ланкастерцев укрылась в аббатстве в городке Тьюксбери, и король отправил младшего брата, Ричарда Глостера, покончить с беглецами. Когда этот горбатый, но воинственный юноша приблизился к обители, сам настоятель вышел к нему на– встречу, умоляя пощадить несчастных. Но Глостер после вчерашней пирушки чувствовал себя неважно и поэтому, не став слушать старика, заявил, что у аббатства нет прав убежища и он, как констебль Англии, требует выдачи беглецов. Утром следующего дня всех ланкастерцев казнили на рыночной площади в Тьюксбери.

Минуло не много дней, и в одном из уединенных монастырей ярый приверженец Эдуарда IV сэр Уильям Стэнли обнаружил скрывающуюся королеву Маргариту. Он повел себя с ней как мужлан, и, не щадя чувств матери, выложил ей всю страшную правду о кончине сына Эдуарда. С этой минуты королева перестала отвечать на вопросы и больше не проронила ни звука. Солдаты грубо пинали ее, королеву, посадили в седло по-мужски на старую хромую клячу, связав ноги под брюхом животного, и в таком виде сэр Уильям как военный трофей доставил ее в Тьюксбери.