Милорд, откройте тайну! - Лариса Шубникова Страница 34

Оба проводили маленькую графиню тяжелыми взглядами и вновь теперь смотрели друг на друга.

— «В честь моей победы»? Ратленд, я не знал, что мужу рода Маннерс* присуща такая самоуверенность. Теперь я понял и готов поспорить. Что скажешь?

— Скажу, что Годольфины* и сами много о себе мнят. Поспорить? Лучше докажи, что способен на нечто большее, чем осада Хатуэя. Сидеть в грязи и ждать подходящего случая, чтобы победить? Это все, чем славен Лидс?

— Не мне судить, но могу сказать одно — у Хатуэя никчемные союзники. Ведь никому из них не удалось отогнать Годольфина от стен осажденного города. Ты должен знать об этом, разве нет? Я видел отряд с гербом Ратлендов, так вот, отступали они резвее, чем шли в атаку.

Противники! И после этих слов еще более непримиримые, опасные и лютые. И Ги и Томас знали — теперь победа дело чести. И может быть, все обошлось, если бы не маленькая Лу с ее глазами цвета неба и откровенное восхищение ими обоими этой очаровательной графиней.

От автора: есть род, а есть титул. Род — фамилия семьи, к которой принадлежит дворянин, титул — по месту землевладения. Томас Гай Маннерс, герцог Ратленд: род Маннерс, титул герцог Ратленд, Ги Френсис Годольфин, герцог Лидс: род Годольфин, титул герцог Лидс. Даю пояснения в связи с вопросом читательницы, в части наследования. Мне он показался интересным, и я в качестве ремарки решила дать инфо. Всем владел старший в роду, далее по убыванию наследникам выделялись земельные наделы, по местности и титуловали. Если земли в Суррее, то граф Суррей, если в Уилшире, граф Уилшир. То есть по территориально-административной единице и количеству полномочий, дарованных королем (судебная, административная, военная власть) и от количества полномочий зависело название титула — герцог, виконт и т. д. Это было при феодальной раздробленности. Позже титулы утратили часть своего первоначального значения. Если умирал кто-то из рода и при этом не имел наследника мужского пола, то земли переходили не вертикально, а горизонтально, что есть старшему наследнику в ветке (сыну старшего брата, например), и он распоряжался ими и далее. Вдовы и дочери становились носителями титула и жили тем, что определял для них следующий владелец. Простите, информации много и мне пришлось сжать. Это мое собственное изложение, надеюсь, оно понятно вам.

Ни Ги ни Томас не сказали больше ни слова, разошлись и принялись с удвоенной силой размышлять о предстоящем поединке — свалке — строить планы, просчитывать риски и приближать победу. При этом оба хотели проявить лучшие свои качества, показать, продемонстрировать их леди Лу. Ну что тут скажешь? Как павлины! Те тоже раскрывают хвост в надежде, что он окажется самым красивым и привлечет внимание той, ради кого все эти перья и сверканье. И чем сильнее сам павлин, тем больше горделивости и перьев. А это значит, что толпа, так долго ожидавшая бойни, будет рада увидеть ее сегодня на ристалище, прочувствовать ярость и непримиримость соперников, а вместе с этим, кто знает, может и узреть смерть одного из них.

Ги вышел на ристалище, сжимая меч в руке, огляделся, поправил окриками строй своих бойцов и стал дожидаться сигнала к началу поединка. Он не смотрел на Лу сейчас, только на Ратленда, ведь опасностью был он, а не она, потому и отвлекаться на другое он не имел права. Луиза, он точно знал, следит за ним со всем возможным вниманием и ждет от него победы, надеется на него и Ги просто не может подвести одну маленькую особу, обладательницу красивых плеч и ножек.

Сигнал и вой толпы, молчание трибун и звон мечей тех рыцарей, что встали впереди. Ги не бросился, очертя голову в самый центр свалки, но следил внимательно за воинами и тотчас приходил на помощь тем, кого уж очень жёстко атаковали по двое, а то и по трое. Ратленд, как видел Ги, тоже не спешил громить направо и налево, выжидая подходящего момента для удара по главному своему противнику!

