Волны огня - Энн Хэмпсон Страница 34

Качая головой, она попыталась было отказаться:

— Нет, Яннис, я…

— Шани! Да, давай, Шани! — зашумели окружающие. — Ты же прекрасно танцуешь! Порадуй нас!

— Пожалуйста, Яннис, тут ведь полно народу… — но она зря старалась. Яннис уже тянул ее за собой.

Танец был медленным и сложным, но и Шани, и Яннис исполняли его великолепно, взмахивая платочками в ритм движениям. Картина была просто восхитительная; сад прямо у моря, музыканты, разодетые в красочные национальные костюмы, огни побережья, сверкающие сквозь кружево виноградной листвы, танцующая пара и публика, дружно поддерживающая танцоров ритмичными хлопками. Танец, который исполняли Шани и Яннис, был очень древним, многие его движения были заимствованы из языческих обрядов. Позабыв о публике и о своих неприятностях, Шани полностью отдалась во власть музыки и движения. Лицо ее разрумянилось, глаза искрились, волосы чуть растрепались. Танцоры ни разу не коснулись друг друга, и тем не менее двигались они четко и слаженно, как единое целое.

Нечаянно она поймала на себе взгляд Андреаса. В нем читалось нескрываемое восхищение, удивление и… неужели гордость?

Она вспомнила день на Косе, когда ныряльщик исполнял для них свой прекрасный танец. И она почувствовала, что и Андреас сейчас мысленно вернулся в тот чудесный день. Отвлекшись на него, Шани чуть не сделала ошибку, но все же успела вовремя исправиться. Как только замерли последние звуки музыки и танцоры застыли на месте, грянули оглушительные аплодисменты.

Раскрасневшаяся и довольная собой, Шани вернулась на место; овации все не смолкали, лица гостей светились радостью, и только Лидия словно вся потемнела от зависти.

— Просто изумительно! — воскликнул Яннис, протягивая Шани бокал шампанского. — Шани, вы лучшая англичанка на всем Кипре!

Интересно, Андреас танцует? — думала она. Хотя даже если и так, то здесь он вряд ли станет демонстрировать свое мастерство. Не успела она это подумать, как в круг вышли Андреас, доктор Чараламбедис и неутомимый Яннис. Мужчины исполняли кипрский танец с серпом.

— Что означает этот танец? — спросила Дженни Кристэллу.

— Это танец изобилия, исполнявшийся в древности на торжествах, посвященных богу земли.

— А почему же его исполняют только на Кипре?

— Я не знаю. Он родился в Спарте, а сюда он был завезен дорийцами ^[2]. Кипр в древности был центром культа Афродиты, а Афродита олицетворяла силы природы и считалась богиней плодородия. Возможно, у нас этот танец до сих пор помнят потому, что по легенде Афродита родилась именно на Кипре.

— Но ведь Афродита — это богиня любви!

— Это потом, а сначала она считалась богиней плодородия. — Кристэлла рассмеялась. — Она много за что отвечала.

— Типичное язычество! — негромко воскликнула Брэнда. — А мистер Мэноу ну прямо вылитый язычник!

— А откуда ты знаешь, как выглядят язычники? — рассмеялся доктор Гордон.

Вылитый язычник… Шани вспомнила их первую встречу, как он шел к ним по газону, и небо как будто потемнело за его спиной. Но тогда она была восемнадцатилетней девочкой — почти ребенком. Этот человек пугал ее. После кончины матери она жила под крылом своего отца, с которым без крайней необходимости не расставалась. Конечно, Андреас ее пугал. Тогда, но не теперь. За мрачной, с виду неприступной внешностью скрывались нежность и огромная душевная теплота. И он принадлежал бы сейчас ей, разберись она в собственных чувствах хоть ненамного раньше… прежде, чем муж оставил попытки завоевать ее любовь.

Шани не сводила глаз с мужа. Он был великолепен. Танец, как считали древние эллины, устанавливает равновесие между душой и телом, он выражает чувства и эмоции человека и открывает всю красоту его души, таящуюся глубоко внутри… Шани резко одернула себя. Теперь он чужой ей, для нее в его душе нет больше места. Она опустила глаза и стала смотреть на свои руки.

Но мысли ее снова вернулись к нему… В памяти всплыл вечер, когда, в очередной раз повздорив с ним, она, выйдя из его дома, оглянулась и увидела в окне его силуэт — он сидел, опустив голову и закрыв лицо ладонями.

Музыка смолкла, зрители бурно зааплодировали, восторженно крича. Шани украдкой взглянула на Андреаса. Ни угрюмым, ни безразличным он не был, но на отпущенную Яннисом шутку ответил лишь слабой улыбкой, и ей вдруг показалось, что он несчастен, как и она сама.

Тут принесли прохладительные напитки, а затем вновь зазвучала музыка, уже куда более спокойная и тихая, и моментально полдюжины пар очутились на площадке. Андреас предложил Лидии потанцевать, но, видимо, народные, пусть даже самые простые, танцы ее не привлекали, и не успела Шани понять, что произошло, как она оказалась в кругу, танцуя с Андреасом. Его рука лежала на ее плече, он склонил голову и прошептал ей на ухо, не скрывая своего одобрения:

— Ты просто кладезь сюрпризов, Шани… и некоторые из них весьма приятны. — Его замечание, такое неожиданное после затяжного холодного равнодушия, застало девушку врасплох, и она не нашлась что ответить ему, он тоже больше ничего не сказал ей.

Танец подошел к концу, Андреас проводил Шани на место, а сам, отойдя, завел беседу с доктором Гордоном. Разговаривая, они медленно и как бы случайно приблизились к группе, в которой находилась Шани. Лидия тут же встала и направилась навстречу мужчинам. Дженни легонько пихнула подругу локтем.

— Так и вертится под ногами, — злобно шепнула девушка. — Ей стоило бы присвоить звание «лучший половик года».

— Ну ты и ехидна! — рассмеялась Кристэлла.

— Кто тут ехидна? И о ком вы сплетничаете? — доктор Гордон сел напротив Шани, а Андреас на мгновение задержал на ней взгляд, и она, по неясной ей самой причине, немедленно покраснела. — Не ты, Шани?

Сделав над собой усилие, Шани рассмеялась, покачала головой. Но что же Андреас? Его взгляд был каким-то странным, непонятным, так же он смотрел на нее в операционной, когда у Шани произошла стычка с Лидией. Может, он думает, что она ревнует его? Несомненно, это доставило бы ему огромное удовлетворение. Шани рассердилась и на себя, и на него. Ревность? Пусть даже не надеется! Она его больше не интересует? Так и он ей неинтересен! И уж тем более ее не волнует, с какими женщинами он общается!

Андреас усадил на стул Лидию и сам расположился рядом с ней, но глаз не спускал с Шани. Смотрел он так, словно пытался проникнуть в ее мысли.

— Андреас, — удивленно обратилась к нему сестра Люсидес, — ведь вы грек. Откуда вы знаете танец с серпом? Ведь его танцуют только на Кипре.

— Несколько лет я прожил на Кипре, когда был еще мальчишкой.

— О, ну тогда понятно. — Она взяла бокал с подноса, который проносил мимо один из младших сыновей владельца таверны. — Да уж, вернувшись в Лондон, вряд ли вы там так потанцуете. Англичане ведь такие скованные… Не в обиду будет сказано моим присутствующим здесь английским друзьям, — с улыбкой добавила она.