Богиня охоты - Тесса Дэр Страница 34

Люси негромко кашлянула. Слуга не пошевелился. До слуха Люси доносилось лишь тихое ритмичное похрапывание.

Выйдя в коридор, она осторожно закрыла дверь, за которой спала захмелевшая София, и двинулась вперед, держа перед собой зажженную свечу. Через несколько секунд Люси оказалась на лестничной площадке.

Стараясь шагать бесшумно, Люси спустилась по старым истертым ступеням. Она хорошо знала, какие ступени скрипят, и потому ловко переступала через них.

У подножия лестницы Люси на мгновение остановилась. Снаружи дождь прекратился, но поднялся сильный ветер. Люси зябко передернула плечами. Зажав письмо в зубах, она плотнее закуталась в теплую шаль. Порой ей казалось, что усадебный дом в Уолтем-Мэноре был построен из бумаги, а не из камня.

Люси юркнула в кабинет Генри. Огонь в камине погас, но раскаленные красноватые угли еще не остыли и тускло освещали помещение.

Люси поставила подсвечник на письменный стол из орехового дерева и осмотрелась вокруг. Ее взгляд упал на стопку запечатанных конвертов, ожидавших отправки.

Открыв выдвижной ящик стола, она порылась в нем, достала красный сургуч, подержала его над пламенем свечи и накапала на край клапана конверта, в котором находилось письмо Софии.

Люси возлагала большие надежды на это письмо. От него зависело все ее будущее. Дождавшись, когда сургуч застынет, Люси уже хотела всунуть конверт в середину стопки другой корреспонденции, но что-то ее остановило.

Она задумалась. А что, если Жерве не приедет? Люси встрепенулась и прижала письмо к груди. Что, если в любовнике Софии снова взыграет благородство? Или окажется, что он уже разлюбил леди Хатауэй? Возможно, Жерве сменил адрес… Как только письмо будет отправлено, судьба Люси окажется в руках французского художника, любителя молодой капусты. Судя по отзывам Софии, это были искусные руки. И все-таки Люси не любила зависеть от других…

Нет, ей не следует посылать это письмо по почте. Люси решила поступить иначе. Чтобы расстроить свадьбу, нужно было всего лишь показать письмо Тоби. Прочитав его, он немедленно прогонит Софию прочь. И ее не спасут ни двадцать тысяч фунтов приданого, ни искусно расписанный поднос для чая.

Но если это произойдет, София будет навеки опозорена.

При мысли об этом Люси бросило в жар, несмотря на то, что в комнате было прохладно. Она покраснела, ее чувства пришли в смятение. С ней происходило что-то странное. Люси прижала холодную ладонь к своему пылающему лбу. Может быть, она заболела? У Люси было такое чувство, словно у нее началась горячка. Она не могла ясно мыслить и не знала, что ей делать. Однако обстоятельства требовали, чтобы она что-то предпринимала.

Но что?

Люси пришла в полное смятение, ее раздирали противоречивые чувства и желания. Подобное состояние было ново для нее и вызывало тревогу. Нет, поразившая ее болезнь была хуже горячки! Она сковывала волю Люси. Девушка не привыкла к этому. Она была человеком действия и редко сомневалась в собственной правоте. Нерешительность была несвойственна ей.

Люси всегда точно знала, чего хочет и как добиться желаемого. Она не терпела колебаний. И тем не менее сейчас Люси стояла посреди холодной комнаты в ночной тишине, вместо того чтобы нежиться в этот час в теплой, уютной постели.

Люси попыталась сосредоточиться и еще раз проанализировать ситуацию, чтобы принять правильное решение. Она могла отправить письмо по почте, могла подсунуть его под дверь Тоби, могла бросить его в огонь. Все эти варианты Люси тщательно взвесила, однако в конце концов отказалась от них.

Еще неделю назад Люси не стала бы колебаться. Тогда она была уверена в каждом своем шаге, в правильности каждого своего действия. Да, неделю назад сомнения были столь же чужды Люси, как чувство дружбы или желание слиться в поцелуе. Прежде она всем своим существом стремилась к одной цели, к завоеванию одного человека. Но потом в ее жизни произошли большие перемены. Сначала она попала в объятия Джереми, а потом незаметно для себя сблизилась с Софией.

Теперь одного только желания выйти замуж за Тоби ей показалось мало для того, чтобы стать счастливой.

Стоя в полутьме пустой комнаты, Люси сделала открытие, потрясшее ее до глубины души. Она призналась себе в том, что не любит Тоби. Осознав это, Люси ощутила, как сильно бьется у нее сердце.

Однако мир не рухнул, несмотря на ее опасения. В комнате так же тускло горела свеча. В доме стояла тишина.

Сначала робко и еле слышно, а потом все более отчетливо Люси стала повторять одну и ту же фразу, изумляясь ее простоте:

— Я не люблю Тоби… Я не люблю Тоби…

Люси едва не рассмеялась, испытывая облегчение и радость от того, что отважилась произнести эти слова. Ей казалось, что все это время она висела над землей, уцепившись за веревку, которую раскачивали порывы ветра, а вот теперь вдруг отпустила ее и оказалась на твердой почве.

Люси бросила взгляд через дверной проем на стоявший в коридоре напротив библиотеки массивный шкаф. Раньше она часто пряталась в нем и считала его своим. Однако отныне шкаф принадлежал не ей одной, а им с Джереми.

Люси больше негде было скрываться от мира.

И когда в дверном проеме неожиданно появился Джереми, Люси, казалось, ничуть не удивилась этому. Она как будто в глубине души ждала его. Тем не менее, увидев Джереми, Люси почувствовала, как у нее перехватило дыхание и подкосились колени. Если бы она знала, какое впечатление на нее произведет появление Джереми, то непременно заранее оперлась бы на письменный стол, чтобы не упасть.

Но сейчас Люси оцепенела, не в силах пошевелиться. Джереми выглядел великолепно. На нем была расстегнутая на груди белая рубашка, поверх небрежно накинут черный сюртук. Темные волосы Джереми были взъерошены.

Если бы Люси знала, что этот человек перевернет всю ее жизнь, изменит ее планы на будущее, полностью подавит ее волю, то не стала бы так безрассудно вести себя неделю назад той роковой ночью, когда она прокралась к нему в комнату и стала целовать его. Нет, она, пожалуй, сделала бы это намного раньше…

Когда шаль с плеч Люси соскользнула на пол, у Джереми затрепетало сердце. Он увидел, что на ней было то же самое платье из светло-зеленого муслина, которое он срывал с нее в платяном шкафу. Он узнал бы его и в темноте. При воспоминании о жарких объятиях Джереми почувствовал возбуждение. У него пересохло во рту, в груди чувствовалось стеснение. В паху тоже.

Если на Люси было то же самое платье, значит, она сегодня не принимала ванну. На ее теле сохранились следы его жадных губ, его рук. Люси не смывала их.

Девушка была, как никогда, прекрасна. Мерцающее пламя свечи озаряло ее нежные щеки, глаза, губы. Ее роскошные каштановые волосы струились по спине и плечам.

— А-а, это ты… — наконец промолвила Люси.

— Ты ожидала увидеть кого-то другого?

— Нет. — Она на мгновение отвела взгляд в сторону, но затем снова устремила его на Джереми. — Правда, нет!