Линия судьбы - Аннет Клоу Страница 34

Ночь прошла без сна. Утром Санчес вышел из сарая, зевнул, потянулся, окинул хозяйским взглядом двор и… оцепенел. Прямо перед ним стояла великолепная белая лошадь, привязанная к забору. Ее гладкая лоснящаяся шкура говорила о здоровье и хорошем уходе. Грива и хвост, белые, как свежевыпавший снег, были словно завитые и ниспадали красивыми волнами.

Санчес подошел к лошади и похлопал ее по крупу. Сильное и крепкое животное. К нему не торопясь подошла Лора. Было заметно, что она вовсе не склонна любоваться лошадью.

— Нравится? — хмуро поинтересовалась она.

Санчес улыбнулся:

— Отличный экземпляр! Просто чудо. Такую нечасто встретишь. — И тут же поинтересовался: — Эй, а где ты ее достала?

Лора хмуро посмотрела на Санчеса. Почему, собственно, она должна перед ним отчитываться? Какое он имеет право требовать от нее ответа? И все-таки… все-таки она чувствовала себя виноватой.

— Это подарок, — сердито буркнула хозяйка.

— Подарок?

Она кивнула.

— И кто же тебе его преподнес? — ехидно спросил Санчес, хотя уже обо всем догадался.

— Лошадь привел Джура.

Лора с завистью наблюдала за жаворонком, присевшим на перекладину изгороди, и мечтала очутиться где-нибудь далеко-далеко. Ей хотелось улететь, испариться — только бы не видеть ничего во дворе.

Санчес нервно переступал с ноги на ногу.

— Отличный подарок!

Женщина уперла руки в бока и сердито воскликнула:

— Значит — отличный? Джура предлагает мне стать его женой и в знак своей любви дарит эту кобылу, а ты доволен?! — Лора тяжело дышала, а в ее глазах сверкал дерзкий вызов.

— Я сказал всего лишь, что это — прекрасное животное, — Санчес сунул руки в карманы. Лицо его оставалось невозмутимым, и только бисеринки пота, выступившие на лбу, выдавали его волнение.

— Ясно. Что же ты намерена делать? — у него пересохло в горле, и он с трудом выговаривал каждое слово.

— С лошадью? — тупо переспросила Лора.

Она не знала, что для него этот разговор — такая же пытка, как и для нее.

Женщина подошла к кобыле и провела ладонью по ее гладкой спине.

— Красивое животное… Что же мне делать?

Санчес прищурился. Она просит у него совета, как поступить со свадебным подарком?

— Ну что же, ты сам сказал — кобыла просто чудесная, значит… — Лора беззаботно пожала плечами и с нарочитым интересом стала разглядывать лошадь.

— Да, такие великолепные экземпляры попадаются крайне редко. Но…

— Что-нибудь не так? — забеспокоилась она.

— Все так, но у нее слишком тонкие кости, — уверенно заключил он. — Будет быстро уставать.

— Ты думаешь? — с сомнением протянула Лора, не глядя на лошадь. Поведение Санчеса — вот что интересовало ее сейчас больше всего. Неужели он ревнует?

— Да, уж можешь мне поверить.

— В самом деле? — притворно изумилась она, хотя эта нехитрая мудрость была ей давно известна.

Она смотрела на Санчеса и подумала, что он наверняка будет хорошим мужем… только не для нее. На этот счет Лора не питала никаких иллюзий. Ей были слишком хорошо известны свойственные таким людям предрассудки. Разве он захочет взять в жены женщину, которая делила ложе с цыганом?

Как ни странно, мысли Корелли тоже крутились вокруг семейной жизни. Лора Джекилл вновь выйдет замуж за цыгана! Нет, не может быть! Но ее внимание к лошади было ярким доказательством того, что все-таки может. Сердце его болезненно сжалось. Если бы эта кобыла лягнула его копытом в грудь, ему вряд ли было бы больнее.

— Итак, что же ты решила? — как можно безразличнее спросил он.

Лора молчала. Казалось бы, чего проще? Принять в подарок лошадь, отвести ее в конюшню, напоить, накормить и дело с концом… Но тогда Санчес сразу же уйдет. А ей хотелось, чтобы он остался. По многим причинам. И самое главное — он ей нужен. Именно Он!.. Вопрос — нужна ли она ему? Душа женщины заметалась, и неожиданно для самой себя она вдруг решила:

— Пожалуй, я приму подарок. Тогда у Мариуки будет отец и большая дружная семья. Цыгане великодушны и относятся к моей дочери с добротой. Не то что все местные жители — такие же ханжи, как вы.

Санчес в отчаяньи потянулся к ней и, обняв, крепко прижал к себе.

— Я помогу тебе, — прошептал он и, словно испугавшись своих слов, быстро добавил: — Пока я здесь, тебе не о чем беспокоиться.

— Что ж, тогда… — она посмотрела на лошадь. Здравый смысл подсказывал принять подарок, а сердце молило о другом.

— Не стоит полагаться на Джуру, — горячо заговорил Санчес. — Только попроси — и я все для тебя сделаю. Не выходи за него замуж, черт побери! Это глупо! Ты погубишь себя!

Она отстранилась.

— Так вот какой совет ты даешь одинокой вдове с ребенком на руках.

Им владели гнев и сострадание одновременно.

— Да, черт побери! Такой и только такой! Ты нормальная цивилизованная женщина, англичанка!.. Да в конце концов, ты спала со мной, и я не хочу, чтобы ты выходила замуж за другого. Ты можешь стать моей женой, — выпалил он все это на одном дыхании.

Корелли умолк и затравленно огляделся по сторонам. Слова, невольно сорвавшиеся с языка, ошеломили его самого, не говоря уже о Лоре. Оба застыли в немом оцепенении.

Первой опомнилась она и, печально улыбнувшись, отвела глаза. Санчес не ожидал такой реакции и растерялся. Как? Он фактически вынес себе приговор, одним махом перевернул всю свою жизнь, а она в ответ лишь улыбается?!

— Чем это я тебя так рассмешил? — проворчал Санчес.

А Лора уже с трудом сдерживалась. У Санчеса был такой растерянный вид, что, глядя на него, нельзя было не рассмеяться. Он предложил ей замужество. Это разом решало все проблемы. Так над чем же она смеется? Лора нервно хихикнула.

— Как же мне не смеяться? Ведь я знаю, что в душе ты сам — бродяга. Ну, скажи на милость, сколько еще ты планируешь здесь пробыть? Неделю? Месяц?

Он угрюмо молчал.

— Вот видишь. Ты и сам не не знаешь. Разве я могу положиться на тебя? Судя по всему, тебя потянет в дорогу уже на следующий день после свадьбы. Ты не сможешь жить в этом уединении, вдали от своих железных дорог.

— Я мог бы обосноваться здесь, — негодующе заявил Корелли. — Если ты этого захочешь.

Лора покачала головой, развернулась и пошла к дому. По пути она чуть не споткнулась о щенка, который мчался к Санчесу, потешно переваливаясь на своих коротеньких лапках, и снова разразилась нервным смехом.