Мой неправильный ты - Светлана Храмова Страница 34

Желание, если оно взаимно, отключает сознание напрочь. И «ожог смысла», так философски обозначен оргазм, термин явно не теоретиками придуман – единственный способ вернуться на землю из космического блаженства обоюдной невменяемости. Ожог чувств. Возвращение осознается не сразу, происходит поэтапно, постепенно восстанавливаются функции зрения, слуха. Тактильная чуткость – единственное, что не изменяет никогда. Не отключается. И на том спасибо.

Нет никакого результата, не в чем отчитываться, нечего объяснять, а главное, нет самого вопроса: нет того, к чему, собственно, нужно идти. Вопроса нет, зато есть обращение, призыв – то, что по-английски называется sex-appeal. Призыв, претендующий не на ответ, а на то, чтобы его расслышали, чтобы другой вернул его; только тогда отношения – приходы и уходы, встречи, расставания, приближения и откровения, бесконечное повторение одного и того же – смогут действительно состояться. «Мне хорошо!» Да, но и «тебе хорошо!». И бесконечное «Давай!» и «Кончай!» И вслед за этим – молчание. И новое начало, и новый конец.

Язык отношений – не что иное, как они сами, внезапно подумала Рита. Да, сексуальное не пишется, сексуальное не знает своей буквы, сексуальное вне письма, оно – в отношениях! Рите стало весело и боязно, колкая веселая боязнь. Что-то будет. А какая разница? Что-то будет! К ней вернулась способность мыслить, всплывали обрывки фраз, и странно, она снова теоретизирует. Из предосторожности – про себя. Неужели опять на те же грабли и поймет ее лишь карманный гриша, гриша-дружочек мой?

Страсть, одержимость – не то, от чего хотят избавляться. «Между ними сложились гармоничные отношения» – что это? Наслаждение никогда не обходится без страдания, а радость без страха, чем более чувство верно себе, тем более оно от себя отделяется и отчуждается. Наслаждение не является чем-то таким, чего можно достичь: оно достигает себя и, достигнув, истребляется в собственном пламени, где смысл этот, догорая, светится раскаленным углем.

«Сексуальные отношения как раз тогда есть, когда сказать о них нечего».

Неизбежен вопрос: а как с отношениями обстоит дело между «сношениями», оба неутомимы, оба как с цепи сорвались, маленький перерыв на шампанское: «Рита, где там у нас кухня?» Волосы на голове мокрые, спутаны – Алексей выходит из ванной, она не может взгляда отнять, как хорош! и вкус конфет отменный! Эндорфины восторга вырабатываются любовью. Я безответственна, я поступаю против правил, но быть ответственной – это не соотносить себя ни с какой норматичной инстанцией. Она согласна, «двум телам никогда не слиться в одно», Нэнси тут не оригинален, но ведь у них получается! Рита и Алексей созданы друг для друга – она, запыхавшись от соприкосновений, в этом уже не сомневалась. И никакого страха потери. Она не легкомысленна, она встретила свое! Любовь нерассказуема, сексуальное не пишется, наслаждение невозможно. Но нет опыта мысли без аффекта, подумала Рита в состоянии аффекта. Или снова оргазм? «Может ли опыт боли быть переведен в опыт мысли?» – как красиво спросил Поль Валери; все кому не лень, ему до сих пор отвечают. Но нету опыта мысли без боли и удовольствия.

Вуди Аллен, проказник, тему раз и навсегда закрыл, Сонины наставления Рита помнит назубок, любовь рассказуема!

«Наташа, любить это значит страдать. Не любить это значит страдать. Страдать – это значит страдать. Быть счастливой – это значит любить. Быть несчастливой – это значит любить. Я надеюсь, ты записываешь?» Рита записывает.

