Дар богов - Барбара Картленд Страница 34

— Всю жизнь мечтала примерить тиару, — щебетала тем временем Пенелопа, — а драгоценности у Эксминстеров просто замечательные, и я не сомневаюсь, дорогая, что ты иногда дашь мне что-нибудь поносить.

Алиса набрала в грудь побольше воздуха и начала:

— Пенелопа, я не могу… я не… хочу…

В этот момент карета остановилась. Оказывается, они уже подъехали к дому графа на Беркели-сквер.

— Вот и приехали! — возбужденно воскликнула Пенелопа. — Уверена, Джимми уже готов.

Когда дверца кареты распахнулась, она, не дожидаясь Алисы, первой помчалась вверх по ступенькам, сгорая от нетерпения поскорее увидеть своего возлюбленного.

Джеймс с графом были в библиотеке, и не успел лакей доложить о прибытии гостей, как Пенелопа с радостным возгласом бросилась на шею своему жениху.

— Спасибо тебе за восхитительное письмо! — воскликнула она. — Я все утро читала его и перечитывала, оторваться не могла! Кажется, даже наизусть его выучила.

Джеймс Кумби улыбнулся и поднес к губам ручку Пенелопы.

Понимая, что сестра, игнорируя хозяина дома, поступает весьма неучтиво, Алиса решила загладить ее невежливость и сделала реверанс.

— Доброе утро, Алиса, — приветствовал ее граф. — Надеюсь, вы хорошо спали?

— Да… благодарю… вас.

Алиса старалась говорить спокойно, но сердце неистово колотилось в груди, и она никак не могла заставить себя поглядеть графу в лицо.

— У меня для вас хорошие новости.

— Какие же?

— Сегодня утром мне сообщили, что прошлой ночью на герцога было совершено нападение. В гостиную вломился неизвестный грабитель, избил его светлость так, что он потерял сознание, а потом ограбил.

Алиса слушала не дыша.

— А час назад, — продолжал граф, — я послал слугу справиться о самочувствии его светлости, и по возвращении он сообщил мне, что врачи находят состояние пострадавшего вполне удовлетворительным, хотя избит он был довольно жестоко.

Облегченно вздохнув, Алиса тихо спросила:

— А как вы… думаете, он… никому не расскажет… кто его избил?

Граф улыбнулся:

— Ни один мужчина никогда не признается в том, что его до потери сознания избила женщина, особенно такая хрупкая и очаровательная, как ваша сестра.

— Вы… в этом… уверены?

— Абсолютно уверен, так что ни о чем не беспокойтесь.

Последние слова были сказаны так властно, что Алиса машинально ответила:

— Я… постараюсь.

Джимми тем временем поведал радостную новость об ограблении Пенелопе, и за обеденным столом все четверо были в отличном расположении духа.

Граф приказал подать шампанское, чтобы отметить помолвку Пенелопы и Джеймса, а в самом конце обеда провозгласил за них тост.

— За ваше счастье! Пусть будущее ваше будет таким же безоблачным, как и настоящее.

— Какой чудесный тост! — воскликнула Пенелопа. — Знаете, а ведь мы с Джимми встретились только благодаря вам. — Граф удивленно вскинул брови, а Пенелопа пояснила: — Я рассказала Джимми, что именно на ваши пятьдесят фунтов мы купили красивые платья, без которых не смогли бы нанести визит маркизе Конингхем.

Алиса вновь вспомнила о долге миссис Лалуорт и тихонько вздохнула. Услышав этот вздох, Пенелопа начала оправдываться:

— Прости меня, дорогая, я должна была спросить у тебя разрешения, но я просто не в силах что-то утаивать от Джимми.

— Тебе не за что… просить у меня… прощения, — проговорила Алиса.

Ей было стыдно смотреть в глаза Джеймсу Кумби: она не сомневалась, что Пенелопа объяснила своему жениху, за что, собственно, граф дал ее сестре такую огромную сумму. Как обидно, что у Пенелопы такой длинный язык! Она так надеялась, что об этом никто не узнает.

Заметив, что Алиса смутилась, граф пришел ей на выручку.

— Как в свое время сказала Пенелопа, это был дар богов. Так что благодарите их за то, что они, к величайшей досаде герцога, помогли вам найти друг друга.

— Конечно, это был дар богов! — воскликнула Пенелопа. — Они подарили мне Джимми!

— Я всегда буду благодарен им, моя радость за то, что они помогли нам соединиться.

— Я тоже, — ответила Пенелопа и бросила на Джеймса из-под ресниц любящий взгляд.

Судя по всему, счастливые влюбленные опять были готовы забыть обо всем на свете.

Чтобы этого не случилось, граф отодвинул стул и встал.

— Если вы двое еще собираетесь за покупками, я прикажу подать карету. Советую вам отправиться побыстрее, пока на Бонд-стрит еще не так многолюдно, а иначе тайна о вашей помолвке будет известна всему Лондону, прежде чем вы успеете поведать ее своим родственникам.

— Да-да, — согласился Джеймс и тоже поднялся. — Пойдем, любовь моя, мне не терпится купить тебе кольцо — символ того, что ты отныне моя навеки.

— С тобою вечность кажется лишь мигом, — ответила Пенелопа и, взяв Алису под руку, вышла с ней из столовой.

— Ты сегодня утром получала от своего герцога письмо или цветы? — спросила она в коридоре.

— Перед тем… как мы уехали… принесли… цветы, — нерешительно проговорила Алиса.

— Отлично! Поблагодари его за них и напиши, что мы с Джимми собираемся пожениться. Помолвка знакомых — вещь заразительная, и я совершенно уверена, что сегодня же вечером герцог сделает тебе предложение.

Алиса промолчала.

Если бы Пенелопа знала, что герцог его уже сделал, а она отказалась, то устроила бы грандиозный скандал.

Сестры отправились в библиотеку за шляпкой, которую Пенелопа там оставила. Стоя перед зеркалом, она надела ее, а Джеймс завязал ей ленты под подбородком.

В эту минуту сестра показалась Алисе необыкновенно хорошенькой. Джимми, видимо, был того же мнения, поскольку, не в силах сдержаться, крепко поцеловал ее в губы, апотом обратился к графу:

— Мы долго незадержимся. Присмотрите за Алисой до нашего возвращения.

— Да-да, присмотрите за ней, — подхватила Пенелопа, — и постарайтесь убедить ее, что надо вести себя разумно. Она вот-вот наделает больших глупостей.

— Каких же именно? — поинтересовался граф. Пенелопа улыбнулась.

— Она должна вместо меня довести наш план до победы, но почему-то отказывается.

И, не вдаваясь в подробности, вышла из комнаты. Джеймс вышел за ней и закрыл за собой дверь.

Оставшись с графом наедине, Алиса сразу же почувствовала себя неловко. Она украдкой взглянула на него, и он показался ей настолько красивым, что у нее перехватило дыхание и сердце отчаянно забилось в груди. В этой комнате ей было особенно трудно держать себя в руках, потому что именно здесь, в библиотеке, граф ее поцеловал.