Вот уже и первый воин пал, утратил шлем, и вой толпы ударил по ушам нещадно. Ги перестроил свой отряд и снова в драку. Теперь уж он не слышал ничего, весь обратившись во внимание и взор, и очень острый, всеобъемлющий. Команда его билась дружно, а как иначе? Ведь Ги внушил им правильный порядок еще задолго до свалки, и те, помня все наставления прекрасно начали теснить бойцов-соперников, но Ратленд не зевал! И вот опять в центре ристалища звон оружия, брань и вой, на трибунах стук сапог, а в толпе свист, рокот голосов и криков.

Но все же, Лу не напрасно величала Ги гением. Он, будто росчерком света и мысли видел схему боя, понимал его конструкцию, смотрел и знал, куда и кто двинется. Лидс опережал своих противников на секунды, но и того было достаточно, чтобы перевес его команды стал очевидным. Ги не потерял время и бросил в атаку резерв, понимая — либо сейчас либо никогда! Сам вихрем пролетел, кося противников направо и налево, и встал лицом к лицу с Ратлендом. Тот, понимая, что свалку он проигрывает, выпрямился и подобрался для решительной сшибки с Лидсом на мечах.

Такого поединка давно не видели люди…Поле Рэндом сейчас стало свидетелем боя сильнейших и опытнейших рыцарей. Ни криков ни воплей, все смотрели, затаив дыхание, как грозные мечи мелькают в их руках и солнечные блики играют на остриях клинков и шлемах Ги и Тома.

Рывок, удар и далее рывок, потом еще одна попытка и вот уже Ги чувствует, что Ратленд подустал. Лидсу не хватило времени, чтобы понять все слабости сэра Томаса, но… Тот открылся, и этим сразу же воспользовался Ги! Он одного лишь не учел — противник был коварен сверх всякой меры. Ги опустил свой меч на шлем Тома, тот треснул от ужасного удара, но в то же время пропустил удар под ребра стальной перчаткой. Да, против правил, но удар уже получен и весьма ощутимый. Лидс — опытный боец, он сразу понял, что это вот коварство ему даром не пройдет и станет напоминать о себе жестокой болью на протяжении всего турнира!

Ги победил, но Томас только что отнял у него силы, не все, но часть. И пусть та часть была малой, но и ее могло бы не хватить для победы в целом. Кому как не Ги знать, что в бою играет роль любая, даже самая незначительная деталь — секунда, вздох и даже легкий ветер.

Пока толпа ревела, пока Виго говорил, восхваляя мощь и силу рыцарей, Ги смотрел на Лу и был поражен выражением ее лица. Маленькая Уилшир глядела только на него и, закусив губу, думала о чем-то, видимо серьезном, потому, что пропустила и слова короля и окрик собственной тётки, когда та позвала ее уйти с трибуны.

Спустя час, после ухода доктора, который сообщил, что ребра целы и трещин нет, но есть ушиб, который будет напоминать о себе болью всякий раз, надумай герцог биться, Морт высказал.

— Ваша Светлость, я поищу лекарство. Помните, когда у Майнера болели ребра после тарана, ему монах намазал пузо? Так вот, воняло жуть, но помогло. Я отправлю Огрызка и Пуло, пусть порыскают по округе, — и сразу вышел, зачем тянуть?

Ги поморщился, вставая с лежанки, но пересилил боль и пошел к бочке с водой, окунулся в нее с головой, следуя давней привычке. Холод унял на время ноющий бок и Ги смог переодеться и снова лечь. Покой ему не помешает, так размышлял он и был прав. Да, тело отдыхало, а вот мысли нет. Он думал о Луизе и сожалел, что не сможет увидеть ее сегодня. Идти на пир он не планировал, нужно набраться сил для завтрашних сшибок и побед для маленькой Уилшир. Забавно, что про свой огромный приз, Зарубь, он не думал совершенно.