Всё сначала - Бренда Пек Страница 34

— Ты думал когда-нибудь, что с ней сделал? — спросила Лорен с упреком. — Она ведь тоже способна на чувства.

Соломон замер и помрачнел.

— Из-за нее я чуть не потерял то, чем больше всего дорожу, — сказал он сквозь зубы. — Она просто не могла поверить, что я больше не хочу ее, и поэтому ты едва не погибла. — Он замолк и конвульсивно сглотнул. — Тогда мне показалось, что ты умерла. Попадись она мне под горячую руку, я бы, наверное, убил ее!

Наступило молчание, слышно было только его прерывистое дыхание.

Ветер налетел, навалился на окно и загремел железной задвижкой. Лорен вскочила. Нервы у нее были напряжены до предела, каждый звук болезненно отдавался в голове.

— Это только ветер, — мягко сказал Соломон.

Она села, отпила еще чаю, но тот остыл и потерял вкус. Черные глаза следили за ней не отрываясь.

— Я думал и думал. До головной боли. И понял, что не в Барбаре дело. Не из-за нее мы расстались, а из-за меня. Я разрушил то, что было между нами. Заботился о своей независимости и не видел, что происходит с тобой.

Она смотрела на него, затаив дыхание. Как изменилось его лицо! Странное смирение, которое оно сейчас выражало, было так не похоже на обычную маску уверенности и силы.

— Ты любила меня? — спросил он хрипло. Лорен не отвечала. — Ведь любила, правда? — В его странной улыбке читалось самоуничижение. — А я никогда даже не задумывался над тем, что происходит в твоей головке. Слишком уж занят был борьбой с собственными чувствами. Боясь потерять свободу, я потерял тебя…

Стояла такая тишина, что слышно было тиканье часов, шум ветра и волн, треск поленьев в печке.

— Я знаю наверняка, что казался тебе привлекательным, иначе ты не стала бы со мной спать. Но я избегал говорить о любви, мне не хотелось признавать, что любовь имеет ко мне хоть какое-то отношение. — Он поймал ее руку и поднес к губам. — Ты все еще любишь меня, Лорен?

— После всего, что ты рассказал о себе, тебя трудно любить, — ответила она бесстрастно и тут же почувствовала, как замерла его рука. Тогда она продолжила: — Может быть, ты действительно любишь меня сейчас, но через год-другой решишь, что разлюбил, и выбросишь из своей жизни, как Барбару, как всех предыдущих женщин, которые служили тебе лишь лекарством от стрессов…

— Нет, нет!.. Никто для меня не значил столько, сколько ты. Я никогда не смогу с тобой расстаться. Я боролся со своим чувством, но теперь все — оно победило. Лорен, я буду любить тебя до конца дней моих.

— Как я могу тебе верить? — спросила Лорен сердито.

— Должна поверить, — тихо ответил Соломон.

Но она встала, выдернув руку из его пальцев. Он тоже вскочил и снова попытался овладеть ее рукой.

— Не уходи, послушай меня.

— Зачем? Не хочу.

Взгляды их встретились, его — умоляющий, ее — холодный, прощальный. Он подошел поближе, но Лорен старалась держаться на расстоянии от магнетического обаяния его тела. Она чувствовала, как неудержимо ее влечет к нему.

Да, физическая сторона любви очень важна, но это всего лишь одна ее сторона. Чтобы любовь жила, нужно многое другое. А у Лорен не было уверенности в том, что Соломона толкает к ней не только физическое влечение.

— Я хотел начать всё сначала, — заговорил он снова. — Приехал сюда, потому что с ума сходил без тебя. Чесси просил меня держаться подальше отсюда, но я не мог. — Ее взгляд красноречиво сказал ему, насколько эгоистично это было с его стороны, и он молча признал ее бесспорную правоту. — Увидев, что ты совсем меня не помнишь, я решил, что у меня есть шанс начать все так, как следовало бы. Ведь если бы, когда мы впервые встретились, я признался себе, что влюбился, все отношения развивались бы иначе. Тогда бы я приехал в Оскоду, стал за тобой ухаживать и, возможно, добился взаимности. Потом мы поженились бы, и наша жизнь, наверное, сложилась совсем по-иному. Начав все сначала, я хотел, чтобы ты увидела, как я люблю тебя, надеялся заставить тебя снова меня полюбить…

Конечно, он в этом преуспел, она опять влюбилась. Стоило Лорен увидеть его, как она тут же ощутила непреодолимое влечение. Память хранила молчание, но тело неудержимо отзывалось на каждое прикосновение, каждый его поцелуй заставлял ее, как в трансе, идти к нему в объятия. Лорен вспыхнула и отвернулась, но Соломон смотрел, не отводя глаз, и вся ее защита рушилась под его взглядом.

— Подумай об этом, дорогая моя, — прошептал он ей на ухо.

Глаза Лорен сверкнули.

— Я скажу тебе, о чем сейчас думаю. О том, что лучше всего было бы нам вообще не встречаться. Ты заставил меня пережить все мыслимые и немыслимые мучения, и больше я тебя видеть не хочу. Пойми: тебе пора оставить меня в покое. Навсегда!

Лицо его побелело и замерло, губы не дрогнули, только один мускул затрепетал в уголке рта. Охвативший ее гнев уже начал проходить, она задрожала всем телом.

— Уходи, — сказала Лорен невнятно, не глядя на Соломона.

И тут он хрипло рассмеялся и как-то странно произнес:

— Сжигаю за собой последний мост.

Прежде чем она поняла, в чем дело, он поймал ее, прижал к себе и впился в губы. Этот поцелуй, жадный, требовательный, жгучий, сокрушил все ее сопротивление, обдал волной безумного желания, захлестнул с головой.

Его руки крепко держали Лорен, поцелуй становился все глубже, отнимая у нее последние силы, пока она не сникла в изнеможении. Соломон почувствовал ее слабость. Он поднял голову, заглянул в ее раскрасневшееся лицо, и глаза его блеснули.

— Спокойной ночи, дорогая моя.

Когда он после этого повернулся и ушел, она не поверила своим глазам. Он же понял, что с ней происходит. Не мог не почувствовать, с какой жадностью она отозвалась на его поцелуй, не сумев справиться с собой. И все-таки ушел…

* * *

Лорен потуже завернулась в халат, склонив беспомощно голову. Соломон — настоящий стратег, он сделал все сейчас совершенно сознательно.

Она обошла кухню, привела ее в порядок, поднялась к себе в комнату и забралась в постель. Ей не спалось и только на заре удалось забыться тяжелым, беспокойным, тревожным сном.

Проснулась она поздно, Чесси ее не будил. Когда Лорен наконец спустилась вниз, он спросил:

— Ну, как ты себя чувствуешь?

— Прекрасно, — ответила она слишком бодро.

Чесси кивнул.

— Что ты хочешь на завтрак?

— Сделаю горячие сандвичи с салями и сыром. — И она пошла резать хлеб, потом как бы невзначай спросила: — Соломон встал?

— Он уехал, — ответил дядя.

Тут рука у нее дрогнула, нож резанул прямо по пальцу, и она слабо вскрикнула. Чесси подбежал к ней, увидев, что из ранки бежит кровь.

Что он со мной делает? — думала Лорен в тоске. Я его ненавижу! Как он мог вот так уехать, даже не попрощавшись… Чесси схватил ее руку и сунул под холодную струю.