Кинжал раздора - Марина Эшли Страница 33

«О, Барт…» – забилось у Женин сердце.

Рафаэль решился:

– Можно тебя пригласить? В Верхнем городе есть кафе, с его террасы видна вся старая часть города. Обещаю забавную историю о любом здании, на какое покажешь.

Женин горько вздохнула.

– Какая жалость. Я уезжаю. Завтра. Домой.

– Жалко, – огорчился Рафаэль.

– Ворота замка! – воскликнула Женин. – Спасибо за компанию!

Рафаэль не успел опомниться, как его спутница отдала ему поводья, маску и исчезла.

– Ты не видел Рафаэля? – к Барту вошла озабоченная мама.

– Я ему не нянька, – не повернул головы Бартоломью.

– Что с тобой? Тебе плохо? – присела к нему мама и погладила по плечу.

Барт чуть не заплакал.

– Грубишь сегодня целый день, – продолжила мама совсем не так, как он ожидал. – Неужели ты пьян?

Он грубо сбросил ее руку с плеча и ответил зло:

– Нет, я не пьян. Оставьте все меня в покое.

– Что это? – подняла мама деревянную фигурку с пола. – Барт! Зачем ты это привез? Нам еще языческого идола в доме не хватало!

Барт выдернул деревяшку из ее рук, швырнул в сторону камина их с Женни «семейное счастье».

А почему же Бартоломью не на карнавале? Она же слышала цокот копыт Кинжала. Господи, Рафаэль? Мама схватилась за сердце и побежала в конюшню.

– Бартоломью! – вернулась она с криком, – Бартоломью! Рафаэль уехал на Кинжале! Вставай! Сделай что-нибудь! Разыщи его! Он упадет и разобьется.

– Может, если Раф считает, что удержится в седле, значит, удержится? Может, если человеку почти двадцать лет и он захотел поехать на карнавал, это его право? Мама, пора понять, что мы выросли!

– Ты сегодня сошел с ума. Рафаэль – на лошади и без присмотра? Как ты мог ему позволить? – Она заплакала. – Что будет со всеми нами, если с Рафаэлем что-то случится?..

Барт наконец почувствовал угрызения совести.

– Позвоним в полицию? – спросила мама неуверенно. – Ох, и отца еще нет дома.

– Раф найдется. Не переживай. Я пойду искать. – Барт ринулся к выходу, остановился, посмотрел на телефон. Нет, бесполезно, все на карнавале.

Он выскочил на улицу вовремя. В воротах показался Кинжал. Рафаэль еле держался на нем. Барт поднял руки и помог Рафаэлю сползти с коня и попасть в дом. Раф был бледным и странно неподвижным.

– Горячая ванна? Массаж? Позвонить доктору? – суетилась мама, пока Барт раздевал брата.

Рафаэль нежился в теплой воде. С наслаждением прислушивался, как кровь начинает пульсировать в онемевших местах. Больно и приятно. Мама внесла полотенца и присела рядом.

– Вот уж от кого не ожидала необдуманных поступков, так это от тебя, Рафаэль! Отец только что вернулся, он с тобой поговорит.

Раф посмотрел на нее своими лучистыми глазами, и у мамы все перевернулось внутри. Ее младший сын. Ее добрый, ласковый мальчик. Самый умный и самый красивый. Душа их семьи. За что он так наказан? Почему именно он страдает? Бедный ребенок. Он хочет быть как все. Как же можно его ругать за это.

– Мама, ты плачешь? – обеспокоенно спросил Рафаэль.

– Нет, – смахнула она слезинку украдкой. – Рафаэль, как ты думаешь, зачем люди живут?

– Как это зачем? – удивился он. – Для радости.

Мама отдала полотенца вошедшему встревоженному отцу и вышла. В коридоре она заплакала.

– Мама, – неловко обнял ее Барт. – Все хорошо. Рафаэлю сейчас станет лучше, вот увидишь.

– Ну ты даешь! – Барт выкатил из-под кровати Рафаэля матрас для себя. – Тебе хоть понравилось на карнавале?

– Шумно, но здорово, – признал Рафаэль. – Меня никто не узнал. Все были уверены, что это не я, а ты! Зря ты сам не поехал.

– Знаешь, этот карнавал – твой. Ты его готовил в этом году, – усмехнулся Барт. – Расскажи, что там было интересного.

– Барт, – Рафаэль замялся. – Я встретил девушку.

– Я думаю, что не одну! – рассмеялся Барт.

– Не одну, – согласился Раф. – Только эта – особенная! С ней так легко разговаривать.

– Времени даром не терял! – восхитился Барт.

– Она уезжает завтра. Домой. В Америку, – очень грустно сказал Рафаэль.

– И ты туда же. Влюбился, – вздохнул Барт.

Рафаэль тоже вздохнул.

– Ты адрес догадался взять? – поинтересовался Барт.

Раф расстроенно покачал головой.

– Не вешай нос. Твоему горю легко помочь. Завтра понедельник, в расписании один-единственный поезд!

– Подойдешь к ней сам? – оживился Раф.

– Не бойся, – успокоил его Барт. – Какой есть, такой ты и есть. Или ты ей понравился, или нет. Все остальное – пустяки.

– Кажется, понравился… – Рафаэль вспомнил, как смотрела на него Джейн.

Озадаченные братья покинули вокзал. Никакой Джейн не было и в помине. Барт нашел такси, посадил Рафаэля в машину, запихнул его складную коляску в багажник. «Надо же, – усмехнулся, – просто рок братьев Медичесов».

– Куда? – спросил шофер у Рафаэля.

– Замковый тупик.

– А тебе куда? – спросил он у подсевшего к ним Бартоломью. – Ах, ну конечно, туда же…

– Барт! – перебил его Рафаэль. – Водитель повез вас с Женевьевой к замку. Она села первой и наверняка сказала свой адрес, а потом сел ты и сказал свой, значит…

– Значит, и она ехала куда-то в район замка. А потом передумала и изменила адрес! Ты – гений! – Барт выскочил из машины и наклонился к окну: – Поговорю еще раз с тем таксистом. А ты не переживай. Наверное, поезд твоей Джейн завтра.

– Так какой адрес девушка назвала сначала? Такой опытный водитель не мог отвезти пассажира в Замковый тупик, потом вернуться на Цветочную улицу, – заискивал Барт, разыскав таксиста.

Польщенный водитель наконец вспомнил.

«Чайная горка? – удивился Барт. – Какая уважающая себя семья будет жить в таких трущобах?» Хотя, конечно, он преувеличивает. Не трущобы. Просто бедный район. Чайная горка большая, у подножия есть приличные дома.

Барт добрался домой, но заходить медлил. Вот она, Чайная горка. Начинается прямо под замком. Рукой подать. Маленькая надежда встретить Женни или что-то разузнать. Точного адреса нет. Сумерки… Барт решительно повернул в сторону Чайной горки. От центрального входа в замок туда вела тропинка. Барт прошел между покосившимися старыми домишками и вышел на улочку. Он сделал буквально пару шагов и увидел Женни.

Как же Женевьеве не нравился этот район. Меланьи такой славный город. А Мединосы живут в самой ужасной его части. Только потому, чтоб быть поближе к замку Медичесов. Она перетерпит этот год. Она отправит письмо Бартоломью. И уедет отсюда навсегда. Туда, где нет никаких Медичесов. Она уже решила куда. Родители, конечно, огорчатся. Женевьеве стало до слез жалко и маму с папой, и себя. И Бартоломью.

– Ты посмотри, какая кошечка здесь бродит! – услышала она мужской голос.