Любовница маркиза - Маргарет Макфи Страница 33

– Перерыв. Собираемся через полчаса, – распорядился Кембл.

Сцена опустела, остались только Элис и Кембл. Он подошел к ней.

– Прости, забыла строчку, – она улыбнулась и помотала головой, – наверное, устала.

Она уже не помнила, когда в последний раз как следует высыпалась.

Кембл был не только талантливым актером, но и не менее выдающимся режиссером. Он установил высокую планку и требовал от актеров полной отдачи. Это была не первая ошибка Элис. В последнее время она часто забывала то одно, то другое. Строчки из разных ролей смешивались в ее голове. И это происходило с ней, с Элис, которую никогда не подводила память. Именно благодаря выдающейся памяти ей удавалось так долго водить всех за нос – окружающие и не подозревали, что она не умеет читать. Она думала, что Кембл устроит ей выволочку, но он не выглядел рассерженным, только встревоженным.

– Ты бледна, Элис.

– Без грима я всегда бледная.

– В последнее время ты много работаешь.

– Недостаточно много.

Рэйзеби по-прежнему жил в ее сердце и мыслях.

– Ты совсем не жалеешь себя. Тебе нужно отдохнуть, слышишь? Ты должна раньше ложиться спать.

– Мне не нужен отдых.

Если у нее появится свободное время, она будет думать о том, о чем думать не должна.

– А мне кажется, что нужен, – упрямо сказал Кембл.

– Нет, я…

Он по-отечески погладил ее руку.

– Ты нужна мне, Элис, но нужна здоровой и бодрой. Мне нужно, чтобы мисс Свитли блистала на сцене и была счастлива. Мы все этого хотим.

– А разве я не блистаю? – спросила она, вдруг ощутив страх.

– Ты снова станешь прежней, когда отдохнешь. Ступай разбирайся со своей жизнью и возвращайся через неделю.

Она прижала пальцы к вискам и закрыла глаза.

– После недельного отсутствия публика полюбит тебя еще больше. И я не хочу потерять тебя.

Она вздохнула.

– Ты сможешь выйти на сцену сегодня вечером, Элис?

– Разумеется. Со мной все хорошо, правда.

Но это была ложь. Элис знала это. Знал и Кембл.

Помедлив, он кивнул и махнул рукой, подзывая служащего театра.

– Принесите в гримерную мисс Свитли чашку чаю. – Он повернулся к Элис: – Иди отдохни немного. А потом мы еще порепетируем.

Рэйзеби стоял у незажженного камина в своем кабинете. Линвуд удобно устроился в одном из кожаных кресел. Утренний свет казался чересчур ярким, часы на камине тикали слишком громко.

Линвуд перевел глаза на пустой бокал из-под бренди, стоявший на каминной полке, но не сказал ни слова.

– Плохая ночь, Рэйзеби?

Рэйзеби отвел взгляд. Это была ночь, полная кошмаров. До утра он не сомкнул глаз.

– Ты не был у Элмака.

– Нет.

– Это имеет какое-то отношение к тебе и Элис? – тихо спросил Линвуд.

Рэйзеби растерянно провел рукой по волосам, не находя в себе сил отрицать очевидное.

– Ты все еще хочешь ее.

Это был не вопрос, утверждение.

– Я никогда не переставал хотеть ее.

Впрочем, «хотеть» – неподходящее слово, слишком незначительное. Оно не может передать те чувства, которые он испытывает к Элис. Рэйзеби усмехнулся и покачал головой:

– Я никогда ничего подобного не испытывал, Линвуд. Ни одна женщина не волновала меня так, как волнует Элис.

Линвуд понимающе кивнул:

– Это всегда нелегко.

– Я не думал, что это будет так…

– Элис чувствует то же самое?

– Она все отрицает, и я не могу винить ее в этом, но я уверен, что мои чувства взаимны.

– Ты знаешь, то, что между вами происходит, не может продолжаться, Рэйзеби.

– Я знаю.

Рэйзеби поднял графин и плеснул в свой бокал немного бренди, потом предложил бокал Линвуду, но тот отказался. Одним глотком он прикончил содержимое бокала, но крепкий обжигающий напиток не притупил его чувств.

– Ты никогда не думал о том, чтобы…

– Жениться на Элис? Если бы это было так просто, я завтра же повел бы ее к алтарю, и к черту светское общество и его условности. – Он горько усмехнулся. – Сейчас ее боготворят, она – несравненная мисс Свитли, но ты лучше других, Линвуд, знаешь, что они с ней сделают, если она переступит черту. Они сделали бы то же самое и с Венецией, не будь она дочерью герцога. Да и твоя семья сделала все, чтобы защитить ее. Элис – другое дело, она не может похвастаться знатным происхождением. Мы с тобой знаем о ее прошлом.

– Но об этом известно немногим.

– Пусть так. – Он покачал головой. – Ты что же, думаешь, моя мать прижмет ее к груди и будет защищать, как леди Мисбурн Венецию?

Линвуд промолчал, и Рэйзеби ответил сам:

– Я люблю свою мать, Линвуд, но не питаю иллюзий относительно ее предрассудков. Она скорее скормит Элис львам, чем признает членом нашей семьи. Это сейчас светское общество снисходительно относится к Элис, потому что она – известная актриса, но отношение к ней сразу изменится, как только она станет моей женой. Ее будут избегать, относиться к ней как к прокаженной, она станет изгоем. – Он потер лоб. – А я не всегда буду рядом, чтобы защитить ее.

– Ты будешь рядом достаточно долго, чтобы…

Но Рэйзеби поднял руку, останавливая его:

– Я не могу жениться на ней, Линвуд.

– Тогда, с учетом всех обстоятельств, я задам тебе другой вопрос: ты можешь жениться на ком-нибудь еще?

– Мне придется это сделать. – Всякий раз, закрывая глаза, Рэйзеби видел стекающие вниз песчинки. – У меня должен появиться наследник.

– Тогда тебе лучше держаться подальше от Элис.

– Я знаю. – Рэйзеби печально улыбнулся. – Мне не составит труда выполнить это условие. Она избегает встреч со мной.

– Значит, она поступает так, как лучше для вас обоих.

Рэйзеби понимал это. Он знал, что не должен больше видеться с Элис.

Он знал, что должен жениться.

Он понимал, какое будущее его ждет.

Но все это не имело никакого значения. Он тосковал по Элис.