Проделки Купидона - Алекс Стрейн Страница 33

Окончание рабочего дня принесло ей некоторое облегчение. Впереди был уикенд, но еще одной проблемой оставалась назначенная встреча с Домиником. В субботу она встретилась с Энджи, а остаток дня провела с родителями, донельзя удивив этим своего отца. Анна осторожно повела разговор, пояснив, что и на этот раз традицию придется нарушить — у нее свидание. Эта причина показалась Клайду очень весомой. Он довольно часто намекал, что Анне пора обзавестись семьей, а его дом наполнить внуками. И как, скажите на милость, осуществить столь грандиозные планы, если его дочь помешана на работе и даже не ходит на свидания?! Однако Анне не удалось избежать вопросов матери, но она и с этой задачей справилась отменно, сказав, что с Домиником у них ничего не выйдет и они по взаимному согласию просто решили остаться друзьями. Ей пришлось придумать для Фрэнсис внятную причину своего отказа Доминику, не раскрывая его секрета. Фрэнсис была искренне огорчена, но сумела не показать этого.

В воскресенье Анна с самого утра была как на иголках и, чтобы хоть как-то скоротать время, посетила салон красоты. Пару часов она провела, думая, что ей надеть, и в итоге выбрала свой любимый брючный костюм, подходивший для любого случая.

Я слишком нервничаю, мне нужно успокоиться! К назначенному времени она уже мерила комнату шагами, так как спокойствие совершенно покинуло ее. В конце концов она решила не дожидаться, пока Доминик сообщит по домофону о своем прибытии, а спустилась в вестибюль.

Доминик как всегда был точен, но Анна медлила, почему-то боясь выходить на улицу, хотя он сразу заметил ее через стеклянные двери и остановился, не делая попыток приблизиться и словно давая ей шанс отступить. Они некоторое время стояли друг против друга, и их разделяло толстое стекло. Потом Анна сделала несколько шагов, преодолев это неимоверно огромное расстояние, и заметила, как напряжение отпустило плечи Доминика. Несмотря на это, выражение его лица сохраняло некоторую растерянность и напряжение, а в глазах застыла настороженность. Он молча открыл перед ней дверцу машины, и Анна безмолвно скользнула в салон.

Некоторое время они ехали молча, а потом Доминик заговорил. Анна тоже почувствовала желание сломать стену этого напряженного молчания, и они повели какой-то безличный разговор ни о чем. И все же, несмотря на эти отчаянные попытки хотя бы смягчить возникшее между ними отчуждение, Анна отчетливо понимала, что напряжение продолжает расти, приближаясь к критической отметке.

В их любимом ресторане молчание возобновилось. Анна обрадовалась, когда принесли заказ и она смогла уткнуться в свою тарелку, уже жалея, что согласилась на эту встречу. Собственно, она рассчитывала на что-то другое и даже подготовила небольшую речь, но теперь все слова вылетели из головы. Она мучительно размышляла, как выйти из этого положения, с трудом заталкивая кусочки пищи в рот, но те упрямо застревали в горле.

Что я делаю? Ведь это все тот же Доминик, с которым мне было всегда так легко и безопасно и которого, несмотря на всю мою браваду, я никогда не могла даже представить в качестве своего мужа. В любом случае я бы отказала ему, так что же я так мучаю и его и себя, лелея свои непонятные обиды?

Анна подняла на Доминика беспомощный взгляд.

— Я совсем не хочу есть, — тихо сказала она.

Доминик откинулся на спинку стула и посмотрел на нее.

— Я тоже, — признался он.

Анна огляделась по сторонам: зал ресторана был полон.

— Наверное, не стоило приходить сюда. Может, уйдем отсюда и просто погуляем?

— Как хочешь. — Доминик подозвал официанта и расплатился по счету.

Они вышли на улицу.

— Нужно уехать куда-нибудь…

Доминик ничем не выдал своих чувств. Он остановил машину на какой-то тихой улице, вдали от мигающих неоновых огней и шумной толпы, текущей по тротуарам в попытках найти себе развлечения в последний вечер уикенда. Доминик молча сидел, уставившись в лобовое стекло и уронив руки на руль.

— Доминик, не будь таким…

— Я не знаю, как повести этот разговор, Анна, — тихо и устало признался он.

— Я… — она почувствовала, как горло сдавил спазм, и кашлянула, — я тоже. Но, может, мы попробуем вместе? Давай сначала я… Во-первых, я хочу извиниться за свое поведение. — Она нервно откашлялась, уловив поворот его головы, но продолжала сидеть, уставившись на свои лежащие на коленях руки. — Я немного неадекватно реагировала на все происходящее и невольно обидела тебя. Но потом я подумала… о том, что в этом есть немного и твоей вины, ты не должен был делать это предложение и… И мы бы просто оставались хорошими друзьями, и не было бы этих недоразумений. Но вместе с тем я считаю, что нет ничего такого, чего нельзя бы исправить. Мы можем просто попытаться начать все сначала: постараться простить и забыть наши обиды. Ведь нам было хорошо вдвоем, просто хорошо как друзьям? Правда?

Только тут она осмелилась поднять глаза на Доминика и встретилась с его подозрительно блестевшими глазами.

— Анна… — сдавленным голосом произнес он, и она вдруг отчетливо поняла, какие чувства бушуют в его смятенной, измученной душе. — Я так виноват перед тобой, я обидел, оскорбил тебя, а ты, несмотря на это… Прости меня. Я действительно люблю тебя и подумал, что смогу… смогу изменить прошлое, считал, что у меня получится, но…

— Я понимаю, Доминик. Хватит разочарований и обид. Я очень хочу, чтобы наша дружба продолжилась. Думаешь, это возможно?

— Да. — Доминик точно так же, как и Анна несколько минут назад, откашлялся. — Спасибо, Анна.

Он едва коснулся поцелуем ее щеки, и Анна, почувствовав, как с ее плеч сваливается огромный камень, поняла, что они все сделали правильно. Конечно, потребуется время, чтобы сгладились все неприятные воспоминания, но она избавилась от негативных эмоций и опять обрела друга.

— Теперь я чувствую себя ужасно голодной, — со смехом призналась она.

— Будет довольно странно, если мы опять приедем в тот же ресторан и повторим заказ.

— Никто и не говорит, что нам нужно возвращаться туда, я сейчас не отказалась бы даже от пиццы.

— Пицца?! Какой ужас! Может быть, хорошо прожаренный бифштекс, салат и огромный кусок яблочного пирога? Я как раз знаю одно подходящее местечко неподалеку.

— Поторопись, Доминик!

Несмотря на то что отношения были выяснены, выходя из полутемного салона автомобиля на свет, Анна все еще чувствовала некоторую неловкость, которая, впрочем, быстро рассеялась. Они сидели за столиком и уплетали бифштекс, салат, яблочный пирог, а Доминик посмеивался над пробудившимся зверским аппетитом Анны.

— Знаешь, я уже забыла, когда в последний раз ела такую вкусную пищу, — с улыбкой заявила она, чувствуя, что больше не сможет проглотить ни крошки.