Рита проснулась рано, пару часов сна, не более. Невесомость! Радуга обрывочных воспоминаний, сумасшествие, не иначе. Глаза открыть страшно – а вдруг он исчез, а вдруг… Но проснулись они, видимо, синхронно – как теленок губами мамку будит, так целовал Алексей ее дрогнувшие веки, заметил, что она не спит. Или попросту продолжается ночь любви… да нет, уже утро – и у нее назначена встреча с «ласточкой», новенькая записалась на прием, срочно в душ и одеваться! Она вдруг поняла, что не знает, как обратиться, назвать интимно «Алешенькой» не получается, «Алекс» тоже не то… милый, я всюду опоздаю, выпусти! – о, вот так нормально вроде, хотя… Но Алексей не унимается, целует ее грудь, живот, бедра, о господи, как давно никто ее так не будил, значит, не приснилось! Но чувство неловкости и стыда – впустила в дом незнакомого человека, ни капли сдержанности не успела проявить! Да что ж это с ней вчера случилось?

А это не вчера, это уже сегодня, и у нее любовь, секс, и незнакомый мужчина в постели, отец погибшей «ласточки», и хочет она его снова и снова, и касания делают ее бесконечно счастливой, она растворяется в его ласках, ее попросту нет. И боязни в помине нет, она ему почему-то верит!

И вот уже струи воды освежающие, но в душе она не одна, так вдвоем и переместились, он охапкой сграбастал ее, ухватил – и под мышкой в ванную перенес, высвобождалась Рита не очень активно, прекратится ласка – а вдруг насовсем? И душ с поцелуями, и кофе утренний с поцелуями – у меня сыр в холодильнике, вчера забыла предложить, пусти, я нарежу! – А что еще ты забыла предложить? – Ну вот, опять начинается, я вовсе не это имела в виду, милый! – Рит, предлагаю называть меня коротко и ясно: Алекс. – А если Лешенька, Алеша? – она смеется, так и не придумав имени.

– Ой, посмотри вот текстик, не мной написано, но как информация к размышлению. – Рита порылась в карточках, вытащила одну из них, положила перед Алексеем. – А мне одеваться пора.

На карточке так меленько и убористо, Алексею вглядываться пришлось:

«Одиночество портит женщину. Она привыкает все свои проблемы решать самостоятельно, ни на кого не полагаясь. Но дело даже не в этом. Хуже всего то, что она перестает верить, что бывает как-то по-другому. Бойся женщину, которой причиняли боль. Ее сердце теперь всегда бьется ровно, а взгляд не выражает эмоций. Она теперь ни в ком не нуждается. Она никогда не будет кому-то принадлежать…

Бойся такую женщину – она сводит с ума своими духами и уверенностью, загадочностью доводит до истерики. Ты не сможешь ей доверять. Она играет мужчинами, называет их по имени, забыв слова нежности, и всегда уходит сама. Такая женщина не подпустит к себе, никогда не покажет свои слабости, а на вопрос „Ты о чем-то думаешь?“ всегда ответит: „Ни о чем“. До нее трудно дозвониться, телефон часто выключен, а еще чаще она не перезванивает и не отвечает на эсэмэски. Она никого не выделяет из толпы. Бойся эту женщину, даже если она простит – она никогда не забудет».

– Текст идиотский, вообще-то. «Бойся женщину, которой причиняли боль». А что, есть такие, кому боль не причиняли? «Она сводит с ума своими духами и уверенностью». А мне нравятся уверенные женщины, хотя да, я их раньше боялся. Не то чтобы боялся, но ты знаешь, времени не было, спешил. Теперь у меня остановка, духи я тебе сам выберу, чтоб сойти с ума окончательно. А имя предлагаю нежное и крутое – Леха. Кстати, о чем ты думаешь?

– О том, что Стелла меня уже ждет, а я еще из дому не вышла.

– Ну вот, не все потеряно. Стелла – это имя? Или дама специально для визита придумала ник?

– Для начала с ней познакомиться нужно, я опаздываю, а я ведь никогда не опаздываю!