Зефир в шоколаде - Екатерина Риз Страница 34

— Дети. Не обращай внимания.

Он мне, учителю, это говорил. Оставалось лишь последовать его совету и внимания не обращать, но уже на него самого. И приходилось только удивиться тому, что за прошедшие недели я как-то незаметно для самой себя обзавелась, по выражению моих же учеников, официальным бойфрендом. Причём Антон на звание бойфренда внешне очень подходил, а вот я на роль его подружки… особенно, когда появлялась из школы в строгом костюме и с тяжёлой сумкой, забитой школьными тетрадями, не слишком. А он меня встречал улыбкой, поднимал на лоб тёмные фирменные очки, и спешил мне навстречу, забрать у меня сумку. Если бы попробовал на крыльце школы лезть целоваться, я бы его этой сумкой и огрела, об этом обстоятельстве я его честно предупредила ещё тогда, когда на поцелуи он прав не имел, но всё равно лез. Что никого не удивляет, правда?

Этим вечером Антон познакомил меня со своими друзьями, по крайней мере, так мне их представил. Я подобного не ожидала, он меня не предупреждал, и про себя порадовалась, что на мне новое платье, вполне подходящее для вечера в ночном клубе, а не джинсы, как в прошлый раз. Я ещё опомниться не успела после того, как снова оказалась в «Колесе», снова оглядывалась, слушая Антона, который, как только мы вышли из автомобиля, принялся мне рассказывать всё новые подробности строительства и появления у него самой идеи подобного места отдыха, а он вдруг рассказ свой закончил, развернул меня лицом к отдыхающей компании, и как ни в чём не бывало, принялся меня им представлять.

— Лера, это мои друзья.

Я, признаться, немного опешила, но улыбнулась и руку протянула молодому мужчине, который первым поднялся нам навстречу, заинтересовавшись. Позже я поняла, что «мои друзья» в основном относилось к нему, остальные больше приятели и их девушки, а вот Виктор Соловьёв на самом деле являлся близким другом Антона. Я с первой минуты знакомства с ним поняла, что они с Антоном обмениваются взглядами, которые обоим о многом говорят. Виктор был молодым мужчиной выдающейся комплекции, уступал Антону в росте, зато не в ширине плеч и крепости рук. На его руки я в первый момент и обратила внимание, таких мышц я ни у кого прежде не видела, они бугрились под рукавами футболки, выступали на груди, и, по всей видимости, сам Виктор своими достижениями в сфере бодибилдинга весьма гордился. Улыбался открыто и с явным превосходством, а меня разглядывал с любопытством, после чего и бросил на Антона первый многозначительный взгляд.

— Очень приятно, Лера. Антон столько о вас рассказывал.

— Правда? — Я сочла нужным выказать своё удивление этим фактом и даже чуть нахмурилась, демонстрируя обеспокоенность.

Антон же глаза закатил, видимо, предвидя мою дальнейшую реакцию.

— Не говори ей такого, — попросил он Соловьёва. — Она ведь потом допрос мне устроит. Что именно я говорил и когда.

Виктор с готовностью выдвинул мне стул.

— А я сам расскажу, всё в деталях. Чтоб кислород ему перекрыть.

Я понимала, что он смеётся, но улыбаться не спешила. За стол села, и краем глаза заметила, что Антон пихнул товарища в бок.

— Ты дочка Бори? — спросил меня другой мужчина за столом, после довольно формальной процедуры знакомства. Вообще, за столом было три пары, мы стали четвёртой. Девушки лишь кивнули мне, а вот мужчины присматривались с интересом.

После этого вопроса пришлось кивнуть. Кто-то хмыкнул с намёком на удивление.

— Надо же, совсем не похожа.

— Что хорошо, я тебе скажу, — влез Антон, придвигаясь ко мне и пристраивая руку на спинке моего стула. Уставился мне в лицо с явным удовольствием. — Мне нравится, как есть. Очень.

— Ещё бы, — фыркнул Соловьёв. Окинул меня ещё одним взглядом, а я поклялась, что вытерплю. Всего-то и нужно каких-то пятнадцать минут, чтобы удовлетворить всеобщее любопытство. Несколько вопросов про отца, про похороны, пара воспоминаний о прежних временах и Бориных похождениях и умных мыслях, тост в молчании, и меня оставили в покое, правда, прежде заверив Антона, что ему повезло. Тот тут же кивнул, подтверждая, а встретив мой пристальный взгляд, покаянно опустил голову.

— Что ты делаешь? — шепнула я ему.

Он плечами пожал, после чего улыбнулся.

— Каюсь, захотелось похвастаться.

— Мной?

— Да. — Он провёл пальцем по моей щеке, после чего заправил мне за ухо волосы. — Лера, ты красивая.

Я тут же отвела глаза, поднесла бокал с коктейлем к губам. Услышала, как Антон негромко хмыкнул, хотя, наверное, не так уж негромко, раз я за раскатами музыки расслышала. А он хмыкнул, голову опустил и на мгновение прижался губами к моему голому плечу.

Любой скажет, что громкая музыка и огни на танцполе, поддерживающие ритм, заставляют потерять чувство реальности. Проходит немного времени, ты адаптируешься к новой атмосфере, твоё сердце начинает стучать в такт музыки, кровь по венам бежать быстрее, в груди будто эхо отзывается, и ты забываешь о том, что за стенами другой мир, и ты живёшь в том, другом, спокойном мире, а не здесь, где только танцуешь, закрыв глаза, а от оглушающей музыки, даже думать не можешь. Вот и я в какой-то момент расслабилась, чему, чего уж тут скрывать, очень поспособствовали выпитые коктейли и нашёптывания Антона о том, что я красивая и смелая, и с удовольствием танцевала. Сначала с ним, потом одна, когда он отошёл по делам. Выглядел недовольным тем, что его отрывают этим вечером от отдыха, притянул меня к себе, губами к моим губам прижался и пообещал:

— Скоро вернусь. — И добавил: — Я на тебя смотрю.

Я поклялась, что буду умницей, осталась на танцполе, но взглядом невольно за ним следила. Видела, как он подошёл к бару, говорил с барменом, что-то тому показывал на пальцах, потом поднялся по винтовой лестнице и обошёл танцпол сверху, куда обычным посетителям подниматься было запрещено, там девочки танцевали, и Антон им улыбнулся, даже что-то сказал, а я лишь головой качнула, говоря себе, что мне всё равно. Но всё равно мне не было. Он улыбался молоденьким танцовщицам, а у меня в душе каждая его улыбка отзывалась, словно наждачной бумагой проводили по нервным окончаниям. А вот куда Антон делся потом, я не знаю. Когда снова глаза подняла, его уже не было. Я невольно принялась оглядываться, его высматривать, но он исчез. И я разозлилась. На себя, не на него. Зачем мне постоянно его видеть? Танцуй себе и танцуй.

— Красивая девочка, — сказал Виктор, когда Антон подошёл и встал рядом с ним, сверху глядя на танцпол. На Лере сегодня было лёгкое, светлое платье, ткань светилась и струилась по её телу, когда она танцевала или просто двигалась, огни цветомузыки отражались от неё, и отыскать её взглядом даже среди множества молодых людей, было нетрудно. И Антон с Виктором оба на неё смотрели, оба с прищуром и неимоверным интересом следили за ней взглядом.

— Красивая, — согласился Антон.

Соловьёв голову повернул и на друга взглянул с намёком.

— И не дура.

— Что, признаюсь, меня удивило.