Прелестная лгунья - Кэтрин Коултер Страница 35

– Да, – хрипло проговорил Ричард, – прижимайся ко мне крепче. Я знал, что ты прекрасна, у тебя такая белая кожа, Эванжелина, а твои груди так налиты, что я едва удерживаю их в своих ладонях. Тебе ведь нравятся мои прикосновения? Нравится, когда мои руки ласкают твою плоть? – Наклонившись к ней, он опять впился губами в ее губы, а его руки лихорадочно гладили ее.

Она должна предать его. Вспомнив об этом, Эванжелина отпрянула от Ричарда. Его руки продолжали ласкать ее грудь. Как ни странно, девушка вдруг почувствовала, что ужасно хочет есть.

– Прошу прощения, ваша светлость, – пролепетала она, глядя в его темные глаза. – Я не должна была приходить сюда. Извините меня.

– Нет, это мне следует извиниться, – со вздохом перебил ее Ричард. Он по-прежнему держал ее за грудь. – Ты так прекрасна. Не думал, что отпустить тебя будет так трудно. – Его пальцы мяли ее соски. – Я должен отпустить тебя, должен. – Наконец он нехотя убрал руки, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. – Я бы не обесчестил тебя, ведь ты находишься под моей защитой, ты в безопасности. И никто не посмеет посягнуть на твою добродетель, даже я. Особенно я, – добавил он. – Так должно быть. Будь добра, пожалуйста, приведи себя в порядок. Прошу тебя, Эванжелина, я не могу больше дотрагиваться до тебя. Я и так едва смог оторваться.

Эванжелина молчала. Ричард даже не смотрел на нее, но она все еще ощущала на себе его прикосновения.

Открыв глаза, герцог взглянул на нее.

– А тебе известно, что ты очень горячая женщина, Эванжелина? Святому Андре повезло, что у него была такая жена.

– Да нет, – вымолвила она, не задумываясь. – Это со мной вообще впервые, точнее, нет. Нет, прости, пожалуйста…

Она все еще не прикрыла свою наготу. Ричард смотрел на ее склоненную голову. Такая горячая женщина… Что, если бы Эванжелина не остановила его? Наверное, он сам сумел бы сдержаться, ведь не животное же он. Ричард покачал головой. Да, он пьян. И все это так странно. Даже то, что он перебрал спиртного – кстати, в последнее время Кларендон вообще стал слишком часто пить. Надо положить этому конец, надо вернуться к нормальной жизни – такой, какой она была до Сабрины, до кровавого убийства Робби. Да, он докажет самому себе, что в состоянии взять себя в руки.

– Прикройся, – повторил Ричард.

Эванжелина по-прежнему не шевелилась, казалось, она оцепенела. Ричард завязал ленты рубашки у нее на груди, а затем запахнул полы халата, потом откинулся назад и сел, опустив голову. Кожа на его руках горела, словно он все еще касался груди Эванжелины.

– Неужто твой муж был настолько эгоистичен, что даже не ласкал тебя?

Почему это пришло ему в голову? Девушка яростно замотала головой, пытаясь собраться с мыслями.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – вымолвила она. Ричард быстро поднялся, увлекая за собой Эванжелину.

– Я говорю о том, что ты хотела, чтобы я ласкал тебя, доставлял тебе удовольствие, – объяснил он. – Ты стонала и отдавалась во власть моих рук, тебе нравилось все, что я делаю. Разве тебе не доставляли удовольствие ласки мужа?

Девушка молча смотрела на него. Да и что она могла сказать?

У герцога был такой вид, словно он вот-вот ударят ее.

Отступив назад, он холодно промолвил:

– Пока ты живешь под моей крышей, этого больше не повторится. Я не допущу, чтобы ты боялась или ненавидела меня.

Эванжелину угнетало чувство вины. Как она могла совершить такое? Она лишь кивнула в ответ.

Ричард чувствовал, что желание буквально разрывает его плоть.

– Ты должна лечь спать, Эванжелина, уже очень поздно.

– Я бы не смогла бояться или ненавидеть тебя, – с печалью в голосе промолвила девушка. – Об этом не беспокойся. Но ты прав, то, что между нами было, не должно повториться. Доброй ночи, ваша светлость. – Взяв дрожащей рукой свою свечу, девушка вышла из библиотеки, тихо прикрыв за собой дверь.

* * *

Позднее, укладываясь спать, герцог подумал о том, что эта молодая женщина, взявшая на себя заботы о его сыне, не должна испытывать страха перед ним. Вспомнив о том, как он ласкал ее грудь, Ричард вздрогнул. Пожалуй, он все-таки уедет в Лондон в конце недели, как и собирался. Еще ни одна женщина не была ему так желанна. Причем ее и красавицей-то назвать нельзя. Он даже не мог объяснить, что именно привлекало его в ней. Ричард решил, что должен расстаться с Эванжелиной, чтобы забыть о ней. Он этого хотел.