Сборник «3 бестселлера о безумной любви» - Анна Яфор Страница 33

– Что петь будешь? – спросила Татьяна.

Рита бы и рада спеть ту композицию Армы, исполнение которой покорило Руслана, но как вспомнит визит знаменитой певицы к ним в дом – в дрожь бросает до сих пор. Арма – бывшая любовница Руса, аж ком к горлу от ревности и обиды. Быструю и энергичную композицию, которые ей так нравились, девушка тоже решила не брать: под нее надо активно двигаться. Негармонично будет выглядеть, если под такую стоять, как памятник самой себе. Поэтому Рита остановила свой выбор на балладе «Мечта» Эвы Кан, о чем и сообщила Татьяне.

– Это сложная песня, – как бы между прочим заметила Татьяна. На что Рита лишь пожала плечами. Женщина нажала воспроизведение, и кабинет наполнился звуками нежной лирической композиции.

«Что? Уже петь?» – пронеслось в Ритиной голове. Она не успела сориентироваться. Надо психологически подготовиться: принять как данность, что сейчас предстоит петь не в одиночестве, как привыкла, а в присутствии незнакомого человека… «Вот блин! Пока нервничала, вступление проморгала».

Девушка извинилась и попросила остановить музыку. Несколько раз глубоко вдохнула, в голове прояснилось: сразу всплыли в памяти слова песни, состояние, которое хотелось передать, звуки… Рита мотнула головой, давая понять, что можно включать центр, и композиция зазвучала вновь.

На этот раз Рита вступила вовремя, а после… мир вокруг перестал существовать: все ее существо пронизывала музыка. Звуки были в сердце, голосе, голове – всюду. Они переполняли ее, а девушка возвращала наслаждение, которое получала от них, чистым, высоким, нежным вокалом.

Композиция действительно была сложна для исполнения, как и сказала Татьяна. Песня с постепенным развитием от куплета к куплету. И заканчивалась она высоким нотами, взять которые непросто. В вокальном плане. А в эмоциональном – настоящим надрывом, фонтаном чувств, который надо передать не только голосом, но и позой, движениями.

Однако Рита об этом не думала. В ту минуту она жила музыкой, она была музыкой – и нет ощущения важнее, чтобы передать всю боль, напряжение, страдание в песне, чем такой подход. Ко второму куплету девушка совершенно забыла, как двигается ее тело: она отпустила его. Голос звучал выше, чище, ярче. Каждый следующий куплет словно собирал, накапливал эмоции, чтобы они взорвались в финале выступления. Взметнулись к небу, и оно ответило, вернуло зов, обращенный к нему, – исполнило мечту.

Звучали последние аккорды мелодии, Рита закончила петь, стоя с закрытыми глазами, словно в трансе. Она не здесь, а по ту сторону: верит, что небо услышало мольбы и мечта исполнится. Обязательно. Иначе и быть не может.

В начале первого куплета движения были неуверенными… – голос Татьяны вывел Риту из состояния эйфории. Причем, звучал он странно, не как раньше. Девушка открыла глаза и воззрилась на преподавательницу. Та сняла очки, ее зеленые глаза блестели, по щекам текли слезы.

– Ой, Татьяна Алексеевна, – всполошилась Рита, – да не волнуйтесь вы так. Если все плохо, для меня это не конец света.

Девушка даже подошла к преподавательнице и невольно протянула руки, чтобы ее успокоить. Но вовремя вспомнив, что едва знакомы, отдернула их. Неудобно как-то.

– Наоборот. Великолепно. Такого чистого и искреннего исполнения я давно не слышала, – восхищенно выдохнула женщина, вытирая непрошенные соленые дорожки бумажным платком. – Ни разу не сфальшивила. А как прочувствовала! Браво! Где и у кого ты училась петь?

– Нигде. Ни у кого, – честно призналась девушка.

– Что-о-о? – преподавательница медленно поднялась со стула, и глаза ее округлились настолько, что стали напоминать совиные.

Рита лишь пожала плечами.

– Погоди-погоди. А в музыкальную школу ты ходила? На каком-нибудь инструменте училась играть? Ну, ноты-то ты знаешь, – последнюю фразу Татьяна произнесла уверенно.

– Я не знаю нот, – робко улыбнулась Рита. – Я пою так, как слышу. Пока для себя. И мне это нравится.

– Не знаешь нот?! – женщина оперлась руками о стол, казалось, чтобы не упасть. – Не-ве-ро-ят-но, – произнесла она по слогам. – Я впервые встречаю человека с такими запредельными, немыслимыми задатками. Надо бы проверить еще кое-что, – сказала Татьяна уже тише, будто самой себе.

Рита зарделась от похвалы. А кому неприятно, когда его хвалят? Особенно с таким восторгом и неподдельной искренностью.

Девушка вздохнула свободней и наконец нашла время внимательней оглядеться. Кабинет преподавательницы по вокалу оказался просторным, светлым, с белыми обоями, имеющими неброский сероватый узор.

«В точности, как каменная лестница и полы в коридоре», – вспомнила она. Только кабинет застелен ковролином, поэтому шаги звучат глухо. Кроме небольшого лакированного стола здесь стоял клавишный инструмент, названия которого Рита не знала. Что-то типа компактного варианта рояля или пианино. Современный такой. К нему-то преподавательница и потащила изумленную девушку.

– Ты отвернешься, и я нажму три клавиши. Три ноты, – уточнила Татьяна, чтобы Рите стало понятней. – А когда повернешься, воспроизведешь мне их.

– Но! – попыталась возразить Рита. – Я же не играю ни на чем и…

– Нот не знаешь, – закончила за нее Татьяна. – Помню. Но ты попробуй. Отнесись, как к развлечению.

Девушка скосила губы вбок, слегка дернула плечом, явно сомневаясь, что у нее что-то выйдет, но послушно отвернулась.

Женщина нажала три разных клавиши, а Рита попыталась сохранить эти ноты в памяти. Сменив Татьяну за инструментом, девушка стала нажимать клавиши подряд, вслушиваясь в звуки, которые те выдают. Остановившись на восьмой белой клавише, Рита сказала:

– Эта звучала второй.

Еще три клавиши.

– Эта – третьей.

Еще четыре.

– Первая нота, – уверенно заявила девушка и нажала их в том же порядке, что и Татьяна.

Женщина выдохнула, стараясь проморгаться. Не верила своим глазам.

– Абсолютный слух, черт меня дери! – от изумления ругнулась она. – Все в точку.

* * *

– Мы с Ритой так договорились, – сообщила Татьяна Руслану, когда девушка уехала домой. – Я занимаюсь с ней вокалом и сольфеджио три раза в неделю: понедельник, среда, пятница. Привозите ее. Я буду рада. Девочка невероятно одаренная, но не знает даже азов.

– Потому я и уговорил ее прийти к вам, непревзойденному мастеру своего дела, – в его словах не было лести – искренняя похвала. Руслан привычно прислонился спиной к стене и скрестил руки на груди. – Но меня интересует оплата. Сколько это стоит? – он не желал никому и ничем быть обязанным.

– Гениев я учу бесплатно, – от слов Татьяны брови Руслана удивленно вздрогнули.

– Надеюсь, вы понимаете, что раз отказываетесь от оплаты, то никакими поблажками, особым отношением я компенсировать не стану…

– Понимаю, – невозмутимо перебила его Татьяна, тоже скрестив руки на груди. – Девочка меня очень заинтересовала, и я хочу видеть, как она развивается. Мое в этом участие и есть моя оплата.